Тонкий юмор, отменная наблюдательность, энергичный слог – вот чем Барнс давно пленил нас и продолжает пленять.

The Independent

В своем поколении писателей Барнс безусловно самый изящный стилист и самый непредсказуемый мастер всех мыслимых литературных форм.

The Scotsman

Джулиан Барнс – хамелеон британской литературы. Как только вы пытаетесь дать ему определение, он снова меняет цвет.

The New York Times

Как антрепренер, который всякий раз начинает дело с нуля, Джулиан никогда не использует снова тот же узнаваемый голос… Опять и опять он изобретает велосипед.

Джей Макинерни

Лишь Барнс умеет с таким поразительным спокойствием, не теряя головы, живописать хаос и уязвимость человеческой жизни.

The Times

По смелости и энергии Барнс не имеет себе равных среди современных британских прозаиков.

New Republic

Современная изящная британская словесность последних лет двадцати – это, конечно, во многом именно Джулиан Барнс.

Российская газета

Тонкая настройка – ключевое свойство прозы букеровского лауреата Джулиана Барнса. Барнс рассказывает о едва уловимом – в интонациях, связях, ощущениях. Он фиксирует свойства «грамматики жизни», как выразится один из его героев, на диво немногословно… В итоге и самые обыденные человеческие связи оборачиваются в его прозе симфонией.

Майя Кучерская (Psychologies)

Во всей этой детективной истории, несомненно, есть нечто шерлок-холмсовское – но Барнс строго контролирует степень этого «нечто»; Дойл работает Холмсом в барнсовском детективе, и поэтому атмосфера здесь именно барнсовская – а не шерлок-холмсовско-конан-дойловская; дьявольская разница.

Тем, кто знает, кто такой Барнс, нет смысла объяснять, как гармонично могут выглядеть его романы; и это произведение не исключение… «Артура и Джорджа» можно квалифицировать как биографию Конан Дойла, как исторический роман, как детектив, как судебную драму – галочку поставите там, где надо, сами. В действительности, как всегда у Барнса, это вещь про то, что вымышленная история оказывается достовернее засвидетельствованных фактов, что литература более правдива, чем официальное расследование, результаты которого подтверждены судом и правительством.

Лев Данилкин (Афиша)

Роман Джулиана Барнса «Артур и Джордж» представляет собой пример книги и приятной и полезной. Приятной – потому что Барнсу свойственна легкая и увлекательная манера письма, способная скрасить хоть длинный перелет, хоть бессонную ночь, а также незатейливая, но щекочущая нервы ироничность. Полезной – потому что «Артур и Джордж» – книга познавательная. Читатель узнает не только о нравах поздневикторианской Англии, но и о реальных событиях, в которых был замешан не кто-нибудь, а Артур Конан Дойл.

Коммерсантъ-Weekend

Написав «Артура и Джорджа», Барнс не только явил нам байопик об Артуре Конан Дойле, но и предпринял еще один, возможно самый глубокий, экскурс в недра загадочной английской души. Перед нами исследование сути «английскости». Одним текстом Барнс решил ответить на множество вопросов разом. Получилась своеобразная энциклопедия нравов. Многослойный роман о долге и невиновности, правде и вымысле, любви и чести.

Книжная витрина

На русский язык перевели новую книгу знаменитого прозаика, «британского Умберто Эко», – «Артур и Джордж». На сей раз поклонник Флобера и мастер изложить библейский сюжет устами (жвалами?) жучка-древоточца взялся за легенду детективного жанра – Артура Конан Дойла. В новой книге Барнса создатель Шерлока Холмса, подобно своему герою, берется за расследование преступления, которое якобы совершил робкий молодой юрист по имени Джордж.

Известия

Автор книги ненавязчиво подталкивает читателя к выводу: литература может быть точным или кривым (по выбору автора) зеркалом жизни, но вот организовать жизнь по законам литературы чаще всего не удается вовсе. Стерев границу между детективным произведениям, где возможна мера условности, и реальностью, Конан Дойл взял на вооружение методы Великого Сыщика. И невольно заигрался.

Роман Арбитман (Волга)

Пожалуй, помимо темы вины и невиновности, духовных поисков, национальной идентичности, границ реальности и литературы, надо упомянуть еще тему памяти. По признанию автора, история Эдалджи заставила его задуматься, почему одних людей помнят долго, а других тотчас забывают. На процессе обвинитель заявляет, что мотивом преступлений, якобы совершенных Джорджем Эдалджи, было желание обрести известность. Избегавший шумихи Джордж со временем начинает досадовать, что его слава – сомнительная слава жертвы судебной ошибки – меркнет. Англия забывает его. Джордж считает, что за свои страдания заслуживает большего. И Джулиан Барнс с ним согласен. Пусть спустя сто лет, но справедливость восстановлена. Имя скромного юриста теперь запомнят все.

Иностранная литература