— Черт, — он стонет от удовольствия, и я понимаю, что он гладит себя, что он делал это все это время. Его учащенное дыхание не оставляет сомнений. Мое заявление сделало его еще горячее, и он гладит свой член быстрее, — мне нравится, когда ты так говоришь. Заставь себя кончить для меня.

— Нет, — говорю я угрюмо, игнорируя сводящую с ума пульсацию в моём клиторе. Глупо, но единственный способ бороться с ним — это утаивать то, чего он хочет, а сдаться без сопротивления слишком похоже на слабость.

— Ты что, забыла, каким жестким может быть мой ремень?

Я испускаю дрожащий вздох. Мои пальцы скользят по моим все еще влажным складкам, проходя взад и вперед по чувствительному бутону, пока мои бедра не начинают извиваться. Движение трет мой зад о матрас, и каким-то образом жжение делает меня еще более нуждающейся, даже когда я начинаю хныкать.

— Это моя Маленькая Воровка, — дыхание Спайдера учащается; он явно может определить, что происходит в его комнате, по звукам, которые я издаю, — теперь засунь пальцы в свою киску. Трахни себя так, как я трахаю тебя своим членом.

О, Господи, как горячо. Ненависть к нему обжигает меня изнутри.

Я просовываю два пальца внутрь. Мои мышцы сжимаются, и чистое удовольствие сотрясает меня. Я задыхаюсь, извиваюсь и шиплю сквозь зубы. Легко представить, что это Спайдер внутри меня, медленно проникающий в меня, когда я засовываю пальцы внутрь и наружу.

Спайдер рычит, звук чистой похоти, и я клянусь, что слышу, как он жестко проходится по своему члену. — Черт, ты меня так возбуждаешь. Трогай свою киску, детка. Трахай себя пальцами, пока не кончишь.

Я издаю жадный звук, и мои пальцы входят и выходят из моей влажности, смазывая мою руку соками. Мои бедра приподнимаются над кроватью, угол позволяет мне вонзить пальцы глубже. Я тяжело дышу и хнычу, потирая ладонью свой клитор с каждым движением.

— Трахни меня, — рычит Спайдер, тяжело дыша мне в ухо, подводя меня ближе к краю.

Мои пальцы дико толкаются, и волна удовольствия захлестывает меня, пока я не вскрикиваю. Белые огни прорезают мое зрение, когда я разваливаюсь на части в корчащемся месиве.

Рык освобождения Спайдера наполняет мои уши.

Измученная, я вытаскиваю пальцы и падаю на матрас, мои руки падают по бокам.

— Черт. Ты такая чертовски совершенная. Ни одна женщина никогда не сводила меня с ума так, как ты, Дикая Кошка. Я никогда тебя не отпущу.

Обычная волна стыда за то, что я сделала, захлестывает меня. Я закрываю лицо рукой, как будто он действительно здесь и может видеть мою пылающую ярость. Мои глаза щиплет от беспомощности жизни, когда его слова вонзают в меня свои когти. Я перекатываюсь на бок и сворачиваюсь калачиком.

— Скоро увидимся, — мурлычет он мне на ухо, — о, и еще кое-что, — рычит он, —я не буду снисходителен к тебе за то, что ты подвергла себя опасности, когда я вернусь. И если ты еще когда-нибудь сделаешь что-нибудь подобное, я покажу тебе, что такое настоящая боль.

Звонок обрывается.

——

Через несколько дней после телефонного звонка Спайдера он все еще не вернулся.

Десятки раз после того телефонного разговора с ним я искала способ сбежать, решив быть как можно дальше от Каспера, пока он не вернулся, но возможности так и не представилось.

Не желая сидеть сложа руки и ждать, какую цену Спайдер может потребовать за то, что я подвергла себя опасности, я проверила окно в его ванной в первую ночь после того телефонного звонка, но кто-то, очевидно, вошел и заколотил его, пока я работала в баре, вероятно, по приказу Спайдера. И всегда кто-то был со мной или следил за мной, слишком пристально, чтобы я могла ускользнуть.

Не только мысль о том, что Спайдер может сделать со мной, побудила меня сбежать. Почти каждую ночь, когда мне не снились кошмары о том, как Гэри проникает в спальню Спайдера и целится мне в голову из пистолета, мне снилась Сара, пойманная Колонией и оставленная одна в темном изоляторе на несколько дней. Или, что еще хуже, страдала от боли со свежими рубцами на спине от хлыста дьякона Джейкоба.

Но поскольку выхода из Каспера или из МК не было, казалось, что, что бы ни планировал для меня Спайдер, мне ничего не оставалось, кроме как надеяться, что решение придет ко мне до его возвращения. И надеяться, что, где бы ни была Сара, она в безопасности и невредима, что Его Святой Мир не нашел ее.

Целую неделю после инцидента с Гэри я теряла себя в работе за столами, когда Текила позвала меня в бар. Она протянула мне свой сотовый телефон.

Я в шоке смотрю на нее. Спайдер всегда старался изо всех сил не давать мне доступа к телефону. Потом я понимаю.

— Спайдер? — я растягиваю слово, закатывая глаза.

— Нет, — говорит Текила с улыбкой, — Бен хочет поговорить с тобой.

Я улыбаюсь в ответ и беру у нее телефон, усаживаясь на табурет у бара. — Алло?

— Привет, Эмма, — в голосе Бена звучит облегчение, — ты в порядке?

— Привет, крутой парень.

Его сладкий голос подобен свету, сияющему в мире, который почти постоянно погружен во тьму.

— Я в порядке, — добавляю я. Закрадывается беспокойство за него. Гэри все еще где-то там. Он же не стал бы пытаться забрать его, пока тот находится в Уайт-Спрингс, окруженный байкерами, не так ли? — как у тебя идут дела? — спрашиваю я, надеясь, что мой голос звучит небрежно.

— Я в порядке, — говорит он, просияв, — мама сегодня возвращается домой из больницы. Я позвонил, чтобы сказать Спайдеру, но его там нет, поэтому я попросил поговорить с тобой. Ты вернешься в Уайт-Спрингс? Я хочу увидеть тебя снова.

Я кладу руку на свою сжимающуюся грудь. Этот ребенок такой очаровательный, что это убивает меня. — О, милый. Я не знаю. Я…

— Возвращайся, — говорит он с тем же непреклонным видом, с которым он сказал мне, что я еду с ним навестить его маму, — я не приму «нет» в качестве ответа.

У меня отвисает челюсть, и я сдерживаю смех, гадая, кому из парней из Уайт-Спрингс он подражает. Кто-то смеется на заднем плане, и это звучит как Джулс.

— Правда? — я хихикаю, — ну, я думаю, мне просто нужно спросить Спайдера, планируем ли мы тогда вернуться, а?

— Да. Я буду настаивать на этом.

Из телефона раздается звуковой сигнал.

— О, это другая линия, — говорит Текила, когда я говорю ей.

— Бен, мне нужно идти. Надеюсь, мы скоро снова поговорим, хорошо?

Мы прощаемся, и я возвращаю телефон. Текила отвечает на другую линию.

— Рэт, зачем ты мне звонишь? — говорит она, закатывая глаза в притворном раздражении, — почему бы тебе просто не пойти в бар и не взять что-нибудь, как нормальный человек, если ты голоден? — она делает паузу и вздыхает, — хорошо, я отправлю кого-нибудь сейчас, — она вешает трубку, — ленивая задница. Мы сейчас укомплектованы, и он хочет, чтобы я прислуживала ему всеми руками и ногами.

— Если он чего-то захочет, я принесу это ему, — предлагаю я, вставая с табурета.

— Спасибо, — она хватает поднос и открывает для него пиво, ставя его на поднос вместе с пакетом Доритос и парой маринованных яиц.

— Ты не должна была давать мне телефон? — обеспокоенно спрашиваю я ее, не желая втягивать ее в неприятности со Спайдером.

Она пожимает плечами. — Джулс говорила, что Бен сводит ее с ума, беспокоясь о тебе. То, чего Спайдер не знает, не причинит ему вреда, — я сжимаю ее руку, мое сердце переполнено.

— Вот, — она протягивает мне поднос для Рэта, — он в своей диспетчерской.

— Где это?

— Дальше по коридору, — она указывает на коридор в задней части бара, — слева от церкви.

Пробираясь по коридору, я балансирую подносом на ладони. Сделать это намного проще, чем было, когда я начинала в Логове Дьявола, как сейчас кажется, много лет назад. В те времена открытая пивная бутылка разбилась бы об пол в двух шагах.

Проходя мимо церкви, я бросаю взгляд на большие деревянные двойные двери. Я до сих пор понятия не имею, почему мужчины так называют эту комнату. В этом названии нет никакого смысла.