А сейчас он хотел домой – ванная, фрукты из холодильника, вино и холодный нос Персика. Он накормит себя и зверя, а потом они лягут на диван, смотреть кино. Персик заурчит на его набитом едой животе и аккуратно запустит коготки в порыве высшего наслаждения. Он расскажет Персику о море, и о странной тьме, ведущей в неизвестность, и о глупых «доберманах», неспособных поймать одного Курьера.
Он уже сделал первый шаг, ловя затылком хлопья снега и мысленно прощаясь с рыжей журналисткой, когда увидел ИХ. Те самые «доберманы», сочинские…Они о чем-то спрашивали водителя автобуса Икаруса, на котором Курьер приехал из курорта-сони… А он только что мысленно назвал их глупыми!
Итак, проход перекрыт. Остается путь через вокзал, где ждет жадная до сенсаций девчушка-корреспондент. Он однозначно оценил ситуацию: его жизнь за жизнь соседки-выскочки. «Доберманы» или девчонка из местной газетенки. Либо его убьют безжалостные квадратные дядьки, либо он встретится с прессой, а пресса чуть позже встретится с местными квадратными дядьками. Курьер даже не был с ней знаком, и никакие сожаления его не остановят.
Есть лишь миг, чтобы решить – своя жизнь или чужая. И он уже решил. Надо вернуться в здание вокзала, по возможности проскользнуть незаметным мимо сонной журналюги, и руки в ноги, если псы-киллеры не слишком расторопны, у него будет время смыться. А дальше в игру вступит тяжелая артиллерия, – если надо, Виктор взорвет весь гребаный вокзал. И все мертвые принцессы будут выброшены в Космос, как во сне. Впрочем, это уже будут не его проблемы.
Хлебнув свежих хлопьев снега, он ворвался назад в здание вокзала. Да… Вот как неприветливо его встретила родная земля! Времени подумать не было, инстинкты опережали мысли и здравые решения. К черту логику! Был лишь миг. Что будет с кулаком, если разжать пальцы: КУЛАК ПЕРЕСТАНЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ. Потому что существование кулака – это иллюзия. Так же и его жизнь, уют и покой – всего лишь иллюзия, но сейчас он не был готов расстаться с этой иллюзией. Он даже перегрыз бы глотку всему миру, чтобы хоть на час продлить ощущение ЖИЗНИ. Пусть он будет распоследним мудаком на планете, но он хотел жить, и собирался отчаянно сражаться за право сделать еще один вдох. Да будет так!!!
Он всем своим теплом и мыслями поместился в зале ожидания. Вокруг него запели и закрутились воронки чужих разговоров, запахов, тайных желаний и страстей. Курьер нырнул направо, к ларьку с сувенирами. Там была удобная ниша, – лестница сворачивала вправо и вниз, к камерам хранения; в этой нише он и поместил свое тело, высматривая рыжую журналистку. Она уже не играла в видеоигры; села на металлическое кресло, зевая во весь рот, – объект не появлялся; кажется, бедняжка отчаялась получить желаемое. На один короткий миг он подумал, встрепенувшись от холодности мысли: а что, если он не прав и журналист не выслеживает его. Девка просто уезжает в командировку, на какой-нибудь слет супер-журналистов. Он ВООБРАЗИЛ то, чего нет…
Они встретились взглядами. Рыжая замерла, так и не дозевав, так и не додумав мыслишки. Ее тело встрепенулось, словно она увидела Христа во плоти. Все ясно: ничегошеньки он не вообразил, все было именно так, как показалось сначала: красотка дежурила на вокзале, ожидая Курьера, она запаслась терпением и острым карандашом, чтобы создать величайший в мире сюжет о гадком извращенце, работающем на местных мафиози. Он даже догадался о примерных источниках сюжета: не иначе, как дворовые сплетни.
Они жили в соседних дворах, но частенько встречались, то на стадионе, то в магазине, то на узкой народной тропе, ведущей из обоих дворов к главной улице. Возможно, они учились в одной школе и знали одних и тех же людей. Она посчитала возможным устроить за ним СЛЕЖКУ. Правильно, где еще глупышка поймает живого Курьера? Он разозлился не на шутку: вероятно, проныра уже выяснила его адрес, запомнила номера его «Крайслера» и запечатлела на своей дешевой «мыльнице» все его встречи. Это было очень некстати, особенно в свете новых событий. Появление сочинских «доберманов» на родной территории, плюс любопытный журналист, нисколько не успокоили его напряженный разум; да и Виктору это не понравится…
Кажется, их встреча была неизменной. Как айсберга и Титаника, как Тома и Джерри, как Мерседеса и Запорожца. Он усмехнулся и закусил губу: ну что, Владислав Тимофеевич, вы готовы дать интервью? Нет, он должен подготовиться, надеть галстук, продумать ответы на вопросы и … что там еще делают перед интервью?
Интервью откладывалось. Он увидел нечто более опасное. Двух близнецов сочинских «доберманов», только одетых в более теплые куртки.
Приехали!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Сердце сжалось и остановилось, грудь запылала огнем, вот его и заперли в тиски. Перед глазами потемнело. Он собирался выпустить дракона, дремавшего в нем тысячу лет, и одним большим выдохом смести все на хрен с лица земли: и этот вокзал, и девицу с диктофоном, и квадратных монстров с «пушками» за поясом.
Они ждали его на улице возле выхода, рядом с тремя охранниками. И ничего они не стеснялись, ничего не боялись, жевали свою жвачку без сахара, гадкие животные. Курили что-то дорогое и вонючее. Сигары? Он заметил их, когда открылась дверь, впуская носильщика с тележкой. Деталей не было видно, Курьер в большей степени ДОГАДАЛСЯ, дорисовал в своем воображении всю истину. Кто-то продал его там, в курортном городишке, и продал капитально. Братки-доберманы следили, следили, да потеряли, а потому решили поступить просто: встретить Курьера в конечном пункте назначения. И по дороге они размножились или клонировались: из пары превратились в четверку. Он не был готов к такому повороту событий; он не ожидал такого проворства от тупоголовых горилл. Что ж, это был промах. Он слишком успокоился, убаюканный морем и фиолетовыми сумерками, позволил себе падать в обмороки и верить Посыльным. Он не знал, кто его продал, но сейчас это было не важно. Надо было спасать собственную шкуру.
Был еще один выход: предать Виктора. Отдать пакет и уехать. Молча, с виноватым лицом и ноющими нервами; с мертвечиной внутри. Исчезнуть из этого города, и, может быть, из этого мира. Он несколько раз прикидывал такой разворот: доехать до дома на такси, разогреть мотор «Крайслера», погрузить в багажник ноутбук… И Персик… он так и не купил зверю корзину для транспортировки. Хорошо, хоть деньги лежат на счету в банке. А потом гнать долго-предолго в любом направлении, все равно куда. До ближайшего безопасного городка. А там он откроет свой ресторанчик или музыкальный магазин. Да, скорее сеть музыкальных салонов, где будут продаваться португальские готы и кино про мертвых принцесс.
Увы, это была лишь утопия; мечта Курьера о пенсии. События закрутились так, что он не мог предать Виктора. И было еще одно «но»: «доберманы» НЕ ХОТЕЛИ один пакет, похоже, они хотели пакет и душу Курьера. Произойдет все просто и чисто, ведь они профи. Ничего сверхординарного: так, пара ловких незаметных ударов ножом и человек упал. Человек что-то потерял. Ну, бывает. Может с сердцем плохо? Они даже «скорую» вызовут: выживет-не выживет, выживет-не выживет, не выживет… Жаль парня, вроде как и не причем совсем, так, курьер какой-то…
Он сразу понял, к чему все было: сон, голоса, возвещавшие «они ждут», коловращения мира и пустота внутри его тела. Наверное так приходит смерть. Сначала пустота занимает лишь небольшую часть внутри живота, а потом расплывается, съедая тело, и вот тебя уже нет, ты ассимилирован Великой Вселенской Пустотой. И «доберманы» тут не причем, они не больше, чем орудие судьбы, пешки очередной шахматной партии между Смертью и Иллюзией жизни.
Он сжал кулаки, до боли, до хруста. Кулаки ему пригодятся. Еще есть шанс разорвать кольцо, которое сжималось вокруг него: те «шкафы», что дежурили на улице у входа, не видели Курьера. Они НЕ ОЖИДАЛИ. Может устроить им сюрприз: встречу со своими кулаками? Один хороший удар, и у него будет фора в несколько минут, пока «гориллы» очухаются. А дальше его ждет танец со Смертью. Курьер давно не бегал на перегонки… Плохо, – если заговорят «пушки», вряд ли он убежит от пуль.
