– Сыночек, завтрак готов. Всё как ты любишь: оладушки, варенье, лягушачьи лапки, цикорий…

Юноша причмокнул губами, выдавая что-то вроде:

– Мня-мня-мня…

– И рёбрышки, прямо с мангала, и …

Василису вновь снесло потоком мощного храпа.

– Вот ведь сурок двухметровый в алмазных подвесках! Просыпайся, говорю! – запрыгнула на кровать Василиса и затрясла спящего что есть силы.  Храп сбился, но через пару секунд снова раздалась стабильная заливистая трель.

– Да чтоб тебя! – накрыла храпящего подушкой Василиса.

– Говорю же, целовать надо! – спрыгнул клубочек с люстры, куда его занесло в один из особо мощных храпов.

– Бе… – приподняла край подушки девушка, посмотрела на мирно спящего красавца, вытянувшего губы трубочкой, и прикрыла обратно.

– Мы столько прошли, преодолели, можно сказать, жизнью рискнули – и что, всё зря? – запрыгнув на кровать, клубочек подкатился поближе к Василисе.

– Почему зря? – Василиса протянула руку к вазе, что стояла у изголовья постели, вытащила из неё засохшую ромашку и, отрывая от неё по листочку, продолжила. – Побродим по замку, посмотрим, что тут есть интересного. Может, и книжку найдём.

– Ты же помнишь, что её украсть нельзя, да? – заглянул под подушку клубочек. – А он ничего так, симпатичный. И к тому же, нам нужны его слёзы, иначе Горыныч так и останется трёхголовым котом. Тогда у тебя не только сапожки меченые будут.

– Придумала! – Василиса соскочила с кровати и пробежалась по комнате, попутно открывая и заглядывая во все ящики в комоде, шкафу, трюмо.

– И что ты ищешь? – поинтересовался клубочек.

– Что-нибудь остренькое. Ну там, иголку, шпильку, шило, в конце концов.

– И зачем?

– Как зачем? Нам не надо его будить! Мы уколем этого храпунишку в пальчик, он выпустит слезу, и вуаля! Слезы в кувшинчик, прекрасному, так и быть, спою колыбельную, и целоваться не надо. А как домой вернёмся, расскажем девицам, что мол так и так, спит ваше счастье не так уж и далеко. Нужно всего-то лишь пройти лес да горы и снова лес. Три раза топнуть, в ладоши хлопнуть, и, если тебя прям с порога храпом не сдует, целуй своего принца и становись королевой. Да тут толпа желающих примерить корону прибежит! А мне к Яге надо. У меня другие приоритеты.

– Это какие же? – поинтересовался клубочек.

– Вот выучусь, познаю все премудрости, стану хранительницей леса и всех птиц-зверей, мир повидаю, тогда и придумаю, какие.

– Понятно, – усмехнулся проводник. – Только вот ничего у тебя не выйдет. Нет тут остро колющих предметов. Папенька его запретил. Да, видно, не всё предусмотрел, раз спит сыночек и на весь дворец храпит.

– А может, ему страшную историю рассказать? – почесала подбородок Василиса. – У меня есть одна или даже две.

– Попробуй, – согласился клубок и на всякий случай закопался в одеяло, чтобы вновь храпом не сдуло.

– Прекрасный, а прекрасный, – наклонилась к уху спящего девушка, – ты страшные истории любишь?

Принц завозился, завернулся в одеяло, словно гусеница в кокон, и, не просыпаясь, кивнул в знак согласия.

– Значит, так, – Василиса устроилась на другой стороне кровати, поудобнее взбив подушки и поджав под себя ноги на турецкий манер. Достала из кармашка мыльные пузыри и, выдув первую партию, начала рассказ:

– Жила в тридевятом царстве царевна. Прекрасная, милая, учтивая, всем на загляденье. Многие принцы да царевичи-королевичи к ней сватались, вот только никто по душе ей не пришёлся. И хотел уже было батюшка выдать дочку замуж за первого, кто постучится в ворота замка, как царевна исчезла. Только письмо на подушке осталось. А в нём говорилось, что грозный трёхглавый Змей похитил красавицу и требует выкуп золотом да брильянтами в размере, равном весу царевны.

Юноша заворочался, храп поутих, из чего Василиса решила, что прислушивается к ней прекрасный, а значит, всё она правильно делает. И выпустив вторую партию мыльных пузырей, продолжила:

– Царь погоревал, а потом решил, что всё к лучшему. Так-то он выдал бы царевну за первого встречного, а тут есть все шансы самого храброго и достойного зятя получить. И написал Горынычу ответ: уважаемый Змей, примите нашу искреннюю благодарность и почтение за вашу искреннюю заботу о процветании нашего королевства. Ходили слухи, что вы – исключительно злобное, корыстное, коварное и самолюбивое существо. Но сейчас мы видим, что это неправда!

Мы заказали вам доспехи, что будут доставлены к вашей пещере не позднее завтрашнего вечера. После чего наши менестрели исполнят героический гимн, что ознаменует начало великой битвы между вами и лучшими воинами нашего царства. Также мы заказали лучшему скульптору вашу статую в полный рост, дабы потомки наши не забывали, какую доблесть вы проявили в заботе о нашем государстве.

– Ой, – послышалось из-под одеяла, которое натянули по самые уши, оголив при этом пятки.

– Да это ещё не самое страшное! – улыбнулась Василиса, надувая третью партию воздушных пузырей.

Из-под одеяла раздался тяжкий вздох, и храп сошёл на нет.

История шестая

(кто такая Василиса)

– Слушай дальше, – улыбнулась рыжая рассказчица, поправляя подушки за спиной. – Горыныч, пользуясь привилегией последнего представителя вымирающего вида, умолял царя забрать обратно царевну. Которая, как оказалось, обманным путём заставила его подписать договор о похищении и неразглашении места её нахождения. Но которая, тем не менее, сделала его жизнь невыносимой. «Да знай я заранее, с кем свяжусь, ни за какие сокровища не согласился бы на эту авантюру!» – написал он в ответном письме царю, предложив за возврат царевны две бочки золота.

– Вернул? – поинтересовался клубочек, а из-под одеяла послышался ещё один глубокий вздох.

– Нет, конечно, – беззаботно выдувала мыльные пузыри Василиса, – царь был не так прост.

«Нет уж! Вы признаны героем тридевятого царства, – отправил он ответное послание с первым рыцарем, что жаждал сразиться с похитителем царевны, – так проявите мужество и героизм! Несите ваше бремя доблестного самопожертвования до самого конца!

P. S. Очень нужен зять. Если сумеете уговорить дочь выйти замуж, так и быть, примем её обратно с двумя бочками золота в качестве приданого».

– Нашёл? Уговорил? – прошептал клубочек. Под одеялом тем временем воцарилась полная тишина.

– Ага, как бы не так. Она, конечно, дурочка ещё та, от её перлов не только профессора седели, но вот замуж…

– Слушай, а может, ей приворотного зелья попить надо было? – поинтересовался клубочек.

– Да не приворотное, отворотное мне нужно было. А приворотное что? Ерунда. Борща наварила, пампушек наготовила, сальца побольше подрезала, и всех делов. А коли стопочку на стол поставишь, да с домашней наливочкой, то и вовсе очередь жениться до самых ворот царства нашего выстраивалась. Подожди, ты чего, думаешь, меня приворотным поить надо было?

– А ты это, чего, та самая царевна? – присвистнул клубочек. – И совсем-совсем замуж не хочешь? – он аж перевернулся несколько раз и завис удивлённо в воздухе. – Это ж как так? Все хотят!

– А я не хочу! Я может, этого, того самого, мир повидать хочу, – обтёрла подолом глаза красавица, – а они мне только замуж предлагают сходить. А чего там ходить-то? Туда да обратно. Кроме печки в хоромах, и не видать ничего.

– А ты везде посмотрела? Вот чтобы прям точно-точно?

– Да везде! Здесь сковородки, там сады-огороды. А погулять захочешь, так с коромыслом до ручья дойдешь, вот и всё путешествие. А я вот в книжках читала, что есть такие земли, где только песок и солнце. Или вот плывёшь ты по морю, а ему конца-края нет. А облака фиолетовые и лошади с двумя горбами, тыгыдынь-тыгыдынь… И эти, как их, а, не важно, – махнула рукой Василиса, – в общем, только в бусах ходят, как тепло у них. И снега не бывает. А ещё чудеса разные. Ну, например, можно что угодно есть и не толстеть, даже если в полночь целого порося съесть! С яблоками и хреном.