- Думаешь, что песня Канарейки может как-то нивелировать эффект крика Симург?

- Надеюсь. Механика воздействия крика Симург на человека не изучена до конца, но людей с татуировкой белого лебедя изучают везде – и у нас, и в Европе, и в Китае. Русские говорят добились успехов в этом…

- Успехов? Они изобрели защиту от крика? – интересуюсь я. Симург обладала крайне неприятной способностью своим криком – зомбировать людей, превращать их в «бомбы Симург». Вот вроде еще один человек, которого спасли из зоны эвакуации, просто попал под воздействие крика чуть дольше чем следовало бы. Эвакуируют его, а он через пять лет – устраивает резню на площади, взрывает себя в вагоне метро или что еще. Выявить, кто является такой вот бомбой с тикающим часовым механизмом, а кто нет – невозможно. Пробовали все, ставили эксперименты, но пока никаких гарантий никто не мог дать. Все из-за продленного эффекта «часового механизма». Даже если с момента предполагаемого программирования прошло десять лет – это ничего не значило. Были случаи, когда и побольше времени прошло. Человечество так и не научилось справляться с этой бедой, пока на месте нападения Симург просто создавали зону отчуждения, карантин. Тех из местных жителей, кто не успел эвакуироваться и был вынужден слушать крики Симург дольше чем установлено нормативом – запирали в зонах отчуждения до конца жизни. Нет, кроме высоких стен с колючей проволокой по периметру в остальном жизнь в зонах отчуждения была почти такой же как и снаружи. Более того, жителям таких зон выплачивали компенсации, были организованы бесплатные столовые и кое-какие программы по оздоровлению, но все же…

- Ха. Если бы. Они научились дублировать эффект, пусть немного хуже и с другими последствиями, у них получились такие «бракованные бомбы Симург». Люди сходили с ума, но некоторые из них – с отсрочкой, как и в случае с настоящими бомбами Симург. – отвечает Сплетница, откидываясь в кресле: - и я не планирую заглушить крик Симург. Достаточно если Канарейка будет сбивать общую тональность крика. Потому что ее способность действует примерно так же как и крик. В общем она мне нужна и точка.

- Я постараюсь. – говорю я в ответ, следя за тем, как Ампутация собирает Александрию, используя тонкую пленку в месте разреза. Фактически Большая А как была разрезанной – так и останется, эта тонкая пленка будет является одновременно и клеем, скрепляющим две половинки вместе, и передаточным звеном, проводя через себя все – и кровь и лимфу и нервные импульсы, и прочее. Вот такой способ обойти ограничения, установленные для способностей Большой А. У меня есть вопросы – а не станет ли Александрия более уязвимой в этом конкретном месте (а судя по всему – станет), однако для моих личных нужд и нужд Администрации – важно чтобы она была живая и одним куском. А со своими новыми ограничениями пусть сама потом разбирается.

- Когда ты говоришь «я постараюсь», — это значит, что ты не собираешься этим заниматься, да?

- Лиза, у меня на руках и так больше, чем у кого-либо. Не время сейчас собак дразнить. Того и гляди мне самой Ордер на Убийство выпишут, ты же сама знаешь, что мы и СКП с Протекторатом сейчас в состоянии вооруженного до зубов нейтралитета находимся. А я буду обвиняемых из зала суда похищать! Это тигра за усы дергать. После случая с Вывертом я не готова считать себя неуязвимой. В этом мире живут такие монстры, что меня и тебя одним взмахом прихлопнут. Я даже не уверена, что моя способность… вернее, способность Мясника – будет всегда срабатывать. Выверт, человек, который умел проживать несколько реальностей сразу, ветеран спецподразделения, и погиб от пули в голову… есть над чем задуматься. И уж кто-кто, а ты это понимаешь.

- Они тебя не тронут. – заявляет Сплетница: - это союзники. Они … считают себя союзниками при определенных условиях.

- Ничего себе союзнички. При таких союзниках и врагов не нужно. Ни один враг не нанес нам такого ущерба как Котел. Я помню, ты говорила о том, что они считают себя рыцарями в сверкающих доспехах и спасителями мира, но это вовсе не значит, что нам с ними по пути. Абсолютно все чокнутые завоеватели мира, начиная от Атиллы и заканчивая Гитлером – считали себя спасателями мира и героями. Да что далеко ходить, вон, Кайзер со своими Восьмерками тоже искренне считает себя спасителем мира, только мир у него для своих. Для тех, кто проходит расовый отбор. Лунг тоже своего рода спаситель мира был – для тех азиатов, которые признают его верховенство. Слушай, единственный кто мир не спасал – был Джек. Вот кто открыто признавал что он тут чтобы веселиться. Смотри! – я наклоняюсь к экрану.

Райли, которую я отказываюсь называть Ампутацией, но иного имени пока не придумала – поворачивается к камере.

- Все готово. – говорит она, снимая с рук латексные перчатки: - заштопала я вашу Александрию. Она пока спит, но скоро проснется. Где мое мороженое?

- В кафе, как я и обещал. – мужчина в модных, начищенных туфлях – складывает газету и встает со стула: - Тейлор?

- Да. Но… - я колеблюсь. Сказать «смотрите там у меня» - глупо. Как будто я младшеклассникам это говорю. А у меня тут не младшеклассники, у меня тут персонажи как из фильма ужасов категории «Б» - мясник Нулевой, он же Пятый, Старший Товарищ, Наставник и Добрый Друг, скотина такая… и конечно же девочка Райли, она же Ампутация. Выпустить их в город мороженого поесть – какая славная идея. Да, на Набережную, где толпы народа ходят, а у нас в кафешке под зонтиками – мужчина средних лет и девочка на вид лет двенадцати, оба – маньяки и психопаты, руки по локоть в крови, а в сердце никакого сочувствия своим жертвам.

Нипочем бы я их не отпустила в городе, но тут уж как в пословице – не было бы счастья, да несчастье помогло. После атаки Левиафана город все еще не до конца оправился, несмотря на то что это был Хороший День. А уж Набережная и вовсе – залитая морской водой, с илом и мусором на улицах, затопленные здания магазинов и ресторанов, бывшая туристическая достопримечательность имела вид самый печальный. Так что … Лизе удалось договориться с владельцем одного кафе и выкупить его по такой цене, что мне до сих пор перед ним стыдно.

Может быть, мы и не можем быстро восстановить нормальную жизнь во всем городе, но уж запустить иллюзию таковой в одном кафе – Лизе вполне под силу. Электричество уже дали, заработала канализация, улицы рядом с кафе «Кошачья Луна» - расчистили, все отмыли и расставили мебель, завезли припасы и напитки… все было готово к посещению кровавыми маньяками. Чтобы мороженое покушать, да. Вот такое условие выставила Райли Пятому и с учетом того, что времени у нас не было вовсе, а обеспечить ей посещение кафешки мы могли безболезненно – я не стала упираться.

- Я все понимаю, Тейлор. – говорит Пятый: - слово нужно держать.

- Да. Будьте аккуратнее. – говорю я: - приготовьтесь, сейчас …

- Тейлор! – поднимает голову Райли: - и верни мне волосы! Ты обещала!

- Ах, да. – действительно, она щеголяет с голым скальпом, выглядит как девочка из лепрозория, и действительно – я же обещала. Удивительно как девочки беспокоятся о своем внешнем виде даже в таких обстоятельствах. Я встаю и поворачиваюсь к Сплетнице.

- Пойду, выращу волосы на голове у Ампутации. Заодно может поправлю ей внешность, все же ее фотографии у СКП есть. Будет неловко, если ее опознают.

- Я с тобой. – вскакивает Сплетница на ноги: - там же сейчас Большая А в себя придет. Не собираюсь упускать такой момент.

- Может лучше через прокси? – спрашиваю я у нее: - зачем рисковать без нужды? А вдруг она опять с катушек слетит и голову тебе оторвет? Ладно я, но ты…

- Оторвет – пришьешь. – беззаботно машет рукой она: - сделаешь еще краше. Римский профиль, все дела. О! Хочу ушки как у кошко-девочек из аниме. Буду мечта всех отаку в мире. А? Правда там не все так легко, там две пары ушей нужно, верхние больше декоративные будут, а…

- Лиза!

- Да не будет она мне ничего отрывать. Будешь смеяться, но Большая А в своей жизни редко сталкивалась с прямым противодействием. Она привыкла действовать с позиции силы – практически всегда. С момента как она обрела силу, она замерла в психическом развитии на уровне подростка. Категоричная, резкая, не желающая идти на компромисс. Это со стороны всем кажется, что она – мудрая и решительная. Она – такой же подросток как ты, Тейлор. И действует примерно так же. Ее modus operandi – такой же как у любого тинейджера. Видишь проблему – бьешь ее по голове кулаком. В твоем случае – жалишь насекомыми до смерти. Если проблема не устраняется сама собой – снова бьешь ее кулаком, пока в лепешку не превратится. И пока она была всесильной и неуязвимой – это все сходило ей с рук. Единственная, кто смог повредить ей – это Сибирь. После того раза – она стала еще агрессивней и жестче. Потеря Героя, к которому она испытывала чувства… что ты на меня так смотришь?