Через какое-то время светловолосый парень пробирается сквозь толпу и подкатывает все ближе к нам. Я приветливо улыбаюсь ему, и вот уже мы танцуем вместе. Боковым зрением замечаю Чейза и Мейсона – они танцуют с какими-то девчонками всего в нескольких футах от меня. Не сомневаюсь, что таким образом они решили последить за нами. Но, надо отдать им должное, парни стараются держаться в стороне. Возможно, потому что и мы не вешаемся на своих партнеров. Все о’кей.

Какое-то время спустя звучит Loyal Криса Брауна, и Кэм визжит от восторга.

Я вскидываю руки вверх и бросаю партнера ради лучшей подруги. Как подвыпившие девицы в караоке-баре, мы громко и фальшиво поем хором.

Кэм дергает подбородком в сторону наших парней, и я точно знаю, о чем она думает. Пробираемся к мальчишкам и успеваем как раз к очередному припеву. Хором поем дурными голосами, вызывая друг у друга приступы смеха.

– Мило, девчонки, – хохочет Мейсон, отступая от нахмурившейся рыжеволосой девицы. – Очень мило.

Кэмерон улыбается и обмахивается, будто ей жарко.

– Жажда замучила, надо еще выпить!

Мейсон оглядывается по сторонам, скорей всего, в поисках Брейди, потом обнимает за плечи Кэмерон.

– Куплю ей выпивку! – кричит он и тащит Кэм к бару, при этом сурово смотрит на Чейза. – А ты останься с ней!

Ребята уходят, и я оказываюсь наедине с Чейзом. Он драматично поводит плечами, хихикает, качает головой, но моего приглашения не принимает, и я танцую в одиночку.

Закрываю глаза и погружаюсь в музыкальный ритм. Чувствую присутствие Чейза, его тепло совсем рядом, и это ощущение захлестывает меня с головой. Делаю над собой усилие и не открываю глаз – пока рано. Жду и раскачиваюсь в такт музыке, и наконец он придвигается немного ближе. До меня долетает запах его одеколона – аромат сандалового дерева. Мои глаза распахиваются и встречаются с его чуть покрасневшими глазами.

Он двигается немного развязно из-за выпивки, но уверенно. Кладу руки ему на плечи и придвигаюсь чуть ближе, он позволяет мне это.

– Смотри-ка, – дразнюсь я, – мы почти танцуем.

Он чуть улыбается, и я глубоко вздыхаю, когда его рука касается моего бедра.

– Ты храбрая, раз надела такое платье.

Он дергает эластичную ткань.

– Нравится мое платье?

Чейз хмурится, а я тихо смеюсь, тепло его руки будоражит меня. Я ни о чем больше не могу думать.

Секунды тянутся неимоверно долго, мои фантазии становятся все безумней, сердце колотится в груди.

Его тело соприкасается с моим в танце, от волнения сердце бьется быстрее и разгоняет кровь, отчего алкоголь поступает прямо в мозг, окончательно лишая рассудка. Ничем другим я не могу объяснить, почему я вдруг осмелилась опустить руки чуть ниже.

Покачивая бедрами, медленно провожу ладонями по изгибу его плеч, ощущаю рельеф его грудных мышц.

Чейз смотрит на меня, и мои руки поднимаются выше, пальцы обхватывают его мускулистую шею. Чейз сглатывает, на его лбу появляется небольшая морщинка.

Музыка гремит, пол вибрирует у нас под ногами, дискотечные огни меняют цвет один за другим, толпа будто бы сужается вокруг нас, становится темнее.

Мы с Чейзом остались вдвоем, мы отгорожены от остального мира.

Мы и раньше танцевали вместе. На днях рождения, вечеринках, которые устраивали родители, на школьных праздниках, но так мы не танцевали никогда. Не прижимались друг к другу, опьянев от алкогольных коктейлей.

Это что-то новенькое. Непривычное.

Мои пальцы зарываются в его волосы, я поглаживаю его голову нежными массажными движениями. Случайно двигаю бедром – чуть-чуть, и он шипит, потому что я задела доказательство его возбуждения.

Он твердый.

Охренеть! Твердый из-за меня.

Мое тело двигается в ритм музыке, с каждым новым движением я слегка надавливаю на его напряженное мужское достоинство.

Чейз сжимает мое запястье, наклоняется к моему уху.

– Ари, что ты делаешь?

От него пахнет текилой, и я чувствую дрожь предвкушения, когда вспоминаю наш с Кэмерон разговор. Неожиданная уверенность овладевает мной.

– Что я делаю? – повторяю вопрос и отстраняюсь, чтобы поймать его пристальный взгляд. – Да все, что мне в голову взбредет. К черту правила!

У Чейза вытягивается лицо, он напряжен.

Я прижимаюсь губами к его губам.

Какую-то секунду он прижимает меня к себе, но потом с силой отталкивает. У него длинные руки, и я оказываюсь на приличном расстоянии. Широко распахнутые, покрасневшие глаза встречаются с моими, он очень бледен.

– Арианна… нет, – трясет он головой.

Я открываю рот, но ничего не могу сказать, и Чейз вытирает следы поцелуя со своего лица.

Слезы наворачиваются мне на глаза, когда я вижу, в каком он ужасе. Вспыхиваю от стыда и отвожу взгляд.

Мейсон и Кэм пробираются к нам сквозь толпу, Чейз запускает руку в свою шевелюру и натянуто, невероятно фальшиво улыбается.

Я потрясена тем, что только что узнала.

Я хотела поцеловать его, а он не захотел, но больше всего меня ранило выражение ужаса в его глазах, когда он понял, что я делаю.

Без разрешения я вынудила его ступить за запретную линию – между нами теперь не меньше десяти футов. Пространство между нами покрыто слоем мокрого песка, и любой, кто когда-либо ступал на мокрый песок, знает, как трудно его потом стереть с ноги. Из-за ветра и волн мокрого песка все больше, а волн у нас в Южной Калифорнии в избытке.

Судя по паническому выражению лица Чейза, он готов накидать побольше песка, и помощь океана ему совсем не нужна.

К счастью, не только мы напились, но и те двое, что только что к нам присоединились. Они ничего не замечают, брат протягивает мне бутылку с водой и целует в лоб, я улыбаюсь ему в ответ и беру бутылку. Опрокидываю в себя половину бутылки и поворачиваюсь к Кэмерон. Она протягивает мне стопку, вторая остается у нее в руке, но прежде чем мы успеваем опустошить их, откуда ни возьмись появляется Брейди, готовый подлить нам алкоголя.

Все впятером мы становимся кругом и залпом осушаем стопки, но на этом дело не заканчивается. Потребность напиться у меня сильнее, чем когда-либо, поэтому, когда кто-то предлагает подлить, я всегда готова.

Я чувствую себя дурой, но приглушенный свет и обилие спиртного притупляют боль и скрывают слезы, которые текут без разрешения по лицу. Спасибо аду и небесам заодно за щедрых барменов, что обслуживают нас в столь поздний час, когда бар уже закрылся.

Только после двух часов ночи мы добираемся наконец до дома на такси и, спотыкаясь, бредем по подъездной дорожке.

Кэмерон сбрасывает туфли и нервно подпрыгивает на ходу.

– Не тормози, Мейс! Мне оооочень нужно в туалет! А то я описаюсь.

Брат хихикает в ответ и пытается отпереть дверь.

– Черт, ключ, кажется, сломался, – невнятно бормочет он.

– О боже! – Я в ужасе озираюсь по сторонам. – Мы забыли Брейди!

Пинаю Мейса.

– Чтоб тебя, Ари!

Брат подпрыгивает на одной ноге, теряет равновесие и врезается в стену.

Я прыскаю от смеха и спотыкаюсь на своих высоких каблуках, но быстро хватаюсь за перила на крыльце.

– Брейди остался с той девушкой, – хнычет Кэмерон, она все еще пританцовывает на месте, ожидая, когда ее впустят в дом.

– С той, которая с большой задницей?

– Нет, которая с большими сиськами.

О да. Я ее помню.

Мейсон снова борется с замком, но едва ему удается вставить ключ, как тот выскальзывает у него из пальцев и с грохотом падает на пол террасы.

– Зараза!

Он смеется, хватается за ручку двери и яростно трясет ее.

Чейз хихикает у меня за спиной, я оборачиваюсь и вижу, что он оперся о перила и с трудом стоит на ногах.

Раздается жуткий треск, я оборачиваюсь и вижу, что Мейсон грохнулся навзничь.

– Ай! – вскрикивает Кэм и плюхается рядом с ним на колени.

Полсекунды спустя раздается «о, черт!» Чейза.

Я вижу, как он отступает назад, спотыкается и приземляется на задницу у подножия крыльца, его ноги торчат вверх на ступеньках.