Холодная вода её быстро взбодрила, и та, помывшись в бочке, переоделась в одежду, также предоставленную вдовой. В деревне раздались гонг и крик:

– Отбой!

Означавший отмену тревоги, поэтому мы сразу направились в таверну.

– Кухня ещё закрыта, – сказал убиравшийся внутри парень.

– Пива нам и на закуску чего, – ответил я, проходя и присаживаясь за стол.

– Я говорю, кухня закрыта, откроемся через пару часов, сегодня помощника повара не будет, да и одного стряпчего сожрали, – ответил парень, не обращая на нас внимание.

– Так, если сейчас не поставишь мне пиво, я лично выкину тебя за ворота. Мы всю ночь не спали, защищая вас, а мне даже отказываются продать пиво, – сдерживаясь, громко крикнул я.

– Что тут происходит? – вошёл в помещение хозяин заведения.

– Вот, пришли ни свет, ни заря, требуют пиво, – возмутился парень, жалуясь на нас.

– Так это же варнаки, ты же знаешь, что они вчера деревню спасли, а может, и сегодня.

– Принеси пиво, не обижай таких гостей, – сказал Петрович, подходя к нам и присаживаясь.

– Чего так рано? – спросил он у нас.

– Решили нажраться с утра пораньше, – ответил я.

– Ага, в зюзю, в стельку, в сосиску! – перечислила Вика, загибая пальцы.

– Не всё понял, но суть уловил. Может, чего покрепче, чем пива? – спросил хозяин таверны.

– А чего есть? – заинтересованно спросил я.

– Настойка есть, на горошинах настояна и на свежей крови зверей из Дикой зоны. Даже магов пробирает, правда, дорогая, но вам со скидкой сделаю бутылочку, – сказал Петрович, хитро улыбаясь.

– Это сколько же стоит бутылочка? – спросил я.

– Десять горошин за пол-литра божественного нектара.

– Неси и пиво тоже. Ерша будем делать, – ответил я.

– Ерша? Это что за зверь? – удивился Петрович.

– Вот принесут, вместе и опробуем, – ответил я, решив, что хуже, чем ночью уже не будет, а похмелье – это меньшее, что меня должно беспокоить.

Через минуту нам поставили два кувшина пенного напитка естественного брожения, а хозяин принёс две бутылки тёмного стекла с восклицательным знаком вместо этикетки.

Хозяин заведения сходил ещё за одним кувшином и чашкой для себя.

– Ну, показывай своего «ерша», – проговорил он, присаживаясь.

– Нужны маленькие стопки, три штуки, – ответил я и сам, подойдя к бару, взял нужные, благо, наш стол стоял неподалёку.

Дальше я разлил пиво по кружкам и тёмно-красную жидкость из бутылки по стопкам. Запах от последнего стоял необычный с оттенками мёда, хотя, вероятно, он там присутствовал.

– Ну а теперь, повторяйте за мной, кто не сможет, отправляется домой, как не прошедший отбор, – сказал я и осторожно опустил стопку в пиво, а затем принялся пить пиво, не останавливаясь, пока не опустошил его, вместе со стопкой, после чего поймал последнюю зубами и поставил её на стол, рядом с пивной кружкой.

– Сильно, ну-с, попробуем, – сказал Петрович и повторил за мной, правда, у него на это ушло немного больше времени, но даже последний жест со стопкой он повторил за мной.

– Вы – сумасшедшие! А-а, иди оно всё в бездну, – сказала Вика и повторила за мной.

Я же сидел, наблюдая за ними, и по телу расползалась приятная нега. Настроение резко пошло в гору, все проблемы стали казаться мелкими и несущественными, а компания одной из лучших.

– Ну, что, теперь ещё по стопочке, чтоб не заржавело ничего, – сказал я, разливая следующую порцию и выпивая залпом, занюхав рукавом.

– Чтоб не заржавело, – ухмыльнулся Петрович и залпом выпил настойку, очень крепкую по ощущениям и с трудом сдержался, но занюхал рукавом, как и я.

– Ха-а, пусть не заржавеет у вас! – веселясь, сказала Вика и залпом выпила стопку, после чего у неё глаза расширились, и она схватила кружку пива, выпила половину, запив обжигающий напиток.

– А твоя знает толк в выпивке, – ухмыльнулся хозяин таверны и, взяв свою кружку, сделал три больших глотка.

– А то, наш человек, видел бы ты, как она белок гоняет, а от волков бегает, одно загляденье, особенно когда через поваленные деревья перепрыгивает. Знаешь, как у неё спереди всё подпрыгивает? Одно загляденье! – заплетающимся голосом ответил я.

– Это когда я от волков убегала? – возмутилась Вика, у которой уже расширились зрачки от выпитого, ведь пили мы на голодный желудок, да ещё и после бессонной ночи.

– Это когда мы встретились, забыла уже?

– Я их тогда к тебе заманивала, и вообще нечего было пялиться на меня. Не мог раньше вмешаться? Бедная, беззащитная девушка бегала по лесу, а этот прохиндей, пялился на мои… На мои…

– Большие глаза! – подсказал я.

– Большие глаза? – не сразу поняла, о чём я говорю, а Петрович заржал, оценив шутку.

– Ага, третьего размера, – смеясь, добавил я.

– Ах, ты, пошляк, да я тебя за это…

– Накажешь меня, два, нет. Три раза, – смеясь, ответил я.

– Накажешь? – не понимая, спросила напарница, наморщив лоб.

– Ага, ночью, когда никто не видит, – заржав, добавил Петрович, хватаясь за живот.

Ну и примерно на этом моменте, когда нам принесли ещё пива и настойки, у меня случился провал в памяти.

Очнулся, в полной темноте, вокруг холодно до невозможности, а тело просто окоченело, так что меня била мелкая дрожь. Попробовав пошевелиться, получил удар по голове, а затем много мелких молоточков застучали по темечку, перед глазами появились звёздочки, а меня затошнило. Однако это был не удар, а так сказались мои движения, отдавшиеся в голове.

– О-ох, где же я? – тихо произнёс я, очень медленно пытаясь сесть.

На мои движения откуда-то сверху послышался шум, и ударил луч яркого света, отозвавшийся болью в глазах и в голове.

– Что же вы творите, черти? – выругался я.

– Очнулся? Ну, вылазь тогда, – послышался знакомый голос.

– Прохор? – удивился я, – А ты откуда тут? Да, и где это тут? – спросил я, ничего не понимая.

– В холодной тебя положили, чтобы не помер, а то буянить начал, еле утихомирили тебя. Ох и навёл ты шума, но быстро ещё отошёл, раньше остальных, – сказал Прохор.

Я, медленно ступая, пошёл на свет и упёрся в лестницу, на которую и забрался, щурясь от яркого света.

Очутился в пустой комнате, где, кроме Прохора, стола и двух стульев, ничего не было, даже окна.

– Садись за стол, там тебе лечиться оставил Петрович.

– Так он же не очнулся ещё, ты же сам сказал, – удивился я, борясь со стуком молоточков в голове и мерзким привкусом во рту.

– А он заранее озаботился, это ведь надо додуматься, столько его настойки выпить, да ещё и без закуски. Я уж думал, что придётся на тебя зелье малого исцеления потратить, но хорошо, что всё обошлось.

Усевшись за стол, я взглянул на литровую кружку, стоявшую передо мной, где под пеной скрывался божественный напиток. Я сразу прильнул к кружке, выпив ту одним залпом, не отрываясь.

– У-у-х, хорошо-то как, – сказал я, ставя кружку на стол.

– Ну, что, полегчало?

– Есть немного, дай ещё посидеть и лучше расскажи, чем всё закончилось? – спросил я.

– А ты не помнишь ничего?

– Как сели пить, помню, как добавки принесли, помню, а дальше ничего не помню, – ответил я, ощущая, как холодная прохлада распространяется по телу.

– И как инициализацию прошёл, не помнишь? – спросил Прохор.

– Ино… что? – переспросил я.

– Магия в тебе проснулась, ядро активировалось, которого у тебя до этого не было. Пока непонятно, как такое возможно, но в итоге, поздравляю, ты – маг. Когда ты вспыхнул, сидя за столом, да ещё пролил на себя часть настойки, все, кто был рядом, бросились тебя тушить. А ты стоял и смеялся, после чего запустил в крышу мощный огненный шар, проделав в нём дырку, и вырубился от истощения. Не знаю, сам додумался, или кто подсказал, но сделал ты всё правильно. Тебя сразу отнесли сюда, в ледник и положили на лёд, а я рядом ждал, когда ты очнёшься.

– И долго я пролежал? Сколько сейчас времени? – спросил я.

– Четырнадцать часов, всё самое интересное пропустил.