— Меня всегда умиляла тупость ряда пропагандистов, особенно тех, кто считал, что мы НАТО шапками закидаем. Какое там — просто прижимают с неба, как сербов, только многократно хуже — у них ракет много, а дронов так вообще стаи. Наиболее американский способ войны, когда оператор сидит на расстоянии и орудует джостиком — для него как игра, к которой привык. Ведь их как раз нанимают из числа тех, кто в компьютерные «стрелялки» наловчился, и сейчас людей убивают, как в игру играют, не воспринимают реальность. Дронов действительно чудовищно много, можно представить, сколько операторов сидит за пультами.
«Дед» выругался, хотя старался держать хладнокровие — но зрелище удручало. Тем более они его смотрели онлайн, и отнюдь не по телевизору или компьютеру. Просто они оба без затруднений «подключились» к информационно-энергетическому полю планеты, доступ дали предтечи, они и вели наблюдение, подсовывая в первую очередь самые важные моменты. Остальные отправляли на «ресурсы», там ими будут заниматься другие хранители. Хорошо, что они успели подъехать вовремя — два десятка человек, старцы, много чего умеющие, знающие, и на них можно всецело положиться. Но даже они не справлялись с валом хлынувшей информации — сфера «монад» сейчас напоминала растревоженный улей, фигурально выражаясь.
Белоруссию накрыли в первые часы — бомбардировкам и налетам дронов подверглись расквартированные в стране военные городки, казармы, училища, аэродромы. Буквально все объекты, имеющие отношения или к вооруженным силам, либо к МВД. Особенно досталось объектам ПВО — как минимум три четверти были вышиблены. И это точная информация — монады ведь находятся в полном симбиозе с любыми видами энергетики, так что без проблем удавалось подслушивать даже спецсвязь. Сам президент Белоруссии, которого по традиции именовали «батька», ушел на запасной командный пункт, потому что по основному был нанесен удар страшной силы. И что особенно опасно — мирное население нисколько не жалели. Даже за обычными простыми людьми операторы дронов устраивали самую настоящую охоту, и с неба на них устремлялась пикирующая смерть. Вспышка, и все — человек уже был мертв, изуродованное тело лежало на земле. Или получал тяжкое ранение — смотреть на муки жертвы было страшно.
— Установили центры управления? Нужно сделать через монады съемки — предтечи примут информацию. Всех этих операторов после капитуляции будут судить — и если батька прикажет всю эту погань перестрелять, ему народ только рукоплескать будет.
— Ваше величество, я все понимаю — бить мы не можем. Но защитить людей, спасти многих, уменьшить потери — вы все же в состоянии. Поставьте помехи — эффективность воздушных ударов противника упадет на девять десятых, этого будет вполне достаточно. А там можно свести до безопасного минимума попадания ракет и дронов.
Голос «Старика» звучал предельно серьезно, без малейшей иронии. Точно также к нему стали обращаться все хранители, и хотя они были куда мудрее, да еще с громадным жизненным опытом, но подчинение было полное, а если и советовали, то мыслеграмми через «Деда». И оно понятно — началась война, и нужно было спасать людей в первую очередь. Вот только как — нанести ответный удар можно было сейчас же, и настолько сокрушительный, что весь блок НАТО превратится в пьяный бедлам, охваченный пожаром во время карнавала. Вот только вся штука в том, что предтечи не примут этого решения, заблокируют — нельзя вступать в войну, нужен прямой «казус белли», прямое обращение руководителя страны, ставшей жертвой. Затем принять ответные меры, вначале дипломатического характера для урезонивая, и как только они будут отвергнуты, нанести удар, и уже самого настоящего агрессора «принудить к миру».
Но на все это требуется время, предтечи имели на этот счет инструкции, которые сами для себя приняли, а ему приходится их скрупулезно соблюдать. А пока отслеживать ситуацию, что вполне стала ясной. «Белорусский балкон» войска альянса считают приоритетной целью, а потому атакам страна будет подвергаться страшным. Впрочем, как и Калининградская область — там система ПВО уже уничтожена массированными ударами всевозможных средств, запущенных со всех сопредельных территорий, и даже прилетевших через Балтику из Швеции и Норвегии.
Японские авианосцы начинают выпускать самолеты — курс на Петропавловск-Камчатский. Японские средства поражения наносят удар по островам Курильской гряды, авиация выпускает ракеты по городам Приморья, осуществлены подводные запуски «томагавков»…
Доклады следовали один за другим, мыслеграммы появлялись одна за другой, и он лихорадочно отслеживал ситуацию. И, наконец, обдумав все, смог прийти к решению, связанный по рукам и ногам «ограничениями», которые ни в коем случае не могли быть нарушены. Отправил мысленный запрос и застыл в напряжении, ожидая ответа. И через минуту произнес осевшим голосом, но уже с невероятным облегчением:
— «Забор» не поставят, то суша, и параметры излучения под землей еще минимальны. Но над водной поверхностью, море там, озеро, река или большое болото, там, где повышенная «емкость», любые поражающие устройства будут немедленно дезактивированы, вся электроника просто сгорит. За морской театр можно не беспокоится, а то и так уже массу наших кораблей перетопили, чуть ли не две трети из имевшихся.
— Три четверти, ваше величество, время ведь идет.
— Еще хуже, но теперь ничего не добьются. Ракеты и дроны лететь будут, но они упадут непонятно где, и без взрыва, если нет ударного взрывателя. Жертвы, конечно, будут, но уже единичные и чисто случайные, где нет преградой воды, и кому из людей сильно не повезет. А на все остальное нужно официальное разрешение от президента, четко и недвусмысленно заявленная к Гиперборее просьба о немедленной защите.
— Будем ждать — там переговоры подходят к завершению, мы их подслушиваем. Потом сами прилетят на вертолете на станцию, и уже здесь можно будет выступить с совместным заявлением…
Глава 50
— Я понимаю, что вы должны увидеть наглядную демонстрацию нашего могущество. Хорошо — мы вам ее покажем, но на вашем населении. Да-да, не удивляйтесь, но таковы правила. Если китайская власть желает убедиться в нашем полном превосходстве над любым государством мира в отдельности, как и над всеми вместе взятыми, то платить за это оно должно собственным, китайским народом, а никаким другим. Только исключительно китайским, для вящей наглядности, как и другие страны соответственно. За исключением русского населения — то есть народов, говорящих и мыслящих на русском языке, тут установлен строгий запрет предтечами, ибо кровь гиперборейская, им родственная. И ровно через семьдесят два часа вы увидите демонстрацию — соблаговолите указать остров и полуостров, где проживают несколько миллионов китайцев — пусть это будет ваш Хайнань или бывший английским Гонконг, японским Ляодун или португальским Аомынь, я имею в виду Макао. Нам безразлично эти ли объекты вы выберете сами, как глава державы, или другие — лишь бы они были густо населены. Почему полуостров или остров, вы можете спросить? Да потому что там можно ограничить излучение одной маленькой точкой, локально, для слабого импульса. По большому пространству при обычном, ничем не ограниченном импульсе, оно пойдет «волнами», как цунами, примерно на тысячу километров радиусом.
Алексей говорил деловито, он уже понял, что нужно внешне изгнать из себя всякую человечность, и обсуждать кошмарное предприятие исключительно деловито, как сделали ли бы «рептилоиды». Такой деловитый подход, без эмоциональной окраски, привел китайца в страх, хотя внешне он его не показал, но глаза словно остекленели. Все дело в том, что последние фразы прозвучали не только с помощью перевода, была послана мыслеграмма, которая в переработанном через предтеч виде, доступная китайцу, с паузой в доли секунды отправилась в голову собеседнику, причем чуть раньше, чем переводчик закончил говорить.
