— Прицел вон на то здание. Как только высунется хитрая морда, стреляй.

Девушка кивнула, выбежала за ворота и вскоре высунулась из-за стены, снова достав арбалет. Делала вид, что выцеливает сражающихся, но взгляд её был направлен на нужное здание.

Оставив её, я снова ворвался в толпу. Лупил врагов щитом и плоской стороной меча, стараясь вырубать всех нелетально. Минус один. Минус два. Минус три. Главное — не проломить кому-нибудь случайно череп.

Наконец увидел главного героя. Вон он, качок в безрукавке, прячется за спинами рабов и наблюдает. Оценивает мой стиль боя, выискивает возможные слабости, сам на рожон пока не рвётся.

Я попытался прорваться к нему. Заметив это, Костя крикнул:

— Остановите его! Любой ценой! Хоть вешайтесь на него, главное, ко мне не подпустите!

И рабы выполнили приказ. Поняв, что оружие меня не пробивает, начали тупо вешаться мне на шею и руки, падать на землю и хватать меня за ноги. Вот ведь назойливые…

Но как раз на такой случай есть у меня одно полезное средство. Я смахнул деваху, вцепившуюся в правую руку, направил на Костю меч и применил «дуэль». Над нашими головами проигрались анимации скрещенных мечей. Всех повисших на мне рабов тут же разбросало в стороны. Кого-то ранило, раздались болезненные вопли. Но вроде все живы.

— Женькины, фокусьте его команду! — принялся командовать Костя. — Они не такие прочные, завалите хотя бы их! Инкины, а вы хрен ли расселись⁈ Думаете, раз хозяйка слилась, то всё, свободны⁈ Быстро в бой! Всех, кто будет халтурить, я потом лично накажу!

Большинство «Инкиных» не сдвинулось с места, но некоторые вняли угрозам Кости, поднялись и снова двинулись на моих напарников. «Женькины» тоже стали активнее их теснить.

Щёлк!

Я увидел, как болт влетел в то здание, окружённое лужами, и за окном кто-то упал. Значит, Женя всё-таки не удержался и высунул ебальце. Молодчина, Катя!

— Всем рабам Жени отбежать в сторону! На землю, руки за голову! Не слушайте монка, ему жить минута осталась!

Ещё несколько человек отделилось от боя. Я пересчитал оставшихся рабов — восемь. Не знаю, сколько среди них рабов Кости, а сколько принадлежали другим двум и теперь свободны, но боятся его ослушаться. Ну да неважно. Главное — вынести последнего лидера, а уж разобраться с этими храбрецами труда не составит.

Я двинулся к Косте. Он бросился на меня и начал осыпать ударами кулаков. Как и в прошлый раз, они успешно пробивали мой доспех. Даже щит не помогал. Монк действовал грамотно и целил ровно в центр щита — туда, где с другой стороны его держала моя рука. После нескольких ударов она онемела и повисла.

Но и монк за это время пропустил несколько ударов и истекал кровью. Он был неприятным врагом, но я тупо превосходил его по статам. Так было во время нашей первой стычки в гильдии, и за прошедшие полчаса это не поменялось.

Костя тоже это понял.

— Отступаем! — крикнул он. — Тем, кто медленный, задержать его команду, остальные за мной!

Враги поделились поровну. Четверо остались тут, а четверо побежали вслед за монком. Костя не повторил ошибки Инны и не стал подставлять спину. Бежал он впереди всех, и сбить его, бросив щит, не представлялось возможным.

Интересно только, куда он бежит? Если Система не врёт, у него не получится спастись, запросив вылазку или улетев на другую базу.

Монк с рабами продолжал убегать. Я гнался за ними, грохоча латными сапогами, но безнадёжно отставал. Как мы уже знаем, с Костей побежали самые ловкие, и у всех них скорость была выше моей.

Особенно у самого Кости: он вообще гнал, как Флеш, впереди всех. Но только первое время. Потом он начал ощутимо замедляться. Это подействовал дебафф «трусость», который накладывается на дуэлянтов, бегущих от боя.

Пятёрка выбежала из додзё через западные ворота и побежала через туманную равнину. Я бежал за ними. Костя всё сильнее замедлялся. Скоро его скорость поравняется с моей, а потом и вовсе замедлится, и я его настигну.

— Бежать, не останавливаться! — крикнул он.

Сначала я не понял, зачем он повторил уже отданный приказ.

А потом понял. Передо мной выросла белёсая прозрачная стена. Тот самый батл-рояльный барьер. Помнится, Настя говорила, что вокруг баз такой тоже есть.

И вся команда Кости забежала в него. Мне пришлось последовать за ними.

— Костя, нас же тут убьёт! — крикнула какая-то девушка.

— Его тоже! — отозвался монк.

Его бег снова чуть замедлился. Верный признак, что «трусость» усилилась на очередные 10%. Теперь он уже бежал немного медленнее меня, и я начал его нагонять.

Костя тоже это понял и остановился. Посмотрел мне в глаза. Злорадно улыбнулся.

— Я заметил, ты стараешься не ранить чужих рабов. Тебе нимб не жмёт, парень?

— При чём тут нимб? — спросил я, кривясь от неприятных ощущений: запретная зона начинала потихоньку дамажить. — Рабы — это полезная рабочая сила. Каким дураком надо быть, чтобы ими разбрасываться?

Монк усмехнулся:

— Ну ты себя-то не обманывай. Знаю я таких, как ты. Ты реально спать по ночам не сможешь, если допустишь смерть невинных. Предлагаю следующее: мы расходимся миром, договариваемся больше не лезть друг к другу, и эти четверо бедняжек останутся живы. Если же нет… — Он повернулся к девушке. — Сонька, нож к горлу.

Девушка побледнела, но подчинилась и приставила нож к своей шее.

— Я тоже знаю таких, как ты, — произнёс я. — Вам нельзя верить. Вы обманете. Всегда.

И продолжил шагать к Косте.

— Убей себя! — приказал он Соне.

Девушка полоснула себя ножом по горлу. Но багровый барьер защитил её шею. Естественно, я заранее накинул на неё «принятие боли». Мою собственную шею слегка резануло, но ничего серьёзного, даже кровь не пойдёт.

Главное, чтобы Коляна там внезапно не прибили — ведь щит с него только что слетел. Но по моим рассчётам напарники уже должны были вырубить рабов и прямо сейчас бежать мне на помощь.

Соня продолжила резать шею ножом, но безрезультатно: «принятие боли» переносило весь дамаг на меня, а меня этим ножиком не убить.

Но я не надеялся, что Костя сдастся. Если не сработал первый подлый трюк, он придумает ещё десять.

— Приказ: всем бежать вперёд, как можно дальше за барьер! Пока не сдохнете! — крикнул он.

Рабы подчинились и сорвались с места. Ох сука, а ведь они ловкачи, мне за ними не угнаться! Но я вспомнил приём, который недавно применил против меня рыцарь Гротт. Занёс ногу, напряг мышцы и со всей мочи топнул по земле. Раздался грохот, земля пошатнулась, вверх взлетели комья затвердевшей корки. А все рабы повалились на землю. Только Костя смог устоять на ногах: сыграла высокая ловкость.

— Бежать! Не останавливаться! — скомандовал он.

Но я снова поднял ногу и топнул. Земля содрогнулась, и едва успевшие встать рабы снова попадали. А я подскочил к монку и схватил его за воротник. Всё, голубчик, попался.

Костя попытался вырваться, но силы у него было явно меньше, чем ловкости. Попытался отдать какой-то новый приказ, но я перехватил его за шею и сдавил горло, не позволяя издать ни звука.

— Ты ошибаешься насчёт меня, — произнёс я, приблизив к нему лицо. — Никакой я не святоша. Я знаю, что всех мне не спасти. Что прямо сейчас в других уголках мира гибнут невинные, и мне ничего с этим не поделать. Да чего там, я своими глазами видел десятки трупов, принесённых в жертву в жутких ритуалах. Так что если пара человек тут помрёт, никакая бессонница меня не замучает. Я воспринимаю это скорее как челлендж: скольких я солью, а скольких смогу спасти? И как видим, сегодня этот челлендж исполнен на отлично! Ноль потерь!

С этими словами я занёс щит и ударил им монка по лицу. Затем ещё раз, и ещё. Я вдалбливал его лысую башку в землю, пока от неё не осталось месиво из костей и мозгов. Всё, труп.

Но ждать, пока из него вылезет камень, я здесь не буду. Напоминаю, что я всё ещё за барьером. Пусть не так далеко, как в том бою с Керсадесом, но всё равно он выжигает ХП. Я взвалил тело на плечо и крикнул рабам: