- Пфф… из всех людей на планете меньше всего я ожидала услышать религиозный бред от тебя, Тейлор. Ты сама уже наполовину божество, ты можешь сделать то, что в былые времена не все боги могли. Ты бессмертна, почти неуязвима, ты можешь играючи накормить всех и заставить любить себя двадцать четыре на семь. Божественное… помнишь, что говорил старик Ницше? Бог мертв, Тейлор. Остались лишь мы. – она поднимает руки и поворачивает ладони из стороны в сторону: - у Бога нет других рук кроме вот этих. Давай же, ну?

- Все, разговор закончен. – говорю я, выпрямляясь: - может быть тогда, когда я совершенно точно смогу убедится в том что прошлый раз не навредила твоему состоянию и что ты все еще адекватно воспринимаешь окружающий мир. В чем я сейчас сомневаюсь.

- Вот же… ты несносна, Тей-Тей. Хорошо, хорошо, хорошо! – она запускает руки в свою шевелюру и одним разом взлохмачивает ее, словно пытается сорвать с себя скальп: - ладно. Я буду работать так. Выпью еще кофе и буду работать.

- На твоем месте я бы отдохнула и …

- Ты не понимаешь, Тей-Тей. Сейчас только что у меня было Просветление. Я поняла. И тут же у меня это отняли. Да, да, это может быть небезопасно, но плевать. Я наконец-то поняла. Но сейчас опять не понимаю. И если ты думаешь, что сможешь отправить меня спать, когда я в двух шагах от решения загадки, от выхода из лабиринта, от…

- Тшш… все, все… тебе и правда нужно отдохнуть… - я кладу свою руку на ее ладонь: - выспись и отдохни.

- Что?! – ее зрачки вдруг расширяются и она бросает взгляд на мою руку: - не вздумай… - и она оседает вниз, я подхватываю ее на руки. Здоровый и полноценный восьмичасовой сон от Панацеи… какая удобная способность. Я поднимаю ее на удивление легкое тело и выхожу из комнаты. Где-то тут было ее спальное место. Я иду по коридору, попавшиеся навстречу мне люди в темной форме вежливо уступают мне дорогу, интересуются не нужна ли помощь. Замечаю у них в глазах веселые искорки, вежливо отказываюсь от помощи в таком важном деле. Сплетница у меня на руках мило похрапывает и кажется уже слюну пустила из уголка рта. Спокойной ночи, неспокойная душа.

Эми-я в этот момент смотрит в глаза Рыцарю, который кусает губы и смотрит в ответ, не отводя взгляда. Это же его сила, он умеет чувствовать чужие эмоции, а также умеет насаждать их. Гнев, боль, депрессия, счастье… и при этом он – Рыцарь. Ну не смешно ли? Не сходя с места, я могу придумать столько возможностей применения его способности как во зло, так и во благо. Однако… если подумать, то он единственный парень, с которым когда-либо была близка Виктория Даллон. Не так уж и трудно стать близким кому-либо, если каждый раз при встрече с ним ты чувствуешь легкую приподнятость и эйфорию… а может даже счастье. Конечно, это легко перепутать с любовью, особенно если никто другой у тебя таких эмоций не вызывает. Неужели этот Рыцарь привязал Вики к себе, воздействуя на чувства своей способностью? Минутку, если он может влиять на чувства, значит – может транслировать и любовь? Если может гнев, ненависть и злобу – то и любовь тоже. Вот же скотина… с другой стороны какое право я имею его осуждать? Меня сейчас вовсе не существует, меня убила Панацея, дурочка со своими глупыми чувствами к своей сестре, идиотка со способностями, обезьяна с ядерной бомбой. Я – всего лишь тень себя прежней, то, что переносит в новое сознание способность Мясника… это как квантовая телепортация, которая и не телепортация вовсе, а создание нового «я» на том конце, одновременно уничтожая прежнюю меня тут. Кто я – просто голос в голове у Панацеи, которая самоустранилась от управления? Или слепок личности, который переносит Мясник из тела в тело? Кто бы я ни была – я уже не та Тейлор Хеберт, что была раньше.

Мое сердце вдруг охватывает тоска. Я понимаю, что Сплетница со мной не потому, что она любит и ценит меня как личность, а только из-за моих способностей только потому, что я – сильная. Ей нужна была защита, а потом власть и она попросту выбрала самый краткий путь. Вики ненавидит меня за то, что я сделала с ее сестрой, хотя я и не делала ничего, это Панацея первая меня убила. Вообще в этом городе нет никого, кто бы интересовался Тейлор Хеберт до того, как она обрела свои способности. Всем было плевать на меня, даже мой собственный отец не замечал что происходит. София… и она тоже изменилась. Попыталась бунтовать и была усмирена, унижена и загнана под каблук. Теперь я могу сказать ей «прыгай» и она спросит, как высоко. Вот так просто. В мире нет ничего, кроме силы. Тейлор Хеберт не существует… вернее – я существую, но всем плевать. Всех интересует только моя сила. Какой смысл делать что-то, если всем от меня нужна только моя сила, моя власть, мои способности? Я могу просто лечь вот тут и умереть, никому не нужная, пустая оболочка с силами и способностями…

- Прекрати сопли распускать, шлюха очкастая! – рычит у меня в голове старший товарищ и верный друг: - ты что не понимаешь, что это он на тебя воздействует?! Научись в конце концов отличать свои мысли от чужих, свои чувства от тех, что тебе навязали. Возьми себя в руки!

- Что? – точно, способность Рыцаря! Он нагнал на меня депрессию?! А я-то недооценивала его силу, думала, что она бесполезна в бою, но нет. Самое главное в любом поединке, битве, сражении – это боевой дух. Морально-волевые качества. Нет ничего хуже, чем сражаться, когда на самом деле ты не хочешь. Когда ты подавлен, убит горем, раздавлен депрессией. Настоящая депрессия – это когда ты даже рук толком поднять не можешь, какое тут сражение. И даже с помощью Пятого, даже осознав, что эти чувства – не мои, мне все еще трудно преодолевать их. Но у меня есть способность…

Я закрываю глаза, выдыхаю и изгоняю все свои эмоции, черные или светлые – в свой рой, в насекомых, которые замедляют движения и опускаются вниз, складывая крылышки, несколько даже гибнет и я чувствую каждую смерть.

Стискиваю зубы. Поднимаю голову (когда я успела ее опустить?!) и встречаюсь взглядом с Рыцарем.

- Ну-ка прекратил! – говорю я ему голосом Пятого и тотчас давление пропадает, мир снова становится светлым, чистым и прозрачным. Я будто первый раз вдыхаю воздух, таким сладким он кажется.

- Кто ты?! – начинает было Рыцарь, но я уже делаю шаг вперед и хватаю его за горло.

- Слышишь ты, козлина, попробуй еще раз на меня свою способность применить, и я тебе яйца оторву и в глотку запихаю! – рычу я ему прямо в лицо: - ты меня понял?!

- Эми! – на моей руке повисает легкая как пушинка Виста: - Эми ты что?! Прекрати!

- Ты меня понял?! – не обращаю я внимания на Висту. Рыцарь – кивает головой. Но молчит. Молчишь, скотина? Я сжимаю пальцы чуть сильнее и его лицо становится багровым, он начинает хватать воздух ртом.

- Я не слышу! – повышаю я голос. Он снова кивает, но ни звука. Решил меня переупрямить? Сжимаю пальцы…

- Эми! Он не может говорить! Опусти его! Пожалуйста!

- Что? Ах, да… - я разжимаю пальцы, чувствуя себе немного глупо. Делаю шаг назад. Дин хватается за шею и заходится в кашле, Виста стоит рядом с ним, пытаясь помочь. В палату вбегает медсестра, видит кашляющего Дина, всплескивает руками и кидается к нему.

- Давно он пришел в себя? Панацея, вы вылечили его? – медсестра в отличие от Висты действует быстро, но не суетится.

- Только что. – отвечаю я, складывая руки на груди.

- Мы и не надеялись… у него же травма головы была. Хорошо, что ему больше ничего не угрожает! – говорит медсестра, проверяя зрачок Дина на свет, тут же протягивая ему стакан с водой, чтобы тот промочил горло.

- Это как сказать. – говорю я угрожающе: - может быть он и до завтра не доживет. Вот чувствую я, что прямо очень хочет на тот свет человек.

- Эми! – возмущенно восклицает Виста и упирает руки в бока: - что ты такое говоришь?

- А ты помолчи. – отодвигаю ее в сторону я: - мы с ним еще не договорили. Сестра?

- Панацея?

- Пациент нуждается в дополнительной оздоравливающей процедуре. Пожалуйста покиньте помещение. – говорю я. Медсестра кидает на меня быстрый взгляд. Это та самая медсестра, которая недавно отпустила меня домой, так что я подмигиваю ей. Она секунду колеблется. По инструкции Эми не имеет права даже лечить в отсутствие медицинского персонала… однако мы с ней вроде бы достигли определенного взаимопонимания.