– Что вам нравится? – спросил официант.
“Это просто ausgezeichnet”, – ответила Сьерра.
Благодаря ее многоязычию, способности к плаванию, которая позволяла ей говорить на любом языке, даже не изучая его, у нее не было проблем с общением с местными жителями.
“Я думаю, нам стоит проверить твои способности к заклинанию воздуха в бою”, – сказал Купер, как только официант ушел, напомнив Сьерре, что ее жизнь в качестве Флюидуса никогда не будет спокойной, пока существует Culpatus, группа Umbra, которая стремилась свергнуть регентство.
Купер, должно быть, заметил, что ее настроение стало мрачным, потому что добавил: “Мы можем подождать несколько дней, если хочешь”.
Она выдавила улыбку. “В этом нет необходимости. Я готова”.
“хорошо. Я не хочу, чтобы кто-то ставил под сомнение мои педагогические способности.
Она фыркнула. – Никто бы не посмел этого сделать. – У нее перехватило горло, когда она подумала, что после освоения второй стихии ей придется перейти к третьей – земле – и, в конечном счете, к четвертой – огню. Несмотря на то, что ей было не совсем удобно создавать землетрясения, это был последний элемент, который по-настоящему заставлял ее нервничать. Огонь был опасным, интенсивным и изменчивым. И поскольку, кроме нее, других Флюидусов не было, ее должен был обучать Драгун – надеюсь, не Гэвин.
Феноменальный боец, придерживающийся строгого этического кодекса, Гэвин мог бы стать идеальным учителем для кого-то другого, но не для нее. Для нее он был мужчиной, которого она отпустила после того, как поняла, что он никогда не позволит ей разрушить стены, которые он возвел вокруг своего сердца. Она задавалась вопросом, преуспела ли там, где потерпела неудачу она, его бывшая жена, умная и красивая очаровашка. Как партнер Гэвина по миссии, рыжеволосая девушка проводила много времени, работая вместе с ним в Лондоне, что давало им массу возможностей возродить их роман, хотя это не касалось Сьерры. У нее не было никаких претензий к Гэвину. Они закончили, и она пошла дальше вместе с Купером, который сейчас подталкивал ее локтем.
– Это вкусно, – сказала она, делая вид, что ее отвлек Апфельштрудель.
– У меня для тебя сюрприз. – Купер протянул ей конверт, и она открыла его.
– У тебя есть билеты на “Волшебную флейту” в Немецкой опере? Я не могу в это поверить! Сиерра обвила руками его шею. Несколько дней назад она пожаловалась, что они только и делают, что тренируются, а она хочет посетить знаменитый оперный театр. Купер изобразил застенчивость, притворившись, что не уверен в этой идее, и в то же время тайно купил билеты.
Отстранившись, Сиерра с ужасом осознала, что билеты были на сегодня и что у них осталось меньше двух часов, чтобы собраться и поехать в оперу. “Я настаиваю на том, чтобы сначала принять душ!”
После короткой поездки на метро они добрались до своего необычного отеля, который выбрал Купер. Интерьер был оформлен в стиле городских джунглей, на стенах были нарисованы дикие животные, а с потолков свисали длинные растения с листьями.
Сьерра быстренько приняла душ, а затем минут десять разглядывала содержимое своего шкафа. Джинсы показались ей недостаточно элегантными для похода в оперу, но ей не хотелось надевать платье. В конце концов, она выбрала узкие черные брюки и шифоновый топ цвета лайма.
– Ты выглядишь великолепно, – сказал Купер и прикусил ее шею. Его щекочущее дыхание заставило ее рассмеяться. Он развернул ее и страстно поцеловал. Каким-то образом они оказались на кровати, переплетя руки и ноги, и она оказалась на нем. Взгляд на неумолимые цифровые часы на прикроватной тумбочке заставил Сьерру спрыгнуть с него.
– Мы опоздаем! – воскликнула она и схватила сумочку и шелковый шарф на случай, если станет прохладно.
– С нами все будет в порядке. Купер застегнул свою бирюзовую рубашку, но пиджак оставил на стуле.
В оперном театре Сьерра чуть не захлопала в ладоши от восторга, когда обнаружила, что у них есть места на балконе. В “Волшебной флейте” было несколько сюжетных линий, но главной была любовь. Принц Тамино отправляется спасать принцессу Памину. Дав обет молчания, Тамино не нарушает его даже при встрече с Паминой. Она принимает его обет за холодность и убита горем. Недопонимание и другие испытания вскоре преодолеваются, и влюбленные живут долго и счастливо.
Финал оставил у Сьерры горьковато-сладкий привкус во рту. Дело было не в том, что она не любила счастливые концовки, а скорее в том, что она знала, что недопонимание в реальной жизни не так-то просто разрешить. Несмотря на чувства, которые они с Гэвином испытывали друг к другу, они не смогли наладить отношения, и общение, или его отсутствие, стало решающим фактором в их расставании.
“Тебе понравилось?” – Спросил Купер, и Сьерру тут же охватило чувство вины. Он пригласил ее на замечательное свидание, и вот она уже думает о Гэвине.
– Да, это было чудесно. Она заставила себя улыбнуться.
Купер поиграл с прядью ее волос. – О чем ты думала?
Она чуть было не сказала “ничего”, но поняла, что это было бы слишком явной ложью. “Мне очень понравилась опера, и жаль, что я так долго не могла ее увидеть”.
Купер наклонился к ней так близко, что она смогла разглядеть красивый узор его голубых радужек. – Хочешь знать, о чем я думал?
«что?»
– Что я такой же, как Папагено, а ты – моя Папагена. Я понял это сразу, как только увидел тебя в первый раз…
Сьерра прижалась губами к губам Купера, обрывая его слова. Она не была готова услышать то, что он собирался сказать, что бы это ни было. Ей нравился Купер, действительно нравился, и он делал ее счастливой. Но она не была готова выслушивать романтические признания, не говоря уже о том, чтобы отвечать на них взаимностью.
Когда поцелуй закончился, Купер внимательно посмотрел на нее. – А что, по-твоему, я собиралась сказать?
– Я не знаю, – поспешно ответила она, затем многозначительно оглядела пустой балкон. – Нам пора идти.
На полпути вниз по лестнице Купер остановился. – Все, что я хотел сказать, это то, что я понял, что ты особенная, когда встретил тебя.
Боль в его глазах глубоко ранила. Она причинила ее мужчине, который не приносил ей ничего, кроме радости. – Прости, – прошептала она.
Вибрация телефона Купера разрядила напряжение. Когда он прочитал сообщение на своем телефоне, его лицо приняло решительное выражение. “Ренату только что заметили. Нам нужно поторопиться”.
Сьерра с трудом сглотнула. Несмотря на то, что это было причиной их пребывания в Берлине, внезапно мысль о встрече с Ренате Бергер заставила ее почувствовать себя неуютно. Хранительница “Умбры”, Ренате была подругой покойной матери Сьерры, Аойфе. Рената была единственной ниточкой, связывавшей Сьерру с матерью. Она также была их единственной надеждой узнать больше о Кормаке Фоули, скрытном лидере Калпатусов и человеке, который мог быть дядей Сьерры.
Кормак Фоули и Калпатусы презирали регентство и стремились свергнуть его. Несколько раз Кормак приказывал своим людям похитить Сьерру. Он планировал заставить ее сражаться на его стороне и использовать ее способности к заклинанию стихий, чтобы уничтожить регентство. Увидев фотографию, которая связывала ее мать с преступниками, Сьерра заподозрила, что за настойчивостью Кормака стоят более личные причины.
Чувство тошноты не покидало Сьерру и тогда, когда поезд скоростной железной дороги вез ее и Купера из Западного Берлина в Восточный. – Куда мы направляемся? спросила она, ненавидя дрожь в своем голосе.
– Фридрихсхайн. – Тело Купера гудело от напряжения, его характерная непринужденность исчезла.
Нервозность Купера усилила чувство неловкости у Сьерры. Это еще больше укрепило доверие, когда они вышли из поезда и оказались в Восточном Берлине. Район с его покрытыми граффити стенами и альтернативными заведениями кишел “Умброй”. У Сьерры не было предубеждений против “Умбры”. Однако, поскольку Кормак отчаянно хотел заполучить ее в свою армию, Умбра была в опасности. Она была уверена, что Кормак назначил крупную награду тому, кто ее поймает. Нападение на академию Лэнгекомб, главное учебное заведение Ardere в Европе и одно из самых безопасных мест проживания, доказало, что Кормак сделает все, чтобы заставить ее присоединиться к нему.
