Иногда неизвестность страшит больше, чем уже понятный ад. Мне казалось, что я раньше не понимала этого, потому что была совсем другой. Не сломленной… Возможно, я даже умела смеяться. Память ко мне так и не вернулась. Но сейчас вдруг до боли в груди захотелось оставить всё, как есть. В конце концов, Иргана я изучила и знала, чего от него ожидать.

Господин Лабатт вдруг улыбнулся мне так же, как другим – тепло и доброжелательно. До этого он так делал лишь однажды, в нашу первую встречу, но гостям всегда дарил своё безграничное обаяние. На меня мужчины смотрели с восхищением, а их спутницы с враждебной завистью. Кто бы поверил, что этот человек – монстр?

Но сейчас Ирган вдруг проявил ко мне толику тепла. Подошёл и прижал к широкой груди. Я н миг закрыла глаза, сдерживая дыхание, чтобы не ощущать запах мужчины. Поначалу он казался приятным, но со временем стал ассоциироваться с болью.

– К сожалению, нет, – господин Лабатт погладил меня по голове, словно собаку, которую подобрал на улице и приручил. – Но обещаю, что скоро ты вернёшься домой. Ведь ты моя!

Во мне от его слов всё перевернулось, душа металась, не зная, что хочет. Я была в совершеннейшем смятении, то дрожала от ужаса перед неизвестностью, то сжималась в страхе, что снова придётся терпеть издевательство этого монстра со светлыми волосами и тёмной душой.

– Тебе пора, – вздохнул Ирган, неохотно выпуская меня из объятий. – Садись в карету, тебя отвезут.

– Разве вы не поедете со мной, господин? – удивилась я.

– Не доставлю Драгану такого удовольствия, – болезненно скривился тот, но тут же снова улыбнулся. – Скоро я приеду за тобой. Жди.

Я помедлила несколько секунд, раздираемая демонами ужаса между знакомым злом и неизвестным, но всё же двинулась к выходу.

– Ты мне дороже всех денег мира, – неожиданно услышала откровение Иргана и обернулась. Похоже, мужчине было приятно моё промедление, но он не знал всех обуреваемых меня чувств, да и не хотел, ведь я – игрушка. – Знай это.

– Хорошо, господин, – послушно ответила я.

Набрав в грудь воздуха, вынырнула в воздух, наполненный тысячами незнакомых запахов. Дверь за спиной захлопнулась, и этот звук одновременно обрадовал и напугал меня. Вздрогнув, я сжала пальцы в кулаки и направилась к карете, возле которой суетились слуги.

По традиции на меня никто даже не взглянул. Я сама забралась внутрь и облегчённо перевела дыхание, оказавшись в замкнутом пространстве. Похоже, за два года я заработала агорафобию… Я знала это слово и его значение, но не помнила откуда.

Карета двинулась, и я закрыла глаза, пытаясь дышать глубоко и ровно, чтобы замедлить бешенное сердцебиение. За время, проведённое в этом кошмарном доме, я научилась управлять своим телом и мастерски скрывать истинные чувства. Стала настоящей куклой, красивой и спокойной.

Думала, что мне будет любопытно посмотреть, как живут люди в этом мире, что я буду наблюдать за ними из окна кареты, как из комнаты господина, когда он разрешал посмотреть на улицу, но нет. Никто не запрещал, но желания не возникло. Наоборот, я задёрнула шторы и, обхватив себя руками, вздрагивала на каждой кочке.

Наконец, пытке пришёл конец – карета остановилась. Дверь открылась, и я увидела новое лицо. Пожилая женщина в простом платье и с яркими рыжими волосами приветливо улыбалась мне, разглядывая с искренним интересом. Я не привыкла к такому, поэтому быстро опустила глаза к полу.

– Позвольте вам помочь, госпожа, – весело предложила служанка моего нового господина.

– Спасибо, но я сама, – с трудом сдерживаясь, чтобы не отшатнуться от протянутой руки, резко проговорила я. Избегая смотреть на женщину, вышла из кареты. – Покажите, пожалуйста, куда идти.

– Сюда, госпожа, – голос её прозвучал озадаченно и несколько обиженно.

Я смотрела себе под ноги, когда поднималась по широкой лестнице, и насчитала пятьдесят две ступеньки до того, как служанка сказала:

– Добро пожаловать в дом господина Драгана Этвеша, госпожа Зластослава. Прошу, располагайтесь в гостиной, я пока отнесу наверх ваши вещи. Скоро вам предложат согревающий напиток.

– Благодарю, – деревянным голосом ответила я.

Будто кукла, на негнущихся ногах, вошла в дом, где меня ожидала ужасающая неизвестность. По сторонам смотреть не хотелось, и я сразу направилась к диванчику, на который и села, глядя на стену перед собой. Там висела картина, изображающая всадника, чья тёмная лошадь неслась во весь опор.

«Ненавижу чёрное».

Я опустила глаза на яркий ковёр и застыла, прислушиваясь к тишине дома. Она была до дрожи похожа на ту, что царила в доме Иргана.

– Ваш напиток.

Услышав приятный мужской голос, я подняла голову, собираясь поблагодарить слугу, как вдруг увидела перед собой того самого брюнета, что потребовал меня в оплату долга.

Глава 4

Глава 4

Кружка с горячим отваром выскользнула из рук и покатилась по ковру, оставляя тёмный след, от которого по воздуху потекли тонкие струйки пара. В груди ёкнуло, и я машинально упала перед мужчиной на колени. Склонив голову, торопливо проговорила:

– Простите меня, господин.

Несколько секунд, показавшихся для меня часами, ничего не происходило. Затем я услышала ледяной приказ нового хозяина:

– Поднимитесь.

Поспешила встать на ноги, не поднимая голову, замерла в ожидании наказания.

– Посмотрите на меня, – велел мужчина.

Я нехотя, преодолевая сопротивление и страх, подняла голову и столкнулась взглядом с господином Этвешом. У него были чёрные глаза, и при виде их у меня начала нестерпимо чесаться спина.

– Вы меня боитесь? – прищурился он.

– Нет, господин.

Кажется, он мне не поверил, вон как выгнул смоляную бровь. Иргану было всё равно, сказала я правду или солгала. Хозяин требовал лишь безропотного подчинения и неукоснительного соблюдения всех его правил, поэтому я занервничала сильнее, не зная, чего ожидать от этого господина.

– Следуйте за мной, – он развернулся и направился в блестящей от лака деревянной лестнице. На ходу, не оборачиваясь, мужчина пояснил: – В чашке был согревающий отвар из трав с капелькой мёда. Выглянув в окно, я заметил, что вы дрожали.

Я растерянно посмотрела на его широкую спину. Зачем он всё это мне рассказывает?

– Простите, господин, что без должного почтения отнеслась к вашему благородному жесту. Поверьте, я ценю вашу доброту.

А вот теперь он остановился и, обернувшись, окинул меня с головы до ног колким взглядом. Я внутренне сжалась в ожидании наказания – не похоже, что господин простил меня. Кажется, что мои слова только сильнее его разозлили.

– Вам не идёт чёрный цвет, – невпопад заявил мужчина, и я растерялась ещё сильнее.

– Простите…

– Довольно извиняться!

– Изви… Хорошо, господин.

Вот теперь он был в ярости – судя по сверкающим, будто оникс, глазам. Здесь такого камня не существовало, Игран упрямо искал его во все лавках, когда однажды я случайно упомянула это название. Как тогда, как и сейчас, мне нужно было промолчать.

Господин Этвеш поджал губы, резко отвернулся и быстро пошёл по лестнице вверх. Я облегчённо перевела дыхание. Простил? Или накажет позже? Подхватив юбки, поспешила за мужчиной на второй этаж. Когда преодолела последнюю ступеньку, вдруг закружилась голова. Я вцепилась в перила и шумно вдохнула, стараясь не потерять сознание. Кто знает, где я очнусь?

– Вам нехорошо? – нахмурился господин.

– Нет, нет, всё в порядке, – поспешно уверила его. – Просто я немного запыхалась. У господина…

Голос внезапно осип, будто отказался произносить имя того, кто оставил на моём теле следы своей магии. Преодолев минутную слабость, я продолжила, переиначив слова:

– Там где я жила, мне не было надобности подниматься по лестнице.

Как и спускаться. Я из комнаты нечасто выходила, но рассказывать об этом не хотела.

– Ясно, – кивнул он и открыл передо мной дверь. – Вам придётся привыкнуть к этому, ведь детская находится на втором этаже. Проходите.