Бросила взгляд на дракона, который разговаривал с лордом Афлином и в нашу сторону даже не смотрел. Вообще-то, после инцидента он в мою сторону вообще не смотрел, но я не обратила как-то на это внимания. Хотя до этого мог подъехать к нам, заведя разговор.

Заметив, что дракон закончил разговор, бросила Чижу:

— Ладно, не выноси мне мозг. Я сейчас.

Что ж, если накосячила, нужно исправлять. А то слишком свободно почувствовала себя в их обществе, вот и забылась.

Направилась прямиком к лаэру Дагару. Тот хоть и должен был видеть моё приближение, но всем своим видом игнорировал, давая понять, что действую я правильно.

— Лаэр Дагар, вы можете уделить мне минуту своего времени? — обратилась к нему.

— Слушаю тебя, Катрина, — соизволил он повернуть ко мне голову, но смотрел холодно и отстранённо.

— Лаэр Дагар, я хотела бы принести вам свои извинения.

— За что ты извиняешься, Катрина?

— За свою несдержанность днём за столом. Что поспешно ушла, не дождавшись вашего разрешения. За нарушение субординации. Фирс уже укорил меня, что я подрываю ваш авторитет. Только я не думаю, что мой проступок имел такие глобальные последствия. Ваш авторитет незыблем и непоколебим, все вас уважают, и я в том числе. Простите мою порывистость. Узнав, что нужна моя помощь, больше ни о чём ином думать не могла.

— Ты сожалеешь, что ушла, хотя я был против?

— Нет. Грош цена мне как целителю, если я буду игнорировать тех, кому нужна помощь. Спокойно есть, когда рядом мучаются от боли и умирают.

— Но если будешь бездумно бросаться на помощь, забывая о себе, то не заработаешь ни гроша, — парировал он.

— Я понимаю о чём вы. — Даже не собиралась спорить.

По правилам за вызов целителя уже нужно платить монеты, а после осмотра и поставленного диагноза, озвучивается сумма за лечение. Согласны — хорошо, а нет — целитель уезжает. Кушать хочется всем, и никто бесплатно не работает. Я же провела сложное лечение, а в ответ получила пирожки.

— Путешествуй мы одни, я бы стрясла со старосты монеты за лечение. Но мы с вами и благодаря вам не нуждаемся. Забота о хлебе насущном отошла на второй план, поэтому можно позволить себе быть великодушной. Если честно, я не думала о деньгах. Там был сложный случай, требовалось незамедлительное вмешательство, иначе бы корова умерла.

А вообще, только сейчас до меня дошло, что я затупила. Привыкла, что у нас все деньги получает Гратье и как должное в благодарность приняла пирожки. Нехило так староста на мне сэкономил! Да ещё отношения с драконом испортила.

Лаэр Дагар смотрел на меня внимательно, словно наблюдая весь мыслительный процесс у меня в голове.

— Я вас сильно оскорбила своим ослушанием? — смущённо спросила у него, борясь с желанием поковырять носком землю.

Дракон молчал, и пауза затягивалась, рождая во мне нехорошие предчувствия. Но что бы Чиж не говорил, мне не верилось, что он выгонит нас из отряда за это. Не такой он человек, чтобы гордость свою тешить. Поэтому доверчиво смотрела на дракона, максимум ожидая моральной порки. Готова была принять, осознать и пообещать, что больше ни-ни.

Не знаю, может, он хотел припугнуть меня своим молчанием, но не дождавшись этого, дракон в итоге вздохнул и веско произнёс:

— Катрина, я привык, что мои приказы не обсуждаются и исполняются незамедлительно. Никому не нужен работник, который не исполняет распоряжений, а в армии за это трибунал.

Я искренне порадовалась за себя, что нахожусь не на военной службе.

— Для первого раза я сделаю скидку на твой возраст. Мы многое прощаем детям, а твой побег из-за стола иначе как детской выходкой не назовёшь. Но если подобное повторится, я буду вынужден с тобой расстаться.

— Хорошо, — опустила голову, проникнувшись.

— Сейчас, осознав своё поведение, как бы ты поступила?

Взглянув на дракона, ответила:

— Я бы дождалась вашего разрешения на лечение и лишь после этого вышла бы из-за стола.

— Ты так уверена, что я бы его дал? — взмыли брови дракона вверх.

— Вы требовательный, справедливый…

— Ворчливый, — вставил лаэр Дагар.

Я сбилась, порозовев, но стиснув зубы, закончила:

— В вас нет жестокости. Уверена, вы бы мне разрешили осмотреть животное.

— Чем она была больна?

— Послеродовой парез. Такое бывает у коров после пяти-шести родов, нехватка витаминов, перекормили.

— Заразно?

— Нет.

— Но когда ты туда шла, ты этого не знала. А могло быть заразно и тогда бы тебе пришлось лечить уже наших животных. Это бы задержало нас в пути и виноватой была бы ты. Не нужно оспаривать мои приказы.

Но ведь всё закончилось хорошо! А послушай я его, и корова бы умерла. Но спорить было бессмысленно, и я отвела глаза.

— Так как ты должна была поступить? — дожимал меня дракон.

Зная себя, я бы не смогла сидеть на месте. Лукавить и говорить правильные вещи, которые от меня хотят услышать, претило.

— Какая разница? История не знает сослагательного наклонения. Но на будущее я буду иметь в виду, что или подчиняюсь вашим приказам, или наши пути расходятся.

Глава 8

Ему было не в первой обуздывать горячие головы и преподавать науку о том, как важно беспрекословно исполнять приказы. Нужно дать прочувствовать свою вину, осознать последствия и понять, что каждое решение вышестоящего начальства, с приказом которого не согласен, обусловлено вескими факторами. Это в будущем учит доверять своему командиру и отбивает охоту сомневаться в его решениях.

Вот и сейчас он планомерно подводил девушку к осознанию её ошибки и пониманию, к каким последствиям мог привести её проступок. Нет она не оскорбила его, нарушив запрет и не бросила этим вызов. Катрина юная девушка и не на военной службе под присягой. Слишком непосредственным было её поведение, свойственное больше детям и к этому можно было отнестись снисходительно, сделав скидку на возраст. Даже Рейн с Афлином закашлялись, пряча улыбки, услышав, как его обозвали ворчливым.

Ему было приятно, что она быстро осознала недопустимость своего поведения и хватило силы духа подойти извиниться, а не трястись в ожидании его реакции. Даже проштрафившихся юных драконов принято помариновать перед наказанием, чтобы прониклись. Что уж говорить о девушках, они способны себе таких страшных кар надумать, что и самому в голову никогда не придёт.

И если с её поведением они разобрались, с осознанием возможных последствий нарушения приказа тоже, то с пониманием, как нужно было поступить правильно, вышла загвоздка.

— Так как ты должна была поступить? — спросил у неё, ожидая услышать смущённое: «Я должна была остаться сидеть на месте».

Вместо этого твёрдый взгляд и: «Какая разница? История не знает сослагательного наклонения. Но на будущее я буду иметь в виду, что или подчиняюсь вашим приказам, или наши пути расходятся».

— Катрина?! — в шоке не удержал возмущённого возгласа.

— Простите, лаэр Дагар, я понимаю, что вы хотели услышать, но слишком уважаю вас, чтобы лгать.

И под его изумлённым взглядом уважительно склонила голову, развернулась и ушла.

Наблюдая за её безупречной осанкой, разворотом плеч уверенного в себе человека, в который раз убедился, что породу не спрячешь. Даже в грязи бриллиант будет сверкать. Выросшая в приюте, без соответствующего воспитания она вела себя как аристократка. Можно было лишь поаплодировать её стойкости и силе духа. Вопрос о том, чтобы узнать о её происхождении, приобретал всё большее значение.

Но как сказала, паршивка! «История не знает сослагательного наклонения». Да большая часть человеческих аристократов понятия не имеет, что такое сослагательное наклонение!

Вот откуда это в ней?! Девочка с рождения в приюте! Даже в больших городах упор в воспитании сирот делается на физическое развитие детей. Гораздо важнее обучить их ремеслу, чем грамоте. А у Катрины словарный запас образованного человека. Даже Фирс заметил, насколько они разные с братом. Вот по тому сразу видно, что его воспитывала улица.