— Афия, срок их жизни не изменился от того, что они стали животными. Я читал отчет по эксперименту и дальнейшему изучению оборотней. Здоровое потомство они заводят только с себе подобными. Кем бы не стали боевики за прошедшие годы, мы можем вернуть им нормальную жизнь. И избавить Гленж от последствий наших ошибок.

— А кто им психику нормальную вернет?! — рявкнула она в ответ. — Это же звери на двух ногах будут! Кто их будет отлавливать по лесам?!

— Знаешь, какое количество боевиков сейчас находится в этом мире? — спокойно спросил маг.

И по тому, каким задумчивым стало лицо ведьмы, понял, что она мысленно делает расчеты. А затем с тяжелым вздохом она согласилась:

— Хорошо. Но в музыке я не разбираюсь.

— Зато я, кажется, немного разбираюсь... — боевик невольно усмехнулся. Должна же его неожиданно проявившаяся способность оказаться полезной. Гитара легко отозвалась на зов и легла в ладонь. Он взял ее удобнее и тронул струны. — Ты сможешь направить силу Даны? Мне она не подчинится.

— Постараюсь. Я добавлю кое-что от себя. Возможно, удастся переместить их сюда...

Светлый кивнул.

— Было бы хорошо. Начнем?

— Это самая безумная авантюра, в которой я участвую... Добровольно.

Пробормотала она напоследок, но все же согласилась. Странно, но рядом с ней его сила словно возрастала. Ушло ощущение усталости от затянувшегося противостояния и сдерживания вихря. Появился легкий азарт. Кровь забурлила. Пальцы пробежались по струнам. Вспоминая. Привыкая. Впервые ему придется играть в таких условиях. И с такой целью. Но раньше музыка помогала. Так почему не сейчас?

Он закрыл глаза и позволил мелодии найти выход. А затем добавил пришедшие на ум слова:

— Волки уходят в небеса...

Горят холодные глаза...

Глава 6

Сознание возвращалось медленно. Урывками. Ему слышались отдельные фразы. Виделись образы. В голове прочно засела картина парящей в небе Афистелии. Волны силы, идущие от нее. Волосы, растрепанные ветром. И падение... Олеж хотел поймать ее. Он помнил свой порыв. Кажется, именно в тот момент маг потерял контроль над силой. И она радостно сорвалась с цепи. Вихря уже не существовало, поэтому взрыв не последовал, но тряхнуло знатно. Видимо его приложило о землю. Поэтому голова так сильно гудит.

Светлый с трудом разлепил глаза. Небо заметно посветлело. По осенней поре вокруг стояла влажность и прохлада. Он с трудом сел, стирая с лица воду. Судя по всему, остатки заклинания вызвали короткий дождь. Это лучше, чем землетрясение.

— Смотри-ка, очухался. Даже Илея звать не пришлось...

Рован сидел на остатках кладки от какого-то дома. Руку он перевязал кое-как и бережно держал у груди. Странно, что еще не исцелился. И зачем вообще задержался? Олеж огляделся, пытаясь отыскать превращенных оборотней. Он помнил, как они падали с неба, словно переспевшие яблоки. Уцелели? Или все оказалось зря?

— Не ищи... Их забрал Гипнос. Только что переместился. Он, кстати, не выглядел счастливым. Ты ему подкинул работы на ближайшие годы.

— Значит, получилось? — голос звучал хрипло, словно надорванный.

Боевик сразу же закашлялся и сплюнул кровью. Горло нещадно драло, словно по нему железной щеткой прошлись. Кажется, свой небольшой талант к пению он потерял.

— Смотря, что ты имеешь в виду, — а вот голос Брасияна, как обычно, звучал холодно и недовольно. — Если говорить об обуздании вихря — то ты молодец, а вот если о самодеятельности в отношении оборотней... Я бы поспорил.

Отец выглядел как раньше. В светлых одеждах. Подтянутый. Строгий. С немым укором во взгляде. Пожалуй, на дне моря он нравился ему больше. Особенно, когда был без сознания.

— Прости, что разочаровал, — прохрипел Олеж и снова согнулся в приступе кашля. По подбородку потекло. Он попытался вытереть кровь рукавом, но только измазался еще больше. На общем внешнем виде это вряд ли сказалось.

— Ты взялся за дело не по своим силам. Мог погибнуть. Растратить весь резерв. И что бы мы делали с Равновесием? У темных достаточно запасных вариантов, а у нас нет. Твой поступок безответственен!

Боевик медленно поднялся на ноги. Сил осталось мало. Катастрофически мало. Пожалуй, некая доля истины в словах собеседника имелась, но... Волновало его не это. Маг с трудом перевел дыхание и потянулся к своим способностям. Судя по отклику, его едва ли хватит на нормальное восстановление. Не в полу разодранном магическом поле. Кажется, они создали в Гленже небольшую аномалию. Еще неизвестно, как это отразится на физическом мире... Результат станет заметен лишь через пару лет.

— Я убирал последствия безответственности других, но претензии у тебя ко мне. Я правильно понимаю?

Если говорить медленно, тщательно выговаривая каждое слово, то горло почти не болит. И даже не першит. Только булькает. И во рту стоит привкус крови.

— С ними мы будем говорить отдельно, — холодно отрезал Брасиян.

— Мы?..

Ответ не понадобился. За спиной светлого как раз появился Жерар и его княгиня. Из-за останков стены вышла Дана. Сейчас она вовсе не походила на повелительницу духов, какой предстала ночью. Всего лишь женщина в разодранном платье со спутанными волосами. При виде коллеги по Абсолюту, она раздраженно поджала губы и сморщила нос.

— Почему пришел ты, а не кто-то из сестер? — голос у нее тоже звучал жалко. Как писк комара летней ночью.

— Спросишь их, когда вернешься, — буркнул оружейник темных и встретился взглядом с Брасияном. — Я слушаю тебя, светлый.

Его жена бесшумной тенью застыла за плечом супруга.

— Мои претензии очевидны, темный. Вы вмешались в нашу охоту. Рован выслеживал Афистелию, а вы не позволили ему забрать ее.

— Все было не так! — раздраженно взвизгнула ведьма, подступая ближе. — Афистелию нашла я! А этот шут явился уже потом и помешал мне! — она указала на сидящего в стороне Рована.

— Дорогая, когда я появился, твой план по поимке нашей преступницы полностью провалился, — ласково произнес он.

— У меня все было под контролем! — голос княгини сорвался на фальцет. — А ты со своей магией все разрушил!

— Вы оба разрушили целый город! — рык Брасияна перекрыл голоса обоих истинных. — И создали угрозу появления новой Юты! А самое главное упустили ведьму!

— Что? — выдохнул Олеж. Он с самого начала пытался понять, чего не хватает. И вот теперь осознал: Афистелии нигде не было. — Они разрушили целый город, а тебя волнует только сбежавшая княгиня?

На то, чтобы задать вопрос внятно ушла вся его выдержка. Хотелось повысить голос и вернуться к тому разговору, который они вели когда-то в квартире темной.

— Не будь ее, никаких разрушений не было бы! — отец повернул к нему холеное лицо, озаренное праведным гневом.

— Не будь ее, вихрь уничтожил бы все, до чего добрался, — медленно проговорил боевик и сплюнул скопившуюся во рту кровь. — И меня в том числе. Это она помогла закончить заклинание с оборотнями и направить силу вихря. Порождение Света и Тьмы нельзя уничтожить, используя только одну грань.

— И где она теперь? Сбежала? Воспользовалась ситуацией? Как все темные?

Жерар негромко кашлянул, напоминая, что они здесь далеко не одни.

— Вряд ли ей досталось меньше, чем мне. Если княгиня ушла, то не сама...

Его простой и логичный вывод заставил всех притихнуть. Дана бросила взгляд на оружейника. Тот едва заметно дернул головой. Рован прищурился, рассматривая противников по Абсолюту.

— Я никого не видел, — медленно проговорил он. — Но здесь такие нарушения магического поля, что можно спрятать что угодно. Любой из носителей Абсолюта мог явиться и забрать нашу беглянку. И никто не найдет следов.

Особенно, если искать нечего... Олеж помнил пустоты, которые оставлял после себя Лукас. Здесь дыры не вызовут вопросов. Их даже не заметят среди других искажений. Впрочем, желающих найти Афистелию много...

— Полагаю, мой коллега прав, — Брасиян снова обернулся к Жерару. — Стоит ли мне задать вопрос, темный? Или ты ответишь сам?