В друзьях я не сомневаюсь, иначе бы не сидел здесь. Они умеют включать мозги, когда это нужно. Просто мне легче, если девчонка пока будет подальше от меня.

Блядь.

Изначально ведь брал с другой целью.

Посидела бы рядом со мной, под присмотром. И мне спокойно, что ни в какие проблемы не вляпается. И девчонка не скучает взаперти.

Но теперь всё пошло наперекосяк.

Пришлось увести Александру на второй этаж, в спальню, которую выделили для меня. Потому что слишком велико желание преподать ей урок прямо сейчас.

Но для друзей я шоу устраивать не собираюсь.

А девчонка, маленькая дерзкая колючка, захлопнула дверь прямо перед моим лицом.

И, сука, сделать ничего не могу.

Нет, теоретически – могу всё.

И дверь выбить, и наказать. И трахнуть так, чтобы мгновенно спрятала все свои шипы. Александре со мной не тягаться, тут силы изначально неравные.

Так что её выкрутасы я мог бы обломать на корню.

Но почему-то свалил, оставил её в покое.

Пусть отдыхает.

Нам двоим стоит остыть.

А дальше видно будет.

Пытаюсь заставить себя переключиться. Александра наверху, в безопасности. Сидит тихо, не высовывается. Время от времени бросаю взгляд на экран телевизора – там видео с камер наблюдения.

Не пытается моя бедовая сбежать, коридор и двор пустые.

Умненькая.

Хотя бы сейчас.

Поэтому я могу сосредоточиться на делах. Погружаюсь в обсуждение новых планов, думаю, что делать с бизнесом. Мустафа, который им занимался, пока я был на зоне, готов продолжить.

Но я хочу вернуть контроль. Заодно будет чем заняться, чтобы окончательно не погрязнуть в разборках с одной маленькой занозой.

Нет, лучше про бизнес думать.

Работа Палачом не единственная, которой я занимаюсь.

Есть пару легальных бизнесов, оформленных на чужие имена. Ещё давно покупал, когда первые бабки заработал. Хотел инвестировать куда-то, чтобы деньги не лежали без дела.

Теперь ещё журнал купил, им тоже можно заняться.

Есть у меня даже вариант, кто главным редактором станет.

Александра, конечно, взбрыкнёт. Откажется. А стоит отпустить – и близко к моей газете не подойдёт. Будет искать другое место.

Ничего.

То издание я тоже могу купить.

Закуриваю кубинскую сигару, которую прислал Шамиль. Сам приехать не смог, но подарок отправил. Обычно курение успокаивает, но не сейчас.

Как лапуля ворвалась в мою жизнь – так сразу привычки дали сбой.

Заноза, как есть заноза.

Вроде отправил подальше, а в мыслях сидит.

И вместо того, чтобы наслаждаться вечером с друзьями, меня тянет пойти на второй этаж. Успокоить жрущее беспокойство, убедиться, что Александра в порядке.

Да не пострадала она так в аварии, иначе симптомы бы уже заметил.

Но нет, логика тут отказывает.

– Ты напряжённый, – Рустам протягивает новую порцию алкоголя. – Вроде же решили главные проблемы, нет?

– Решили. Но ты меня знаешь, никогда не помешает быть наготове.

– А с твоим делом что? Ты же не собираешься вечно быть в бегах? Твоя рожа во всех новостях уже порядком надоела.

– В процессе.

– Прокурор помогает?

– Естественно помогает, – вместо меня отвечает Мустафа. – Он же свою дочь потерял, теперь будет… Нет, блядь, нет. Валид, скажи мне, что наверху какая-то девка, которую ты подцепил на трассе.

– Наверху какая-то девка, которую я подцепил на трассе.

Повторяю слово в слово, а друг разочарованно стонет. Прячет лицо в ладонях, качает головой. Молча посылает сигнал, насколько это пиздецовая ситуация.

Сам знаю.

Выбрасываю недокуренную сигару, поднимаюсь.

Мозгам моим явный пиздец, если не получается выжечь оттуда девчонку.

– Черт, Хасанов, – Рустам сжимает кулаки. – Она же меня в лицо видела, точно опишет своему папаше. То, что ты с ней делаешь – твоё дело. Но нас подставлять не стоит. Ты же понимаешь в какие проблемы это выльется? Она же нас всех сдаст.

– Не выльется.

– Уверен, что она молчать будет?

– Сомневаешься, что у меня всё под контролем?

Друг качает головой. А я вот сомневаюсь. Но не озвучиваю это.

Почему-то во мне сидит уверенность, что Александра не будет болтать лишнее. Может сколько угодно рассказывать, что напишет статью или книгу, но не сделает этого. Или самое главное упустит.

Я чуйке всегда доверял.

А она сейчас она молчит.

Шепнула: «Пиздец тебе, Хасанов»; и больше никак не отреагировала на девчонку.

Веду головой, разминаю шею, стараясь сбросить напряжение. Не уходит, только сильнее закручивает. Хуй пойми, что с этим всем делать.

– Дело твоё, – отзывается Самуил, который до этого почти весь вечер молчал. – Просто не натвори глупостей. Из-за девки на нары – самое тупое, что можно сделать.

– По своему опыту знаешь?

В комнате поднимается гул, когда нас вдруг становится на одного гостя больше.

Сукин сын.

Данияр, мой названый брат, должен сейчас быть в СИЗО.

А он стоит посреди гостиной и ухмыляется.

На свободе.

Но отпустить его только менты могли.

Я не один напрягаюсь от неожиданного появления Данияра. Он мой лучший друг, брат. Ближе него у меня никого. Но это не отменяет того, что нужно быть внимательным.

Не просто так он объявился.

Ещё и камеры обошёл так, что его не засекли.

Данияр не из тех, кто будет подставлять. Если бы я выбрал, кому доверить жизнь – это был бы он. Даже не мой родной брат.

Но всё равно напряжение повисает в воздухе.

Знаю, что он не предаст.

Но если его как-то отследили…

То в доме со мной Александра, а её безопасность в перестрелке сложно будет организовать.

Блядь.

– Какие все напряжённые, – лыбу давит, прячет ладони в карманы джинсов. – Боже, расслабьтесь. Мне за хорошее поведение дали отпуск.

– Отпуск?

Усмехаюсь. От Данияра можно всего ожидать. Неуправляемый и дикий, переменчивый. С детства таким был. Он драку начинал, а мы потом выгребали. Все вместе.

Но при этом друг всегда первым в бой рвался, если гнали на меня. Чаще остальных кулаками доказывал, что к нам лезть не стоит.

Поэтому не удивлюсь, если сначала Данияр отказался от побега, а после сам его организовал. Только я бы уже знал. Два побега за месяц – ни одна газета бы об этом не промолчала.

Значит, решил по-другому.

Я даже не удивлён.

Не зря за глазами Данияра королём его колонии называли. Устроился лучше, чем начальник зоны.

Усмехаюсь, подходя ближе. Хлопаю брата по плечу, протягиваю второй бокал с алкоголем. Наконец меня попускает. Когда семья рядом – сразу легче.

– Договорился с кем надо, – объясняет, успокаивая остальных. – Заплатил. По документам я в изоляторе, по факту – у меня три дня выходных. Не мог же я вашу вечеринку пропустить.

– Блядь, – Мустафа взмахивает рукой. – Вы нас вдвоём подставите так, что потом на адвокатах разоримся. Один из тюрьмы гуляет, как из санатория. Второй – прокурорскую дочку трахает.

– Полегче, – предупреждаю.

– Лащенову? – Данияр ржёт. – Красотка, я видел. Я бы сам… Понял! – друг поднимает руки, стоит оскалиться. – Молчу и не претендую. Нехило тебя повело, Валид.

– Завались.

Бросаю беззлобно.

Поздно уже что-то доказывать.

Тут и тугодум поймёт – пахнет жареным.

Даже до меня доходит.

Но…

Да, поздно.

Все в комнате понимают, что бесполезно мне что-то доказывать.

Не ту я девчонку выбрал, знаю.

Вот только…

Другую выбирать не собираюсь.

Даже если эта мне равномерно ебет мозги.

Главное, что качественно.

И мне.

– Говорят, моё дело могут пересмотреть, – Данияр довольно усмехается, падает. – Ибо в делах прокурора внезапно обнаружили косяки. И поддельные улики. И много другого интересного. Расскажешь, как организовал?

– Всего лишь попросил быть честным. Вежливо.

Вежливости было дохуя как мало.

Но некоторые люди понимают только язык силы.