Москва, май месяц. Коломенское утопает в цветах и только что распустившейся зелени. В парке величественно возвышаются белокаменные церкви, а свежие травы с каплями росы ярко-зеленым покрывалом накрывают всю землю. Здесь нет столичного пафоса и суеты, все дышит стариной и спокойствием. Они сидят на небольшой деревянной лавочке возле самого храма.

– Нарисуй мне что-нибудь, – обращается она к нему.

– Хорошо. У тебя есть с собой карандаш?

– Нет, но у меня есть с собой блокнот и ручка!

Девушка открывает сумочку и достает из нее потрепанный блокнотик в клетку и дешевую шариковую ручку с синими чернилами. Не говоря ни слова, он забирает у нее блокнот с ручкой и быстрыми движениями создает набросок церковных куполов, древних стен и ворот.

– Красиво, – задумчиво произносит она, вырывая из блокнота лист с рисунком, – почему ты не рисуешь? Вот если бы у меня был такой талант.

– Ты же знаешь, у меня совсем нет на это времени, а талант надо постоянно развивать. Хорошо рисующих людей много, а вот настоящих художников – единицы.

Она берет ручку и, положив лист бумаги на сумочку, и выводит надпись: "Потому что каждый миг с тобой наполнен радостью".

– Как жаль, что я не знала тебя раньше, – произносит она, аккуратно складывая лист бумаги, – это я буду хранить у себя.

– Всему свое время.

– Нет, очень жаль. Столько упущено времени!

– Судьба подает нам знаки, ведущие к счастью, – отвечает он, – нам остается либо воспользоваться моментом, либо идти дальше.

– Наверное. Может это все Красная нить?

Убрав лист бумаги и шариковую ручку в сумочку, она придвигается к нему еще ближе, и кладет голову на его плечо.

– Рано или поздно две души, связанные невидимой нитью, обязательно встретятся, – продолжает она, – ее не разорвать.

Они сидят молча близко друг к другу. Только щебетание птиц нарушает эту первозданную тишину, да редкие прохожие, восхищенно рассматривающие старинную архитектуру.

– В нашем мире мы перестали вникать в суть вещей и поступков, – наконец произносит он, – но все мы желаем лишь одного: любить и быть любимыми.

– Наверное, ты прав. Я не была несчастной до встречи с тобой. Но сейчас я словно на вершине мира. И мне так хорошо, что я хочу остановить время. И так не хочется тебя отпускать.

– И не отпускай.

Она обнимает его и целует.

Некоторое время они сидят на лавочке, а затем встают и направляются в сторону яблоневого сада. Девушка крепко держит его за руку как будто это не взрослый мужчина, а маленький шаловливый мальчик, только и ждущий момента, чтобы вырваться на свободу и убежать навстречу приключениям. Деревья буквально утопают в розовых цветах. Их так много, что они скрывают сами деревья. Возможно, ли передать словами этот весенний воздух, переполненный пьянящим ароматом цветов, что одурманивает сильнее, чем выдержанное вино? Легкое исцеляющее жужжание пчел? Крошечных мирных созданий, ежедневно выполняющих свою тяжелую работу и безвозмездно дарящих миру свой драгоценный мед.

Ночь. Небольшая гостиница на окраине столицы. За окном раздается тихое постукивание капель осеннего дождя. Отопление еще не включили и в комнате довольно прохладно. Они лежат в постели, укрывшись теплым и легким как пух одеялом.

– Настоящие чувства приходят только один раз в жизни, – произносит он, обнимая ее, – все остальное лишь пародия на них. Влюбленность – да, но таких чувств больше не будет.

– Любовь живет всего три года, – отвечает она, еще крепче прижимаясь к нему, – так говорят ученые.

Он улыбается и, приподняв ее подбородок, заставляет взглянуть в его карие глаза. Никогда больше в своей жизни она не видела таких глаз. Глаза говорят больше чем слова и никогда не лгут. Не теряй человека, который смотрит в твои глаза и видит в них свою жизнь.

– Нет, это не так, – говорит он, – люди живут вместе, но проживают разные жизни. Они живут, словно с завязанными глазами, а затем, сняв повязки, поражаются случившемуся: почему мы такие разные? Почему он или она так изменились? А все дело в том, что они жили каждый своей жизнью, не замечая, чем живет другой. Они жили вместе, но настоящего общения и понимания не происходило. Проходит время и, в конце концов, они осознают, что стали чужими, хотя когда-то были близки.

– Что же тогда делать?

– Разговаривать. Делиться своими мыслями и чувствами. Каждое невысказанное слово, каждая пропущенная деталь приводят к все большему и большему расстоянию между людьми. Давай спать, зато нам рано вставать.

Он выключает ночник, и комната тут же погружается во тьму. Серый свет уличного фонаря осторожно пробивается сквозь неплотно задернутые шторы.

– Пожалуйста, обними меня покрепче.

Она поверчивается на бок и его теплая и сильная рука нежно обнимает ее.

– Хочешь я рожу тебе девочку? – тихим голосом спрашивает она.

Но он уже уснул и не слышит ее слов.

– У нас были бы красивые дети, – в задумчивости произносит она и закрывает глаза.

Ей не спиться и она вновь открывает глаза. Чувствуя его ровное дыхание, она погружается в размышления, опасаясь пошевелиться, чтобы случайно не разбудить его.

Воспоминания.

Сидя в кресле, она всматривается в ночное небо сквозь незашторенное окно. Северный ветер унес облака и теперь на небе мерцают самовлюбленные равнодушные звезды. Находясь в иных мирах, им все безразлично, и тем более судьбы людей на какой-то маленькой планете, затерявшейся в одном из рукавов галактики. Возможно, звезд уже и нет. Они давно погасли, а холодный мерцающий свет – это все, что от них осталось. Крохотные частички, мчащиеся сквозь бескрайние просторы Вселенной, последние напоминания о когда-то могучих огненных исполинах. Они летят со скоростью света, и для них время не имеет значения. Частички, не обладающие ни строением, ни размерами, которые могут существовать только в движении. Если вдруг фотон остановится, он исчезнет, а вместе с ним угаснет его свечение.

Воспоминания. Санкт-Петербург. До Нового Года осталась всего лишь неделя. Проспекты, площади, торговые центры – все украшено, а сам город пропитан духом предстоящих праздников. По вечерам в жители запускают красочные и шумные фейерверки.

– Я меняюсь каждые пять лет, – говорит она, задрав свой нос, – только давай без душераздирающих фраз.

– Хорошо, как скажешь, – отвечает он ей равнодушным голосом.

И не в силах дальше продолжать разговор выходит из комнаты.

– Хорошо? – удивленно и возмущенно переспрашивает она.

Сердце ее бурлит, как вулкан, от обиды, злости и еще не понятно каких чувств. А какой ответ она хотела услышать? Или должно было произойти низвержение Небес на Землю? Скорее всего, именно так. Но она сама не знает ответа на свой вопрос, и Небеса остаются на своем месте. Он молча одевается, повязывает поверх куртки на французский манер шарф и, ничего не сказав, выходит из квартиры. Звук закрывающейся двери отзывается по всему ее телу, а руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

"Надо что-то делать", – внезапная мысль пронзает ее сознание.

Девушка выскакивает на лоджию и смотрит на дорогу, ведущую к метро. Медленным шагом он уходит, и острые колючие снежинки навсегда заметают его следы. Уткнувшись носом в ледяное стекло, она смотрит на него, надеясь, что он обернется, как это бывало раньше. И она вновь помашет ему рукой. Но он не оборачивается. Снег усиливается и его силуэт постепенно растворяется в снежной мгле. Нос ее совсем замерз, а глаза стали влажными от слез.

"Ну и пусть, – думает она, – так даже лучше. Мосты сожжены".

Внезапно ее сердце съеживается от осознания того, что потеряно что-то безумно дорогое, единственное и крайне важное. Стоя у окна, она чувствует, как слезинка стекает по щеке.

Почему мы часто не говорим то, что действительно думаем? Как редко мы осознаем истинную ценность того, что имеем? Вся беда заключается в нашей врожденной ненасытности. Человеку всегда мало и никогда не бывает достаточно.