Миронов по согласованию с руководством ЦК КПСС организовал для невыездных сотрудников предприятий Томска-Южного туры для отдыха на Руси. Для него это было несложно, а людям приятно – отдохнуть в тропиках или просто на свободе от заборов. В княжестве были построены большие туристические базы в Ялте, в Анапе, в Анталии, в Египте в Хургаде, где имелись аэродромы. До них можно было добраться как на самолете Ил-18, так и на дирижабле – тут он заменял поезд. Медленно, но с комфортом. Как ни странно, но одними из первых туристов были Брежнев и Гречко – захотелось им отдохнуть от напряженного труда по управлению государством. Хотя они явных должностей уже не занимали, были пенсионерами, но им приходилось трудиться и решать множество задач по государственному строительству, не афишируя свою деятельность. Гречко с сотрудниками министерства обороны, которые трудились в Томске-Южном, выбрал отдых в Хургаде, а Брежнев решил отдохнуть в Ялте. Благодаря поддержке здоровья с помощью порталов, они оба были полны сил и энергии. Миронов встретил их на Руси, организовал для них ужин в своем дворце, провел экскурсию по Томску, проводил на самолет – они летели одним рейсом с посадкой в Крыму.

Через две недели позвонил Брежнев.

– Валерий Иванович, дорогой, я уже устал отдыхать, хочу посмотреть, как у вас дела идут в Малороссии. Разрешишь?

– Конечно, Леонид Ильич. А если свои замечания представишь, будет вообще замечательно, – обрадовался Миронов, замечания такого хозяйственника, как Брежнев, для него были очень ценны. – Я тебе выделю небольшой дирижабль ЛК-10 с охраной, завтра прибудет, – пообещал он. После этого он позвонил губернатору Мариуполя, дал указания выделить дирижабль с охраной и давать полную информацию о состоянии хозяйственной деятельности Брежневу.

Через две недели Брежнев вернулся в Томск.

– Валерий Иванович, посмотрел я на Русь, на Малороссию. С одной стороны, радостно смотреть, как развивается Малороссия, просто грандиозно! Напоминает времена первых советских пятилеток, я в эти времена на Украине работал. А с другой стороны, все очень печально на древней Руси. Видно, конечно, что идет какое-то строительство новых предприятий, это, я как понимаю, своеобразные технопарки при посольствах для поднятия уровня развития техники в регионе. А вот сельское хозяйство примитивное, не везде даже лошади имеются.

– Ну, не мы это создали, пришли в этот мир какой он был, пытаемся поднять уровень развития Руси. А что скажете про Малороссию? – спросил Миронов. – Там же не все гладко, сам знаю по результатам хозяйственной деятельности.

– Я понял, что Донецкую область вы нацелили на промышленность, это заметно. Строятся города, заводы, многие уже выпускают продукцию. Херсонская и Ставропольская области у вас основные производители зерновых, это я по результатам сбора урожая прошлого года сужу и по полям с пшеницей. А вот чем у вас занимается Одесская область? – спросил Брежнев. – Там и поля небольшие, да и заводов особо-то не видно.

– Должна заниматься сельским хозяйством, производством фруктов и вин – это районы вашей Молдавии. Ну и пшеницу, и другие зерновые выращивать. Так получилось, что там первыми начали селиться выходцы с Руси и принесли свои методы хозяйствования тринадцатого века. Они заняли самые перспективные земли для крупных хозяйств, в этом и проблема, – ответил Миронов. – Урожаев зерновых нам хватает с избытком со Ставрополья и Херсонщины, поэтому нет необходимости в радикальных преобразованиях Одесского края.

– Ну и насчет руководства Малороссией выскажусь. Михайлов хороший управленец, давно его знаю. Но он всегда работал первым замом, никогда не работал самостоятельно. И тут тоже у вас – он просто передает ваши указы руководителям областей, собирает результаты и передает вам. Его надо перевести в первые замы – цены ему не будет. А руководителем поставить человека, имеющего опыт самостоятельной работы, – высказался Брежнев.

– Да, были у меня такие подозрения. Но вот где взять такого руководителя? – посетовал Миронов.

– А возьмите меня, – предложил Брежнев. – Не подведу.

– Ну кто же вас отпустит? – удивился Миронов.

– Отпустят. Я уже как чемодан без ручки. Мне 86 лет, я уже десять лет в почетных членах Политбюро. Первые годы все было нормально – помогал новым руководителям. А сейчас они уже все сами делают так, как полагается, и им моя помощь не нужна. Мой биологический возраст благодаря порталам остановился на отметке сорок семь лет, море энергии и желание работать. А негде! А у вас такая бурная деятельность – с удовольствием бы включился в нее, – пояснил Брежнев.

– Ну я-то не против. Но вам надо понимать, что это билет в одну сторону, и вы станете работать хоть на дружественное, но на чужое государство. Вы сразу выйдете из руководства СССР, даже вам это придется сделать самому, опережая события, – предупредил Миронов.

– Я осознаю это. В СССР меня уже ничего не держит. Я овдовел пять лет назад, дети уже предпенсионного возраста, внуки и правнуки имеются. У них своя жизнь, встречаемся в основном на юбилеях, это и с новой работой будет возможно, – сообщил Брежнев.

– Я буду рад нашей совместной работе, решайте вопрос с Политбюро, – подвел итог Миронов.

– Спасибо за доверие, Валерий Иванович, не подведу вас! – эмоционально выразил свою радость Брежнев. – И с Михайловым мы сработаемся!

Через неделю из Египта прибыл Гречко. Он отправил своих офицеров, с которыми отдыхал, назад в СССР, а сам попросил Миронова принять его.

– Здравствуйте, Андрей Антонович! Как отдохнули в Египте? – спросил Миронов.

– Спасибо, отлично! Покупались, поплавали с аквалангами, все у вас там сделано великолепно! Но я бы хотел с вами поговорить о другом. В общем, надоела мне праздная жизнь в качестве почетного члена Политбюро, хочется живой работы. Был бы стариком древним – может быть, это меня бы и устраивало. Три года назад овдовел, дети уже сами внуков имеют, у них своя жизнь. Но мой биологический возраст, благодаря порталам, остановился на пятидесяти годах, я полон энергии и желания работать. А негде – в СССР я древний старик, мне-то и на публике показываться нельзя, чтобы не вызывать лишних вопросов, не то чтобы каким-то делом заниматься. У вас не хватает кадров, вот я и прошу взять меня. Готов выполнять любую работу по своему профилю, – попросил Гречко.

– В Америку поедите? У меня там провал с обороной. Там стоит дивизия неполного формата для защиты от ацтеков из Мексики и усмирения буйных индейцев. Предстоит зачистить Мексику – покорить ацтеков и наладить там мирную жизнь.

– Готов хоть сегодня приступить к новым обязанностям! – обрадованно подскочил маршал.

– Но вам надо понимать, что это билет в один конец – в СССР вы уже не вернетесь и потеряете там все свои посты. И вы будете служить другому государству, хотя и дружественному СССР, – напомнил Миронов. – Придется присягать на верность Великому князю.

– Я отдаю себе в этом отчет, – отчеканил Гречко. – Буду служить Великой Руси. Для СССР я уже просто живая мумия. Я даже подал идею об ограничении возраста почетных членов Политбюро – в восемьдесят пять лет, потом на пенсию. Разрешите идти?

Через неделю прибыл Брежнев, Миронов вместе с ним напечатал указ Великого князя о назначении его на должность губернатора Малороссии и передачу ему в подчинение всех областей, а также о переводе Михайлова в заместители к Брежневу. С этим указом на руках Брежнев на рейсовом Ил-18 вылетел в Мариуполь.

Спустя три дня прибыл Гречко со своей дамой сердца – миловидной женщиной лет сорока от роду. Миронов напутствовал его после принятия присяги:

– Андрей Антонович, вам предстоит на месте изучить ситуацию в рамках поставленной задачи и подготовить предложения по доукомплектовании дивизии необходимыми средствами для очистки Мексики.