Но для этого Тейлор нужна была она – этническая японка, которая и будет формальной главой Правительства, не премьер-министром, а именно Варлордом, Сёгуном. Этническая японка, кейп с высокой степенью угрозы, проявившая себя на поле Битвы с Губителем и лояльная Королеве-Администратору… она подходила как нельзя лучше.
Так что она не строила иллюзий о том, что она – настоящий Сёгун, настоящая принцесса, но все же что-то в глубине души сладко сжималось при мысли, что она будет стоять, одетая в красивое платье, а перед ней будут склонятся чиновники, аристократы и фрейлины (и откуда она это слово вообще взяла?!). Ведь это всего лишь номинальная должность, думала она, а я – декорация, так почему бы не получить от этого удовольствие? Почему бы не насладиться красотой и роскошью вокруг. Страна лежит в руинах, а в Императорском Дворце подают королевских креветок и филе тунца с лучшими французскими винами… и это при морской блокаде со стороны континентального Китая. Но она отмахивалась от этих мыслей, Тейлор разберется, думала она, ведь Королева-Администратор всегда разбиралась со всем. А она, Лили – нужна ей тут как украшение. Как предлог. Видите – у нас есть японка! Теперь она тут главная! Но на самом деле всем будет заправлять Королева-Администратор… а еще вернее – ее блондинистая подружка, которая и дергает за все ниточки, управляя самой могущественной из паралюдей из-за кулис. Потому-то Лили и чувствовала себя как во сне. В хорошем сне, где все у тебя получается, где все тебе рады, все тебе улыбаются, но тебе не приходится принимать решения и нести ответственности.
Однако сейчас… сейчас Лили вдруг ощутила всю тяжесть своей декоративной должности. Каждое ее слово могло стоить жизни человеку и может быть даже – не одному. Одна только мысль о том, что только что на ее глазах лейтенант Намбу заплатил самую дорогую цену за то, чтобы его слова – отпечатались в ее сердце… одна только мысль вдруг заставила ее понять, как же она далеко от дома. Дома никто и никогда так не сделал бы. Дома была привычной мысль о том, что человеческая жизнь – самая высшая ценность. Что ради того, чтобы выжить – можно было пойти на все. Что спасать человека нужно любой ценой. А эти люди… она осмотрелась по сторонам. Столько незнакомых лиц. Все одеты в традиционные одежды. Впереди – паланкин, его свисающие шелковые полотна закрывают от нее лицо Императора. Что она тут делает? Как она оказалась в такой ситуации?
Она удержала себя от того, чтобы поднять руку и потрогать свою щеку. Ей хотелось тереть ее, тереть щеткой с мылом, может даже металлической губкой. Она знала, что Лиза – оттерла ее лицо влажной салфеткой, что на нем нет больше пятен крови лейтенанта Намбу, но все равно – ей хотелось оттереть все это со своей щеки. Ей казалось, что она уже больше никогда не станет чистой. Что эти пятна крови на ее щеке – навсегда. Ей хотелось упасть на колени и разрыдаться, попросить этих людей отпустить ее домой, потому что она – не справится! Она никогда раньше не убивала человека, даже не служила причиной, по которой бы погиб человек, а сейчас… увидев как Тейлор поднимает над головой лезвие своего меча – она вдруг осознала что этот конкретный человек умирает из-за нее. А еще что эта смерть – только начало. И от этой мысли ей хотелось забиться в уголок и заплакать, сжаться в комочек и закрыть глаза и уши, хотелось чтобы ее оставили в покое…
Но… она помнила последние слова лейтенанта Намбу. Эти слова были выжжены каленым железом у нее в душе. «Слова – пыль. Важны лишь действия, молодая госпожа». Неважно что она думает. Неважно даже что она скажет. Она может думать, что не справится, она может считать Тейлор и Лизу – бездушными чудовищами, она наверняка не заснет этой ночью… но это все неважно. Это все пыль. Важно лишь то, что она сейчас – выпрямит спину и шагнет вперед. Потому что сейчас ей на спину давит то, что важнее ее жизни. Важнее жизни лейтенанта Намбу, который ценой этой самой жизни преподал ей последний урок. И конечно, глядя в глаза Тейлор – она видела, что та уже давно приняла эту простую истину. Потому что Королева-Администратор, Вавилонская Дева, Бич Губителей и ее белокурая подруга – давно уже были мертвы внутри и сейчас жили только для того, чтобы выполнить свой долг. И та и другая – давно уже устали от всего этого и больше всего на свете хотели так же как и она – забиться куда-то в угол и заплакать, закрывая глаза и уши, не принимать никаких решений, не делать никому больно и чтобы никто не делал больно им. Вот только… никто не выполнит их долг за них. Что бы ты не говорил – это лишь пыль. Что бы ты не думал – это еще меньше, чем пыль. Важно то, что ты делаешь.
И поэтому – она шагнула вперед и склонилась в глубоком поклоне. Наверное, раньше эта церемония приятно пощекотала бы ее самолюбие, как же сам Император Японии, новый Микадо – передает ей власть. Событие транслируется на весь мир в прямом эфире, где-то в Нью Броктон Бей ее родители сейчас тоже смотрят в телевизор несмотря на то, что у них там глубокая ночь. Смотрят ее подружки из колледжа, ведь сегодня она не скрывает своего лица, весь мир видит новую Сёгун всей Японии. Ее подруги, ее недруги, учителя, родители подружек, знакомые и эта несносная доктор Ямада из СКП – все видят ее. И раньше она бы испытывала восторг. Радость. Смущение. Немного чувствовала себя недостойной такой высокой чести. Словом испытывала бы много разных чувств. Но только не сегодня. Сегодня она чувствовала усталость и … долг. Она должна была это сделать. И это было больше, чем ее жизнь. Кажется, она начала понимать этих людей… будь ты проклята, Лиза!
- … милостью светлейшей Аматерасу Император Японии! – наконец закончил перечислять титулы придворный, который ранее представил ее Императору. Шелковые шторы паланкина дрогнули и поползли вверх. Лили тут же опустилась на пол и склонилась в глубоком поклоне. Нельзя смотреть Императору в лицо, пока он не выразит такое желание. В этом случае больше формальность, сам Император и его двор существовали только по прихоти Правительства и парочки могучих кейпов, которые хотели сохранить остатки легитимности своей власти. Конечно же Тейлор – убила их. Лили подумала, что вот она и начинает привыкать. Как просто и буднично она приняла тот факт, что Тейлор человека убить – что стакан воды выпить. Нет, конечно же Ямататцу и Лезвие Ветра – были безжалостные, жестокие и жадные варлорды центральной Японии, однако Тейлор даже разговаривать с ними не стала. Раз и все. Появилась и снесла головы своим мечом. Как там – мене, текел, фарес. Измерены, взвешены и приговорены. Приговор обжалованию не подлежит. Все.
- Поднимись, дитя. Взгляни мне в глаза. – говорит Император и она – выпрямляется. Поднимает голову. Смотрит ему в лицо. Обычное лицо. Пожилой мужчина с сеткой морщин вокруг усталых глаз.
- Скажи мне, чего ты хочешь добиться? – спрашивает вдруг он и она – замирает. Эти слова не по протоколу. По протоколу он сейчас должен поднять руку, провозглашая ее «Защитницей страны Ямато» и в эту руку должны вложить Императорскую Печать. А потом он преподнесет ей символические дары – меч и веер. Однако он нарушил протокол! Что же… пусть он и был всего лишь заложником в руках Вардордов, пусть его статус так и не поменялся. – он таже остался заложником, только уже в руках у Королевы-Администратора. Все же он – Император. Значит придется ответить. Что ответить на такой вопрос? Возможно раньше она бы сказала о мире во всем мире, о том, что им нужно одолеть Губителей, что нужно положить конец меджуусобной войне внутри страны, этой новой Сингоку Дзигай, новой Эпохе Враждующих Провинций, что важно спасти всех и каждого, чтобы никто не голодал и не умирал от голода, чтобы дети не умирали на руках у матерей, чтобы каждый в этой стране смог заработать себе на жизнь достойным трудом, чтобы у всех было будущее. Вот что она сказала бы раньше. До того, как кровь лейтенанта Намбу обожгла ей щеку. Она выпрямляется, чувствуя, как ее правая щека полыхает огнем.
- Что бы я сейчас не сказала – это неважно. – говорит она: - слова — это пыль. Пожалуйста смотрите на то, как я действую.
