Прослушав мою речь, первым нарушил тишину Морис. Он лично курировал одну из секретных лабораторий Катарины и, пожалуй, был самым высокопоставленным учёным среди всех Вийонов, которые на нас теперь работали.

Но отличался он не только регалиями. Это действительно был очень умный маг. В высшей степени профессионал своего дела.

Неудивительно, что он сразу захотел высказаться, хотя мою идею он посчитал крайне сомнительной.

— Не уверен, что это возможно, — задумчиво произнёс он, — никто и никогда не делал ничего подобного. Притом не скажу, что никто и не пытался.

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовалась Ольга.

Он хитро улыбнулся.

— Ты же не думала, что Вийоны не экспериментировали с возможностью воскрешения? Был даже период, когда сама Катарина активно этим увлекалась и участвовала в опытах. Кажется, она тогда хотела воскресить кого-то важного для себя. Но у нас ничего не вышло, — развёл он руками.

Я кивнул.

— Ничего удивительного. Я думаю, что в обычной ситуации воскрешение действительно невозможно. Либо одарённые пока ещё не открыли для себя магию такого высокого порядка. Но у нас здесь случай совершенно уникальный. И я считаю, что попробовать просто необходимо.

Морис улыбнулся.

— Как учёный не могу с вами не согласиться, Максимилиан. Я тоже считаю, что мы должны попытаться. Даже если не получится, наши совместные исследования могут продвинуть магическую науку вперёд. Но моя реплика прежде всего была о том, что не стоит возлагать чрезмерных надежд на успех.

С этим тоже все согласились, в том числе и я, ну а дальше, после того как все присутствующие вдоволь изучили склеп и покойных Рихтеров в нём, я объявил:

— Не будем терять время. Так как работать здесь мы не сможем, нам нужен план, как вывезти отсюда саркофаги, не повредив тела. Они должны остаться в том же состоянии. Тела буквально нельзя и пальцем тронуть, если мы не хотим всё испортить уже в самом начале.

Тут на помощь мне снова пришёл Морис.

— У нас есть подходящие медицинские фургоны. Они были созданы специально для перевозки тяжелораненых. Конечно, предполагалось, что мы их будем перемещать на особых каталках, тоже спроектированных специально под наши цели, но думаю, что в таком фургоне будет просто установить и саркофаги. Так, что об их устойчивом положении и сохранности тел внутри переживать будет незачем.

— Отлично, — порадовался я, — тогда рассчитываю на тебя. Организуй транспортировку.

— Всё сделаю, — подтвердил Морис, — только когда и куда?

— Завтра. А сегодня я как раз подготовлю подходящее помещение.

На этом мы и договорились.

Но вывезти отсюда нужно было не только Рихтеров, но ещё и разобрать часть стены. Октавия так и не смогла найти никакой зацепки по следам непонятной магии, но очень хотела продолжить исследование.

— Макс, — обратилась она ко мне, — ты не против, если я покажу эти руны кому-то ещё? Разумеется, я не скажу, откуда они.

— Не против, — ответил я, — но постарайся не слишком афишировать это расследование. Будет неприятно, если виновник выйдет на нас раньше, чем мы на него.

Ведьмочка серьёзно кивнула:

— Разумеется. Я буду советоваться только с теми специалистами, с которыми уже когда-то работала, и уверена в том, что они умеют держать язык за зубами, — она при этом улыбнулась, причём довольно кровожадно.

Всё же Октавия была истинной Сципион, и все её деловые партнёры соблюдали обязательства благодаря не только совести, но и страху.

— В таком случае у меня нет причин для возражений, — я тепло ей улыбнулся, — и спасибо. Ты не обязана делать всё это для меня, как и много всего другого, но делаешь. Я ценю это.

Октавия покраснела и смущённо взмахнула руками.

— Ты тоже не обязан учить меня некромантии. К тому же… я счастлива просто от того, что знакома с тобой.

Она взяла меня за руку и крепко сжала.

В эту минуту Октавия была настолько милой, что если бы вокруг нас не кружила толпа, а мы находились не в склепе, то мы бы точно провели наедине ещё немало приятных минут. Но сейчас придётся это отложить.

Вместо этого мы провели здесь ещё какое-то время, в основном, чтобы Морис оценил объём работ. Например, подсчитал количество саркофагов, коих оказалось аж пятьдесят два.

Остальные же просто ходили по залу склепа с задумчивым видом. Все, кроме Ольги. Она почти сразу же сказала, что не может здесь долго находиться и что подождёт нас наверху.

Бланш очень быстро присоединилась к ней, перед этим с грустью прокомментировав то, как много здесь не просто юных Рихтеров, но и вообще совсем ещё детей.

И действительно возраст одарённых в саркофагах начинался примерно от двенадцати лет.

А максимум, скорее всего, достигал восемнадцати, может, двадцати.

Для мага это вообще не срок.

А женщины — нежные создания. Им трудно смотреть на мёртвых детей, да ещё и в таком количестве.

Хотя это и для мужчины непросто. Зрелище было и впрямь удручающим. Но я всё-таки верил, что ещё не всё потеряно.

Да, молодые Рихтеры были совершенно точно абсолютно мертвы, а воскрешать мёртвых пока ещё ни у кого не получалось.

Но данная ситуация отличалась от любой другой, потому что тела мертвецов сохранились в идеальном состоянии.

Кроме того, они не были убиты в полном смысле этого слова и не умерли естественной смертью.

Их смерть связана не с прекращением функционирования организма, а с магическим воздействием высокого порядка.

Магическая энергия молодых Рихтеров постепенно истощалась, и таким образом они теряли единственную ниточку, которая поддерживала их связь с внешним миром, а достаточно мощного внутреннего резерва, вроде того, который спас меня, у них не было.

Таким образом, когда энергия закончилась, тут и наступила уже физическая смерть.

Конечно, на первый взгляд может показаться, что нет ничего проще, чем воскресить такого мага. Просто влей в него энергию, да побольше.

Но это ничем не поможет, потому что энергосистема тоже мёртвая, как и всё остальное. И никак не функционирует.

Но даже при всех этих данных, на мой взгляд, надежда всё-таки оставалась. Она была практически полностью отсутствующей, призрачной, но я должен был испробовать все варианты, прежде чем навсегда запечатать этот склеп.

И основной моей ставкой на успех, конечно же, стали Вийоны.

Боевых магов в большинстве своём мы потеряли, зато на нас теперь работали десятки, если не сотни, учёных.

Одна только бригада, которая обосновалась в Старом Форте, чего стоила. В их компетентности я уже не раз успел убедиться даже за это короткое время. Так что я готов был довериться Морису, Луи и остальным исследователям, входящим в их команду.

Но сразу приступить к ритуалу мы не могли. Даже притом, что у меня были идеи, как именно он должен проходить и что должен делать каждый член команды.

Для того чтобы воплотить в реальность все идеи, необходимо было провести большую подготовительную работу.

И дело растянулось почти на две недели, за которые Морис не только перевёз всех Рихтеров в один из самых современных медицинских центров Вийонов, который мы превратили практически в секретный объект.

Никаких случайных людей. Постоянная охрана и несколько уровней допуска.

А всё потому, что нам была нужна работа не одной маленькой команды, а целая исследовательская цепочка.

И те, кто находился в самом низу, понятия не имели, что и зачем они делают. Но делу это никак не мешало. Вийоны привыкли к такому формату работы, привыкли не задавать лишних вопросов, а просто делать то, что от них требуется.

Так что прогресс двигался даже быстрее, чем я рассчитывал.

Хотя успеть и опробовать мы хотели сразу несколько идей.

Взять хотя бы полную пересадку одного из энергоканалов.

Звучало дико, но у наших «пациентов» энергосистема умерла так же, как и всё остальное.