— Ты хочешь написать что-то в подобном стиле?

— Нет. Кое-что новое…

— Я буду рад любой твоей новой картине, — он одарил меня сияющей улыбкой и поднялся со стула. — Луна получилась превосходной.

Из его уст это звучало даже больше, чем просто обычная похвала.

— Спасибо. И…хотела еще о кое-чем сказать. Мне тут предложили еще одного куратора для работы. Сергея Самойлова, знаешь его? — беру черную визитку со стеллажа и протягиваю Леониду. Мужчина нахмурился, всматриваясь в позолоченные буквы.

— Еще как знаю. Ты с ним виделась?

— Нет. Знакомый предложил его кандидатуру, что он прекрасный специалист и хорошие условия, — даже говорилось получалось как-то неуверенно, что под конец совсем смолкла, увидев, что Добрынин вообще этому не рад. Даже руки вспотели, когда он поднял на меня злющие голубые глаза.

— Не советую с ним связываться.

— Вас что-то связывает, верно? — тихо спрашиваю, чтобы навлечь на себя беды.

— Не просто что-то, но это долгая и очень болезненная для меня история. Не хочу об этом говорить, — Леня нервно зачесал волосы назад, прикрывая глаза.

— Тогда не буду настаивать рассказать об этом.

— Но я не имею права тебя отговаривать. Если ты вдруг заинтересовалась — то встреться с ним, может так ты сразу поймешь, кто для тебя будет лучшей кандидатурой для работы, — Добрынин будто вновь вернулся к своему первоначальному образу, когда мы только встретились на пороге моей квартиры. Холодный, безразличный. Это меня немного испугало и, в то же время, заинтриговало — что же между ними произошло на самом деле?

— Я поняла.

Мужчина попрощался с Моцартом и молча покинул квартиру, захлопнув за собой дверь. В доме воцарилась тишина, которая почему-то стала меня угнетать.

* * *

На следующее утро мне пришлось вставать пораньше, чтобы погулять с Моцартом и только потом приступить к долгожданной упаковке картины. Это займет достаточно много времени, ведь еще нужно будет обязательно позавтракать, чтобы набраться побольше сил.

Прогулка не затянулась, как в прошлый раз, но я замучилась чихать по дороге, уже чувствуя какую-то слабость в теле. Небольшое помутнение в сознании имелось, но не настолько сильное, чтобы вообще ничего не делать. Не сделаю я — не сделает никто.

А доставить картину нужно уже сегодня, так как ресторан уже совсем скоро открывается и нужно, чтобы помещение было готово на все сто процентов. Сама картина играет огромную роль в этом заведении — он называется «Лунный прибой». Достаточно красивое название и довольно необычное для нашего небольшого города. Но я наслышана о нем, что там уютная неоновая атмосфера, огромный выбор европейских блюд и коктейлей, а также у них есть своя маленькая фишка — у них живая музыка и каждый раз — разные жанры исполнения.

Заказчик отправил мне достаточно крупную сумму на такси, которой мне хватит за глаза, что даже можно было вызвать не то что комфорт, а целый бизнес класс. Но мне нужно было всего лишь отвезти картину.

Когда же я ее спускала с лестницы — это надо было видеть — то чуть не упала несколько раз, спотыкаясь об собственные ноги. Что-то я неуклюжая сегодня из-за своего непонятного состояния.

Таксист любезно помог, забрал картину и аккуратно поставил на заднее сидение. И сама села назад, чтобы ее придерживать. Мужчина настаивал на том, что будет неудобно и мало места, но я только отмахнулась, что так буду знать, что с холстом все будет хорошо и он доедет целехоньким.

Дорога заняла не так много времени, но зато успела полюбоваться утренним городом. Будничный день, люди давно не спали и спешили по своим делам точно также, как и я.

Как только мы доехали до ресторана, я разинула рот, увидев красивую вывеску над дверью. Она даже при дневном свете притягивала к себе все внимание — огромные буквы, по бокам располагались гирлянды в виде звезд, а после слова «прибой» красовалась нереально красивая луна. Думаю, ночью это будет выглядеть еще лучше, чем сейчас.

— Вам помочь отнести? — спрашивает мужчина.

— Нет, я дальше сама, — устало улыбаюсь таксисту, оплачиваю с карты за поездку и выхожу вместе с картиной из машины, захлопнув дверь. Теперь мне нужно будет подняться по лестнице и уже там искать Дмитрия Михайловича.

Хватаю холст, приподнимая с земли, и двигаюсь в сторону ступенек. Приходится контролировать каждый свой шаг, чтобы не упасть, иначе ждут повреждения не только картину, но и меня.

Снег под ногами слегка скользил. Сердце уже стучало у меня в ушах, а надоедливые волосы будто специально лезли то в рот, то в глаза, намеренно отвлекая. Но мне все же удалось переступить порог ресторана без происшествий, опустив картину на пол.

Внутри заведения было очень красиво — темные оттенки перемешивались с неоновыми буквами на английском и гирляндами, стены украшали массивные картины в позолоченных рамках с изображениями луны, морских прибоев и ночного звездного неба. Теперь понимаю, почему заказчик требовал еще одну подобную работу, чтобы завершить полноценный образ интерьера, связанный с названием. Столики были удобно расположены в стороне, сам зал был достаточно огромным, даже имелось место для того, чтобы гости могли спокойно потанцевать под музыку. Нависающие разноцветные диско-шары крутились вокруг себя, распыляя яркие цвета по полу и стенам. С другой стороны, стояла овальной формы барная стойка с мраморными столешницами, на глади которой отображалось все, что сейчас сияло в самом зале.

Ну и той самой фишкой оказалась не менее большая сцена. Позади нее была абсолютно темная стена, а по обе стороны висели плотные темные шторы. Сейчас они были украшены алыми розами и искусственными листьями, спускающихся вниз до самого пола. И правда подстраиваются под каждое выступление.

— Вы Валерия, верно? — из ниоткуда взялась девушка, вытирая руки об полотенце. Она внимательно смотрела на меня, мило улыбаясь.

— Да. Дмитрий Михайлович попросил привезти картину.

— Огромное вам спасибо. Надеюсь, Михалыч оплатил вам дорогу? — она поправила свои длинные светлые волосы, направляясь ко мне. Девушка выглядела чуть моложе меня, в носу при ярком свете сияло серебряное колечко, а голубые глаза были подчеркнуты черным карандашом.

— Конечно оплатил и даже больше, чем нужно было. Куда ему можно будет вернуть? — торопливо спросила я, вытаскивая телефон из кармана.

— Не стоит. Михалыч не принимает обратно то, что уже отправил, — она ухмыльнулась, осматривая картину. — Могу открыть?

Я киваю в ответ. Вдруг стало тревожно, а вдруг ей не понравится моя работа? Каждый раз боюсь услышать в свой адрес то, что получилось не так, как они хотели. Но мужчина доверился мне, зная, на что я способна.

— Боже, какая красота! — она искренне удивилась, приоткрыв рот. Разорвав полностью всю упаковку, достала картину и посмотрела на нее на неоновом свету, пребывая в полном восторге. Это я увидела по ее радостным глазам. Они никогда не врут. — Все точно будут довольны.

— Я рада, что вам нравится, — даже улыбаюсь, снимая варежки и шапку. Тут немного жарковато.

— Никита! Никита! Иди сюда! Это нужно повесить на стену, — кричит она в сторону сцены, а сама продолжает любоваться картиной. Это мне очень льстит. Теперь я окончательно убедилась в том, что не настолько безнадежна и все те реакции Нины, Лео и Адриана — от всего сердца.

— Что случилось? — из-за кулис появился высокий и симпатичный темноволосый парень, спрыгнув со сцены прямиком вниз. Футболка слегка задралась из-за этого, так что он поправил ее, а после потер шею, скривив губы. Заметив меня, его выражение лица изменилось. — Привезли картину?

— Да. Эта девушка — просто мастер своего дела. Смотри как гармонично вписывается, — она прикладывает картину к свободному месту на стене между двух других работ и встает на носочки.

— Господи. Василек, сейчас упадешь, — парень успевает ее подхватить за талию, а второй рукой придерживает тяжелую картину в рамке. Девушка только звонко смеется, в благодарность поцеловав его в щеку.