Следующие несколько представлений были довольно печальными. Во время чтения фронтовых писем, Вика почувствовала, как по щекам потекли слёзы. Поланий предложил ей странную салфетку в форме треугольника. Она смотрела на друга в недоумении, но тот подсказал, что нужно приложить предмет к переносице. Салфетка сработала, насморк прекратился, а слёзы и так высохли.
После этого последовала история, которая вызвала у Вики неприятное чувство. Несмотря на то, что актёрская игра была достойна бурных оваций, сюжет оставил необъяснимое ощущение незаконченности, – кем бы ни был автор, должно быть, его что-то терзало. Вика предположила, что женщина, вспоминавшая своё детство в закрытом городе, хотела поделиться своей болью, но, казалось, её история ещё не была завершена, словно ей хотелось рассказать больше, но для начала предстояло найти душевный покой.
В заключении перед зрителями происходили почти комедийные сценки – Вика смеялась от души. Даже Тесель Тавсаруо издавал тихие возгласы восторга. По завершении спектакля, на сцену вышли актёры. Их было около десяти. Все они блестяще показали гостям несколько поколений людей, различных по статусу и возрасту, чьи жизни были наполнены радостью, переживаниями, любовью, тоской, но всегда вселяли надежду на будущее. В зале было темно, но по нему пронеслись шумные аплодисменты. Затем зрители стали собираться к выходу. Тесель Тавсаруо едва коснувшись руки Вики, постарался её удержать, быстро сообщив о том, что он хотел поздороваться с актёрами.
Она взглянула через плечо на Полания. Должно быть, он знал о планах инспектора, так что только улыбнулся и, аккуратно взяв её под локоть, махнул головой в сторону сцены. Он молча обошёл её сбоку, после чего отправился следом за Теселем Тавсаруо, – тот уже подходил к концу ряда. Чтобы не потеряться, Вика взяла Полания за запястье, он на секунду обернулся, одарив её очередной улыбкой. Проходя мимо других зрителей, идущих навстречу им, она ощущала себя маленькой девочкой, за которой присматривал старший брат, чтобы та не потерялась.
Потихоньку присутствующих в зале становилось меньше, а через, казалось, несколько минут и вовсе остались только они втроём. Наверное, инспектор был ярым фанатом творчества труппы, раз знал всех лично и к тому же решил устроить встречу с гостьей из другого мира.
– Почти пришли, Виктория! – Тесель Тавсаруо выкрикнул, на секунду взглянув в её сторону, а затем продолжил говорить, смотря перед собой: – Я не мог не познакомить вас с нашими прекрасными актёрами. Возможно, кто-то из них был на вашем хиресе, когда в первый раз медальон Авалхии отправил вас в параллельный мир, идентичный вашему дому.
Вике было непривычно услышать словосочетание «параллельный мир»: пока что никто не использовал при ней подобные выражения, описывая место, в котором она оказалась при первом знакомстве с Ирекилемом. Хоть Тесель Тавсаруо и подразумевал под этим отдельный мир, где Вика пребывала в качестве субъекта, ради которого актёры Ирекилема устроили представление, – ей показалось, инспектор намеренно произнёс слово «параллельный», будто узнал его недавно и решил показать, что он был способен разговаривать на языке гостей с других планет.
– Но вы, Виктория, тоже своего рода знаменитость! – продолжал Тесель Тавсаруо. – Актёры до сих пор обсуждают то их большое представление, которое они смогли сыграть, благодаря вам и Авалхии. Ребята ни разу не вышли из роли, поразительно.
Вику немного смутили слова инспектора. Ей до сих пор было не по себе от того, что пришлось пережить: это был самый нелепый момент в её жизни. Радовало лишь то, что никто из родных не пострадал в тот раз, когда Авалхии решил устроить «шоу» из жизни Вики. Вспоминая прошлый год, она нервно сжала руку Полания. Тот обернулся и взглянул на неё вопросительно, – она лишь натянуто улыбнулась. Друг несколько секунд словно ждал ответа, но затем понимающе кивнул и отвернулся, продолжая вести её к сцене.
– Вот мы и пришли! – радостно объявил инспектор.
Вика отпустила руку Полания. Из-за кулис показались актёры. Их было всего десять человек. Три женщины и семеро мужчин вели оживлённый разговор. Все они были одеты в сценические наряды. Ощущение дискомфорта резко возросло, чуть ли не парализовав тело Вики, но она постаралась сохранять спокойствие. Тесель Тавсаруо воскликнул на неизвестном языке, должно быть, о том, каким великолепным было представление. Актёры принялись энергично и с искренней радостью отвечать ему, но Вика, как обычно, не могла разобрать, о чём те говорили. Неожиданно инспектор на русском языке представил её труппе. У кого-то на лицах появилось выражение восторга, кто-то открыл рот, будто увидел кинозвезду, некоторые застыли в недоумении, вероятно, не понимали, с чего была шумиха. Но все до единого участника спектакля стали что-то тараторить на непонятном языке, обступая Вику со всех сторон. Она почувствовала, как становилось тяжело дышать, и из последних сил произнесла:
– Простите, я вас не понимаю!
Актёры резко замолчали. Но через несколько секунд они все одновременно залились добродушным смехом.
– Это вы нас простите, – воскликнула светловолосая женщина.
– Мы не хотели вот так на вас нападать, – подключился к извинениям парень с усами.
– Мы очень рады, что вы пришли на наше представление, – сказал мужчина в фетровой шляпе.
С минуту они извинялись, а затем стали задавать вопросы о том, понравилось ли Вике представление. Она перевела дыхание и искреннее призналась, что её поразило их выступление. Симпатичный парень с прямыми волосами светло-каштанового цвета, доходившими ему до плеч, с улыбкой на лице приближался к Вике. Неожиданно он заключил её в крепкие объятия – та немного вздрогнула. К нему присоединилась вся труппа, навалившись сверху, как будто она оказалась в заключительной сцене какого-нибудь американского «ситкома». Это было довольно неловко. Когда они наконец отошли, напротив неё ближе всех продолжал стоять парень, – немного взъерошенные пряди упали ему на глаза терракотового цвета, – резко подув, он убрал их. Вика не могла отрицать, что подобный жест дался ему искусно, наверняка не раз тренировал его перед зеркалом. Она вспомнила, что во время представления этот актёр с горящим взглядом изображал парня с гитарой, сидевшего с друзьями около костра. Вблизи он выглядел ещё привлекательнее, хотя возможно Вика ещё не отошла от его чарующего образа в спектакле.
– Меня зовут Чарсар, – сказал он, протянув руку. – Но, прошу, зовите меня просто Чар!
Его глаза необычно поблёскивали, словно от слёз. Хотя тот выглядел радушно и воодушевлённо, но на секунду Вике показалось, что счастливый настрой был лишь маской.
Она вежливо ответила на рукопожатие:
– Приятно познакомиться.
Парень продолжал улыбаться, но ему пришлось отойти, когда остальные актёры принялись знакомиться. Обычно при таком количестве новых имён, произнесённых без времени на обработку в голове, Вика уже через секунду и не вспомнила бы, как их всех звали, но в этот раз с этим не должно было возникнуть проблем. У трёх девушек были имена Соль, Ля, Ми, четырёх мужчин именовали До, Ре, Фа и Си, самых юных звали – Анданте и Альденте. Десятым участником труппы был уже представившийся Чарсар.
Внезапно за кулисами раздался треск, затем что-то звонко ударилось об пол. Все оглянулись, пытаясь обнаружить источник шума. Через секунду оттуда выбежала высокая стройная девушка примерно двадцати пяти лет – на вид не старше Чарсара. Она выглядела немного обескураженной, но увидев, как на неё смотрят тринадцать пар глаз, быстро пришла в себя. Поправив слегка растрепавшиеся волосы красно-рыжего цвета, ложившиеся волнами на плечи, она встретилась взглядом с Викой.
– Никеслен! – воскликнула она.
Вика нахмурилась.
– Ой, прости, Виктория! Ты, наверное, не знаешь, кто я. – Девушка изящно приближалась к труппе, словно модель шла по подиуму. – Позволь представиться! – сказала она, направляясь к Вике, но, увидев Полания, замерла и уставилась на него в изумлении. Тот широко улыбался.
