На входе в замок Аннабелль и мистера Холта встретили Когвил и Лантерн. Первый поклонился с чопорностью, приличествующей дворецким начала прошлого столетия, второй же отвесил галантный реверанс родом из вычурных менуэтов эпохи рококо.

– Приветствуем вас в замке Волчий Клык, – с почтением произнёс Когвил. Его коричневый костюм был безупречен, а напомаженные усы торчали в разные стороны, точно стрелки, показывающие двадцать минут восьмого.

– Мисс Тэйлор, – вновь поклонился лучезарно улыбающийся Лантерн, одетый в изысканный смокинг приглушённого золотого цвета, – позвольте сопроводить вас в ваши покои, чтобы вы отдохнули с дороги, – он сделал приглашающий жест рукой, обтянутой белой перчаткой.

– Мне обязательно отдыхать? – спросила Белль, повернувшись к мистеру Холту. – Я чувствую себя хорошо и готова встретиться с герцогом Спенсером.

– К сожалению, он сможет принять вас не раньше, чем через два часа, – ответил Когвил. – К тому же, мисс Тэйлор, – добавил он, – прошу прощения, но я вынужден сказать, что вам сто́ит переодеться.

Белль недоумённо взглянула на дворецкого.

– Почему?

– Хозяин воспитан в иное время, и вид, подобный вашему, недопустим, – ответил Когвил. Ни одна линия не дрогнула на его чопорном лице.

Белль нахмурилась. «Неужели герцог до сих пор не научился пользоваться интернетом?» – с лёгким раздражением подумала она. Его желание видеть даму исключительно в платье было похоже на глупый каприз, а Аннабелль терпеть не могла капризных мужчин. «Интересно, как часто он общается с женщинами, и все ли соглашаются надевать платье», – подумала Белль вдогонку.

– Прошу прощения за это, – сказал мистер Холт извиняющимся тоном. – В некоторых вопросах герцог очень упрям.

Белль кивнула и, распрощавшись с мистером Холтом, пошла за Когвилом. Тот вскоре свернул не налево, а направо.

– А мне нельзя пожить в комнате для гидов? – спросила Аннабелль. – Я привыкла к ней.

– Никак нет, мисс Тэйлор, – возразил Когвил. – Распоряжение хозяина.

Коридор петлял, щерясь дверями комнат. На стенах не было ни картин, не гобеленов, свет был желтоватый и тусклый.

– Значит, Восточное крыло не на реконструкции? – язвительно спросила Белль.

– Нет, мисс, – сухо ответил Когвил, распахивая перед ней высокие резные двери.

Ещё несколько минут Когвил вёл Белль по лабиринту коридоров и ведущих наверх лестниц. Аннабелль подумала, что, кажется, туристическое Западное крыло устроено гораздо проще, чем Восточное.

– Прошу. – Дворецкий остановился перед дверью из драгоценного красного дерева и выверенным движением распахнул её перед Белль.

Она прошла в комнату и огляделась.

– Ох… – вырвалось у неё.

Белль всегда тяготела к минимализму в интерьере, а тут всё кричало о роскоши и было выполнено в бордово-золотых тонах: узорчатая лепнина, колонны, фрески на потолке, громоздкая резная мебель, обитая парчой; огромная хрустальная люстра под потолком, а на окнах – тяжёлые гобелены, изображающие прогулки в саду одетых в роскошные платья дам с собачками на руках.

Белль стало душно, едва она взглянула на всё это великолепие, и она невольно отступила назад, к двери. У неё за спиной возник Лантерн.

– Вам не нравится барокко? – расстроенно спросил он.

– Не очень, – призналась Белль.

– Мне очень жаль, мисс, что не удалось вам угодить…

– Ничего страшного, Лантерн, – улыбнувшись, успокоила его она. Когвил стоял поодаль, замерев как каменное изваяние. – Я привыкну. Это ведь ненадолго.

Белль прошла в центр комнаты. Здесь всё было как во дворце: лепнина, фрески, хрусталь, позолота и багрянец. Тут сложно было расслабиться и почувствовать себя уютно. Но привыкнуть можно ко всему.

В дальнем конце зала она заметила комод, на котором стояли в ряд около дюжины книг. Среди роскошных томиков Диккенса, Вальтера Скотта, Джейн Остин и Гаскелл Белль с приятным удивлением обнаружила коллекционное издание «Капитанской дочки» Пушкина с иллюстрациями и «Преступление и наказание» Достоевского в кожаной обложке и с золотым тиснением. Романы русских авторов можно было встретить далеко не в каждой библиотеке, и Белль невольно прониклась уважением вкусу лорда Спенсера, если эту подборку книг сделал он.

– Позвольте показать вам ванную, мисс, – сказал Лантерн, когда Белль закончила рассматривать книги и вернулась к своему сопровождающему.

Просторная ванная комната была выполнена в бело-золотой цветовой гамме, потолок прихотливым цветочным узором украшала лепнина, а посередине висела небольшая хрустальная люстра. У центральной части стены стояла белоснежная ванна на золотых ножках, перед которой лежал белый коврик. Над ванной был душ, а вокруг струились полупрозрачные плотные занавески. Перед большим зеркалом над светлым комодом со множеством ящичков стоял букет сухоцветов.

Белль ванная комната понравилась, в ней было светло, просторно и не слишком много вещей.

– Вот здесь можно включить музыку. – Лантерн открыл верхний ящик комода и достал пульт. Из почти невидимых светлых колонок, расположенных в углах комнаты, полилась негромкая инструментальная музыка.

– Чудесно, – улыбнулась Белль.

– Вы пока отдыхайте, мисс, – сказал Лантерн. – Вот здесь полотенце, халат, – он открыл один из ящиков комода. – А я сейчас пришлю вам Фе́зер, чтобы помогла с платьем.

Белль сначала хотела отказаться от помощи горничной, но потом передумала: неизвестно, какое там платье.

– Спасибо, Лантерн.

Белль вернулась в комнату и написала сообщение сестре, что она уже в замке и что у неё всё хорошо. Затем взяла первую попавшуюся книгу и села на диван. Роман «Север и юг» Аннабелль, конечно, уже читала. Противостояние северного города и южной деревни было любопытным, но больше всего Белль нравилась линия взаимодействия Маргарет с фейри Эмбер. Это было не менее интересно, чем развитие отношений Маргарет и мистера Торнтона. Ведь когда мисс Хейли раскрыла своё сердце любви и обрела счастье с мистером Торнтом, то перестала ненавидеть и фейри. Жаль, что Эмбер – всего лишь третьестепенная героиня в романе и так мало известно об этой весёлой и гордой красавице с волосами цвета заката, которая много лет скрывалась от своего прошлого и мечтала обрести в Милтоне дом и друзей. Большинство исследователей творчества Гаскелл считали, что прообразом для Эмбер в романе послужила фейри Эмбер Найтингейл, отважная охотница на ведьм и вампиров, которая много путешествовала и была знакома с писательницей.

Белль увлеклась перечитыванием любимых сцен и не заметила, как прошёл целый час. В реальность её вернул стук в дверь. Это была Фезер. Чёрное платье с белыми манжетами, воротничком и фартуком, белоснежные перчатки, чёрные туфли без каблука. В тёмно-русых, собранных на затылке волосах покачивались три небольших белых павлиньих пера.

– Мисс Тэйлор, – Фезер сделала книксен и развернула перед Белль платье. – Вам нравится?

Аннабелль взглянула: это было нежно-голубое сияющее платье с лифом в виде корсета, с короткими рукавами и пышной юбкой до середины икры. Пожалуй, слишком нарядное для простого ужина.

– Красивое, – ответила Белль. Сама бы она выбрала платье попроще и не голубого, а лавандового цвета.

Фезер просияла:

– Сам хозяин для вас его выбрал!

Белль удивило это, но она промолчала и позволила горничной помочь с платьем.

Белль оглядела себя в зеркале. Платье изящно подчёркивало фигуру, точно было сшито специально на неё, а голубая ткань, переливаясь, нежно оттеняла загар лица, открытых ключиц и рук. Фезер помогла застегнуть замочек жемчужного колье, а потом усадила Белль в кресло перед трюмо и стала расчёсывать и укладывать ей волосы. Аккуратные прикосновения к голове заставили Белль расслабиться и в какой-то момент она едва не задремала.

Послышался стук в дверь, заставивший Белль очнуться, и затем голос Лантерна:

– Вы готовы, мисс Тэйлор?

– Одну секунду, Лантерн, – вместо ещё не вполне проснувшейся Белль ответила Фезер. И, закрепив шпильками оставшиеся пряди в причёску, сказала: – Вот теперь всё.