17

Миша мой лучший друг, единственный, кому я доверяю. Познакомились с ним именно тогда, когда я влился в новую компанию. Помню, какая у меня была ломка в первое время, было очень тяжело держаться подальше от Киры. Пусть я был к ней холоден и равнодушен, но всегда приглядывал за ней.

Из всей компании Миша казался мне самым рассудительным и адекватным, по сравнению с остальными. У нас были общие интересы, обсуждали разные темы, с ним никогда не было скучно. Сколько вечеринок мы посетили, сколько напивались, сколько накуривались, всего не пересчитать. Сколько раз попадались пьяными на вечеринках в руки полиции, но мой отец всегда вытаскивал нас из отделений, а потом ворчал, говорил, что уже надоел своими глупостями и что позорю его честь перед всей полицией города.

Постепенно я начал понимать смысл слов отца, ведь все мои выходки сказывались на его работе, из-за меня его долго не повышали в должности. Я стал более бдительным, осторожным. Уже не столь сильно напивался и всегда был готов к приходу полиции на вечеринку. А вот Миша так и продолжал попадаться, но я как друг просил отца о помощи.

Вскоре наша компания увлеклась легкими наркотиками, я же не стал. Сколько не пытался убедить бросить употреблять наркотики, он ни в какую не соглашался. Потом Мише пришла гениальная мысль продавать наркоту в клубе. Он понимал, что есть определенный риск, но деньги его интересовали больше. Предлагал мне войти с ним в долю, но я отказался, знал, чем это закончится. Он еще некоторое время смеялся надо мной, считал, что я боюсь своего отца, но я лишь не хотел ввязывать в это дерьмо.

В итоге, как это и было ожидаемо, его накрыли в клубе в то время, когда он продавал наркоту какому-то парню, который оказался полицейским под прикрытием. В итоге ему приписали статью за незаконное распространение наркотиков. И снова я просил отца помочь вытащить друга, но он наотрез отказался, сказал, что он уже перешел все границы, одно дело пьянка, другое — наркотики. Тогда я нанял хорошего адвоката, очень неплохо ему заплатил и Мише срезали срок с семи лет до трех общего режима.

Целый год Миша был обижен на меня за то, что я не помог ему. Его не волновало то, что мой отец отказал в помощи, ему было плевать на все, главное, что я ДОЛЖЕН был вытащить его из-за решетки. Но увы. Несмотря на его обиду, я писал ему письма, рассказывал, что происходило вокруг, посылал передачки.

Через год он ответил на письмо, сказал, что все обдумал и что случилось, того не изменить, а лучшего друга терять не хочет. Я был рад, ведь почти потерял надежду на его прощение. Еще через два года он вернулся и круто изменился. Стал серьезным и отчужденным. И я понимал почему. Когда он вернулся, я как раз заканчивал одиннадцатый класс. Он как раз-таки помогал искать Киру, сбежавшую из больницы на похороны отца, а также был рядом, когда ее мать пыталась покончить жизнь самоубийством.

Сейчас он пропал, лишь напоследок успел кинуть смс о том, что в опасности из-за наркоты и указал, где его искать. Я не могу его сейчас кинуть. Наша дружба мне важна, да и он мне сколько помогал. По его смс я лечу в Нью-Йорк и буду искать его там. Да, город огромный, но он помчался в самые неблагополучные районы Гарлем и Вашингтон Хайтс, там издавна беспредел, драки и перестрелки, но именно там легче всего залечь на дно.

Пока буду его искать, надеюсь, что моя принцесса придет в себя и тогда я вернусь, заберу ее к себе и никуда никогда больше не отпущу.

18

Уже не знаю в какой раз меня ловят на побеге ночью. Теперь за мной стали бдительнее следить и на этот раз заперли в моей палате без права на прогулку в коридоре. Я же и правда с ума так сойду.

Время шло, а ничего не менялось. Завтрак, обед, ужин по расписанию, после еды обязательный прием лекарств, но я конечно же, не пью их. Вся та же суматоха, доносящаяся из-за двери. Днями метаться по палате уже надоело, а маленькое высокое окно мне не по зубам. Пыталась пододвигать стол и ставить на него стул, и вставать самой, еле-еле дотягивалась на носочках подбородком. Наблюдая в таком положении не видела ничего кроме неба и погоды. Чуть не свалившись, тихонько сползла обратно на пол, вернула все на место и больше не пыталась забираться к окну.

Влад не приходил, меня не выпускали, дабы опять не было попытки побега. Я уже не знаю, как доказать, что я не сумасшедшая! Меня никто не слушает!

В один из дождливых дней ко мне впустили гостя. Миша. Он с улыбкой зашел в палату, присел на край кровати и ласково так спросил:

— Как ты, Кир?

Я даже поверить не могла, что увижу кого-то в ближайшее время. А вдруг он сможет мне помочь? Может, его Влад ко мне отправил?

— Ужасно, я хочу уйти отсюда. Они считают меня сумасшедшей, но это не так! Я не знаю, что мне делать, — обреченно произнесла я, опустив голову.

Его рука коснулась макушки моих волос, потрепала слегка и вдруг услышала следующую фразу:

— Я помогу тебе, только делай все, что я скажу.

Я кивнула в знак согласия, но как-то это все подозрительно. Сейчас для меня главное выйти отсюда, а потом разберусь с другими проблемами. Но где же Влад? Может, с ним что-то случилось? В груди кольнуло. Нет, с ним все в порядке, наверное. Отмахнувшись от плохих мыслей в голове куда подальше, я переключила внимание на Мишу.

— Что нужно делать? — спросила я.

— Знаешь, Кир, я так удивился, когда она засунул тебя сюда. Ты здорово его напугала. Мне неприятно это вспоминать, но я был свидетелем того, как он убил твоего отца и подкупил врачей твоей мамы. Мне очень жаль. Вот ты получишь справку о прохождении лечения в психиатрической больнице, и ты можешь кому угодно говорить об убийстве твоих родителей, и тебе никто не поверит, гениальный план да? Знаю, четыре месяца пролежать здесь — это сущий ад, но я не мог помочь тебе раньше, он постоянно был рядом с тобой. Влад немного повернут на тебе, хочет, чтобы ты была возле него, словно личная игрушка, но мне правда тебя очень жаль, поэтому придумал план по спасению тебя. Я ему солгал, написал, что якобы в опасности и сейчас он ищет меня, чтобы помочь. У нас немного времени, скоро он поймет, что я кинул его. Главный врач подкуплен Владом, поэтому я предлагаю разыграть смерть. У меня есть одна волшебная таблетка, которая на сутки остановит твое сердцебиение, но мозг не умрет, словно клиническая смерть. Они заполнят соответствующие бумажки, а я заберу тебя из морга и свидетельство о смерти. Я тебе предоставлю новые документы, деньги, жилье, изменим твою внешность, сделаем все, чтобы Влад никогда не нашел тебя. Как тебе такой расклад? — спросил он, улыбаясь.

Что-то здесь не так. Не бывает так все идеально. Откуда, точнее с чего вдруг такая забота обо мне? И что еще за волшебная таблетка такая? Вдруг я после нее вообще никогда не проснусь?

— С чего такое беспокойство? Не поверю, что по доброте душевной. Ты не такой уж и добрый, учитывая, что ты друг Влада. Выкладывай.

Миша ухмыльнулся, склонил голову в бок и вся доброта из взгляда тут же улетучилась, словно ее вообще не было.

— Тебя не проведешь. Хорошо, объясню. Дело в том, что Влад подвел, нет, не так, кинул меня, когда я был в очень трудной ситуации. Время прошло, а мое будущее теперь уже никакое. Я хочу сделать ему больно, так же, как было мне! А ты самое дорогое, что у него есть. Ты исчезнешь, будешь жить с нуля, а я буду наслаждаться его болью. И всем будет хорошо, а он заслужил такое наказание. Есть еще какие-то сомнения?

Сомнений-то у меня много, а вот доверие к Мише на нуле. Но как быть? Остаться здесь, а потом застрять в лапах Влада или же рискнуть? Допустим, я соглашусь. Допустим, таблетка окажется ядовитой и умру, что я потеряю? Ничего. Родных нет, ничего нет. А если он не лжет? Тогда у меня будет новая жизнь. А как же Влад? Да, мне его жаль, он мне не чужой человек, но он и правда заслужил. Не думаю, что он что-то испытывает ко мне, у него просто с головой проблемы. Думает, что если мы дружим, поправочка, дружили с детства, то все, его собственность, но нет. Я хочу жить самостоятельной жизнью и ни от кого не зависеть. А свои чувства я запру под замок.