– Ты кто такой?!

– А ты кто?!

– Самый дерзкий что ли?!

– Я тебе даю понять, что мы все в равных условиях…

– Заткнитесь! – внезапно приказывает женщина. – Прекратить балаган!

В кругу неожиданно наступает молчание. Лишь доносится откуда-то издалека жалостливый плач подростка. Женщина наконец обращает внимание на окружающее пространство. Обширный коридор, похожий на холл, с огороженной консьержной комнатой. С одной стороны, кирпичная стена с замурованными проходами. Отверстия, напоминающие окна, закрыты приколоченными досками. Дверной проем залит целиком засохшим цементом. С другой стороны, стена с старой узорчатой облицовкой, рисунок которой походит на советскую картинку, где трое голых мальчишек на курортном пляже наблюдают за самолетами в небе. Краска высохла, и облицовка во многих местах отвалилась. Коридор разделяется на западное и восточное крыло, где, по всей видимости, находится продолжение здания. Кривые граффити, похабные ругательства и отсыревшие пятна неизвестной давности уродуют большую часть помещения. Женщина от брезгливости корчит лицо, постепенно собирается с мыслями и задает вопрос:

– Кто хоть что-нибудь из вас знает или помнит о данной ситуации?!

Она смотрит на стоящего рядом приличного мужчину, похожего на бизнесмена. Он отрицательно качает головой и обратно погружается в раздумья, надеясь только на себя. Женщина смотрит на девушку, та сразу же повторяет за мужчиной и прячет ладони в рукав ее домашнего свитера. Дальше под расследование попадает старик.

– Меня Альбертом зовут. И я ничего не знаю. Просто очнулся здесь, хотя должен был сегодня увидеться с внучкой…

Женщина не дожидается окончания повествования и переходит к амбалу.

– А че ты на меня таким взглядом смотришь?! – бесконтрольно бросается военный теперь на женщину. – Полегче давай, милочка…

– Я тебе не милочка, понял?! Ты свои крутые замашки будешь перед своими безмозглыми дружками исполнять!

– Да пошла ты!

– Сам пошел!

– Кажется, мы все здесь действительно друг друга не знаем, – подводит дипломатическую черту другой мужчина.

– Да я понятия не имею кто вы! – дает высвобождение эмоциям громила. – И что я здесь делаю тоже не понимаю! И я намерен скорее отсюда выбираться…

Амбал направляется к загадочному оконному отверстию и со всей дури бьет по деревянному покрытию кулаком. Затем снова и снова. Раздается треск досок, но за ним безнадежный глухой звук. Здоровяк идет в сторону и проделывает тоже самое с другими возможными потенциальными путями к спасению. Каждый раз это оказывается бесполезно.

– Под деревом чертов бетон! – желчно сплевывает амбал и идет к забетонированному дверному проему. Он изучает опытным взглядом каждый угол и расщелину, а затем заявляет:

– Этому цементу несколько десятков лет! Здание заброшенное хрен знает сколько!

– Это было очевидно, что эти проходы давно не используются…, – колкостью утверждает женщина.

Амбал не обращает внимания на стороннюю язвительность и раздраженно шагает взад-вперед.

– Проверьте телефоны в карманах…, – подкидывает разумную идею «бизнесмен».

Взбудоражено компания людей прислушивается к совету и начинает проверять одежду по несколько раз.

– Нету! Черт тебя бери…, – ругается амбал, топнув тяжелой ногой.

– Ничего нет в карманах…, – делает собственный вывод женщина, – значит нас точно похитили…

Амбал прекращает метаться и останавливается на месте, глядя вперед коридора.

– А это еще кто?!

Компания ежесекундно реагирует и смотрит в заданном направлении. Подросток побеждает вспыхнувшие эмоции и решает приобщиться к людям, не разглядев из укрытия в них явной угрозы. Щеки до сих пылают от пролитых слез, но выражение лица настойчиво пытается скрыть проявленную ранее слабость.

–Вфем привет. Ифвините, что так быфтро убежал. У меня клауфтрофобия… А ефё я очень впечатлительный, а тут на меня напала какая-то незнакомка…

Он быстро тараторит словно заготовленную речь, держится манерно и утрировано, постоянно поправляя свою челку.

– Меня Валей фовут кфтати. Никто не знает, что фдесь вообще проифходит ? Выглядит дерьмово…

– Сопляк, у тебя телефон есть? – нагло перебивает его амбал.

– У меня…, – теряется парень, – у меня…Вообфе-то ефть…Айфон…

– Да без разницы какой! Давай скорее сюда…

Парень в оцепенении боится сказать правду.

– Ну! – настаивает здоровяк.

– У меня кафжется его отняли…

– Да твою мать! Зачем ты тогда цирк разыгрываешь…

Подросток неуместно ухмыляется, но сторонится непредсказуемую гору мышц. Амбал продолжает смело исследовать помещение. Девушка осторожно приглядывается к агрессивному незнакомцу и тоже отходит подальше. Женщина отвлеченно прокручивает в голове воспоминания и пытается найти случившемуся рациональное объяснение:

– Последнее что я помню, это то, что я распрощалась с коллегами… Доделала отчет… Распечатала документы… Проверила все за собой… Вышла на улицу и… Дальше какой-то провал в памяти…

Женщина с испугом к собственной беспомощности начинает трясти своей крашенной огненной головой и прокручивать цепочку воспоминаний заново.

Валя хмуро смотрит на женщину. По его лицу заметно, что официальный образ дамы вызывает у него отвращение.

–А кто-нибудь вообфе помнит какие-то фобытия похифсения? – спрашивает он, желая проявить себя и легко раскрыть загадку.

– Я нет, – признается искренне девушка.

– У меня же вечером сегодня две важные операции в отделении запланированы! – возмутительно взмывает вслух «бизнесмен», который оказывается врачом. – А завтра выступление… Твою мать!

Он не может сдержать досаду и больше беспокоится о сорванных делах, чем о неизвестности обстоятельств.

– Кажется, мы в фзопе…, – кивает паренек.

– Сам ты в жопе, мелкий педик! – рычит амбал с пренебрежением к болтуну.

Валя затыкается. Никто не приходит парню на помощь, так как все погружены в собственные переживания.

– Может это такая магнитная буря, – предполагает старик Альберт, – я видел по телевизору, что такие бывают довольно часто. По головам всем хрязь! И…

– Ой да, помолчи хоть ты, отец…, – нервируется все больше грубиян.

– А ты не затыкай старших! Не думай, что круче всех тут! – задевается принципиальная женщина. -Мы в равных условиях…

– Давайте не будем ругаться, – предотвращает назревающий конфликт врач, – ссорой мы не поможем ни себе, ни другим. Скажите, ни у кого нет никаких следов на теле? Может царапины, синяки? Все-таки подозревается массовое покушение…

Компания начинает еще раз себя внимательно осматривать.

– Хрен я бы позволил к себе прикоснуться…, – бурчит амбал, – меня явно усыпили какой-то отравой и притащили сюда, иначе я бы не дался…

– У меня нога болит, – обращает на себя внимание Валя. – Кафзется, фломал…

– Ты бы не мог ходить в таком случае. Скорее всего, вывих…

– Да ну, – наивный старик верит, – а ну иди сюда, погляжу…

Подросток скорее идет к возможному другу и показывает ушибленное место.

– Да это полный бред все! – срывается женщина, не позволяя страху овладеть здравомыслием. – На дворе 21 век! Кто нас может похитить?! Кому мы нужны?! Я так понимаю олигархов среди нас нет!

Она убеждено смотрит на старика и подростка, занятых осмотром.

– Может, это какое-то телешоу…, – толково гадает врач. – Сейчас много таких проворачивают блогеры… Не предупредив, похищают. Телефоны отбирают. Запихивают в заброшенное здание. И снимают в тайне наши действия. А зрители с подписчиками хлопают в ладоши и радуются реалистичности программы…

Компания молча начинает обмозговывать предложенный вариант.

– Тогда я требую миллион за перенефенный фтрефс! – публично заявляет Валя, чтобы было достаточно слышно.

– Кто бы это не был, – сжимает кулаки амбал, – шутник или маньяк… Он за это ответит!

– Но фто фзе нам делать? – пищит пацан.

– Искать разгадки или какие-то оставленные следы…, – разбирает ситуацию врач. – Где-то должны дать камеры…