Замысел же этой «инициативы» состоит в том, чтобы ускоренными темпами (до 2005 г.) создать единое торгово-экономическое пространство – Зону свободной торговли Америки (ЗСТА), куда бы под эгидой США вошли все, за исключением Кубы, страны Латинской Америки1. Ее суть – внедрение в плоть латиноамериканских стран давней (с момента провозглашения в 1823 г. «доктрины Монро») идеи «панамериканизма» («Америка для США»).
Подобный ракурс развития событий в регионе, можно сказать, в деталях предвидели кубинские публицисты Мануэль Сангили и особенно Хосе Марти, создавая концепции борьбы за национальную независимость и государственный суверенитет. Поэтому для современности, когда попираются суверенные права независимых государств, актуальными представляются некоторые теоретические аспекты творческого наследия кубинских публицистов, стоявших у истоков зарождения неоколониализма и предпринявших уже тогда попытку дать аналитическую, на демократической основе оценку его характерных признаков, предусмотреть опасные последствия его эволюции в исторической перспективе и попытаться поставить этому политический заслон.
По ряду соображений актуальной представляется и необходимость изучения природы демократизма во взглядах Сангили и Марти, в частности, по вопросу антиколониальной войны. Во-первых, необходимо видеть существенную разницу в принципах демократического мышления каждого из них, хотя, на первый взгляд, к решению задачи завоевания независимости оба подходили одинаково, исходя из одинакового постулата – необходимости революционной войны. Во-вторых, важно понять, что эта разница во взглядах была обусловлена объективно, по мере усложнения содержания самой задачи освобождения, а именно: нереальностью ее решения на путях только антиколониальной войны с Испанией, поскольку наступила стадия передела мира, которая и началась с навязывания Испании империалистической войны со стороны США. Если мысль Марти схватила эту смену эпох в момент ее зарождения, то Сангили не сразу понял этой перемены, что и стало основой перерождения его революционного (для периода первой антиколониальной революции) демократизма в либерализм, прикрытый демократической фразеологией. В-третьих, нельзя не учитывать демократическую сущность логики их мышления в вопросах государственного устройства после завоевания независимости: абсолютная неприемлемость для обоих любой формы авторитаризма. Они оба – сторонники обеспечения суверенитета на правовой основе. Наконец, особый интерес вызывает вопрос о решающей роли именно публицистики в формировании демократических основ концепции национальной независимости и политического суверенитета, а не сочинения, скажем, типа трактатов.
Изучение поднятой в публицистике совокупности проблем, характерных для своеобразия демократического мышления Сангили и Марти, может иметь значение для современности с ее стремительными процессами, происходящими, в частности, в настоящее время в Латинской Америке. Примером могут служить недавние с молниеносной быстротой развивавшиеся события в ряде стран Латинской Америки.
На политику форсирования глобализации Латинская Америка отвечает ускоренной регионализацией, точнее, региональной самоидентификацией. Относиться к этому следует, как к проявлению попытки отстоять независимость в региональном масштабе. Истокам этой актуальнейшей на сегодня проблемы огромное внимание уделил Марти, обогатив свою публицистику, вызывающе емким политическим термином «Наша Америка». Поэтому, на мой взгляд, концепция «испаноамериканизма», разработанная в публицистике Марти как концепция не только национальной, но и региональной независимости, актуальна методологически и политически для понимания необходимости альтернатив в современном мире. Марти в идеологии «испаноамериканизма» раскрыл альтернативный потенциал «панамериканизму», как идеологии, направленной на создание в регионе таких экономических и, в особенности, внешнеполитических предпосылок, которые гарантировали бы Соединенным Штатам абсолютное господство в Западном полушарии, пресекали бы любые попытки региона к развитию межрегиональных экономических, торгово-финансовых, внешнеполитических отношений и научно-культурных связей. Даже в том случае, если инициатива и заинтересованность в развитии межрегиональных отношений с Латинской Америкой исходит от постиндустриальных стран Европы, союзников США по «доктрине глобализации», не говоря уже об Азии и Африке.
Идеология «испаноамериканизма» имеет свои давние исторические корни, уходящие в эпоху национально-освободительных революций начала ХIХ в. Ее зарождение связано с именем такого выдающегося мыслителя Латинской Америки, как Симон Боливар2. С самого начала эта идеология формировалась как противовес идеологии «панамериканизма». Свидетельством тому является и хронологическое (20-е годы ХIХ в.) совпадение момента их начинавшегося противостояния в вопросе создания континентального объединения. Что касается мировоззрения и конкретного вклада Марти, то он обогатил идеологию «испаноамериканизма», внеся в нее антиимпериалистическую направленность и дополнив практическими рекомендациями регионального значения.
И Сангили, и Марти попытались доступными им средствами противостоять попыткам аннексии идеологии «панамериканизма», раскрыв в своей публицистике ее чрезвычайную опасность для исторических судеб региона. Поэтому изучение их мировоззренческих позиций и публицистических концепций по проблемам национальной независимости и политического суверенитета не только своего государства, но и целого региона представляется актуальным для наших дней, когда США навязывают свою волю не только Западному полушарию, но и всему мировому сообществу по созданию монополярной системы международных отношений. Позиции Сангили и Марти в этом вопросе вызывают тем больший интерес, что они основаны на демократических принципах и неприятии диктата США. Поэтому выработанные ими принципы и критерии основ политического суверенитета могут иметь значение и как исторический опыт для альтернативного противостояния доктрине глобализации, которая по замыслу ее адептов призвана предопределить пути развития человечества, содержание эпохи, открыть максимальный простор для действия ее ведущих тенденций. Что же касается самих этих тенденций, то они потенциально направлены на полную трансформацию уже сложившихся экономических и политических предпосылок, способных гарантировать сохранение государственного суверенитета и обеспечить в исторической перспективе сохранение национальной независимости.
Кроме того, публицистические концепции, воссоздание которых требует сосредоточения идей и отдельных высказываний авторов в единое целое, имеют и самодовлеющую теоретическую ценность, как проявление парадоксальной противоречивости: с одной стороны, высокий уровень развития демократических идей в стране, сбросившей колониальное иго, а с другой – отсутствие гарантированных условий для реализации назревшего демократического потенциала этих идей при всей их кажущейся исторической мобильности. Причем, не по причине незрелости необходимых для этого внутренних материальных условий, а из-за вероломного вмешательства в ход событий инородного природе этих условий внешнего фактора. В данном конкретном случае: аннексия острова Соединенными Штатами, чьи геополитические интересы были заранее спроецированы на недопущение суверенитета и независимости Кубы.
Изучение публицистического наследия, оставленного выдающимися мыслителями Кубы, наконец, актуально для понимания ретроспективы развития международной журналистики с точки зрения профессионального интереса. Это тем более важно, когда речь идет о ее наиболее талантливых представителях, которым удалось в своем творчестве не только отразить содержание и характер своего времени, но и предвосхитить будущее, обогатить собственное восприятие действительности мироощущением грядущей исторической перспективы, разглядев действие тех новых тенденций, которые в тот момент только зарождались и которым еще предстояло набрать силу уже в исторически иную, хронологически более позднюю, эпоху. Именно с такого рода публицистическим явлением соприкасается исследователь творческого наследия таких блистательных журналистов Кубы, какими были Хосе Марти и Мануэль Сангили на рубеже ХIХ и ХХ вв. И актуально это учитывать в наши дни, когда перипетии грядущих перемен – и не только в латиноамериканском регионе – еще не раз заставят обратиться современную общественную мысль к эпохе, которая на свои авангардные рубежи выдвинула мыслителей такого масштаба. Им дано было высветить то для их времени новое, что обрастает плотью и кровью в современных условиях, становится политической «будничностью» для современной общественной мысли всего мирового сообщества. Речь, конечно, идет не об экстраполяции взглядов кубинских публицистов на современность, а о творческом осмыслении тех общественных, экономических и политических явлений, которые им удалось зафиксировать в их зародышевом состоянии и попытаться предсказать характер их эволюции.
