Моя машина уже целую неделю находится в ремонте. Все началось с того, как таксист врезался в задний бампер, который, к моему ужасу, отвалился прямо на проезжую часть. После долгих часов ожидания полиции, нервных разборок с водителем и бесконечных переписок со страховой, я наконец-то дождалась своей очереди на ремонт. Но когда, казалось, все уже улажено, мне сообщили, что в машине обнаружены скрытые повреждения, не согласованные со страховой компанией. Заявка отправлена, но ответ из отдела выплат поступит только на следующей неделе.

И вот сегодня, в пятницу вечером, я не еду на дачу к родителям в своей любимой машине с кондиционером. Вместо этого спускаюсь в метро, надеясь хоть как-то облегчить свою участь и избежать наземных пробок. Хорошо, что уже сентябрь, и в подземке не так душно, как это бывает летом.

Я вспомнила, что последний раз была в метро лет шесть назад, когда только начинала учебу на втором курсе, еще до получения водительских прав. Как только я сдала на права, родители сразу купили мне машину. Отец – известный адвокат, специализирующийся на разводах. Мама всегда шутила, что если они с отцом будут разводиться, то она еще ему останется должна. Он действительно мастер своего дела, редко проигрывает, а клиенты у него – богатые и влиятельные семьи. Мама не менее талантлива, но в своей сфере: профессиональный ювелир с собственным брендом, создающая уникальные изделия ручной работы. Сначала пары приходят к ней за кольцами, а затем к отцу – за выгодными условиями развода. И в этом есть что-то одновременно грустное и смешное.

В вагоне метро, среди чужих разговоров и мягкого гудения, я ощутила как же быстро летит время. Еще недавно я была маленькой девочкой с большими мечтами, а сейчас, наоборот, я стала старше, а мечты мельче. Я убрала телефон и, глядя в окно, задумалась о том, чего бы мне хотелось получить от жизни. Мне двадцать три, и я еще успею добиться всего, что захочу. Вдохнув глубоко, я с улыбкой подумала о том, что скоро снова буду за рулем, и пусть пока что приходится смириться с метро – я все равно найду способ насладиться моментом.

В метро час пик уже прошел. Сегодня я задержалась на работе до восьми, когда вышла из офиса, на нашей улице в центре города была еще длинная вереница из машин, а в метро – практически пусто. Мне ехать всего несколько станций до кольцевой, и там еще одну станцию – и я дома! Родители купили мне небольшую квартиру в старом жилом фонде, когда я закончила институт и изъявила желание жить самостоятельной жизнью. Мне кажется, они потом неделю это событие отмечали по разным ресторанам. Я их единственный ребенок, но родители так радовались, будто избавились одновременно от пяти.

Когда до кольцевой оставалась одна станция, наш вагон резко качнуло и поезд затормозил так, что некоторые пассажиры, стоявшие без опоры, попадали на пол. Мне повезло, я стояла прямо у дверей выхода и спиной уперлась в поручень, спасший меня от дальнейшего полета. Во время торможения свет в вагоне пару раз моргнул, а потом и вовсе выключился. Не могу сказать, что я из пугливых, но холодок пробежался по телу, оставляя легкое покалывание в спине. Люди начали спрашивать что происходит, кто-то, кто стоял рядом с кнопкой вызова машиниста даже стал вызывать его, но остался без ответа, паника невидимой змеей поползла по вагону. Полная кромешная тьма начала разбиваться фонариками на телефонах пассажиров, сначала глаза противились этому свету, но достаточно быстро привыкли. Радовало то, что в вагоне было полно свободного места, совсем немного людей, как я, стояли, остальные – сидели на местах. И хотя, перед выходом с работы я снимала свой телефон с зарядки, но сейчас тратить батарейку на фонарик, как это делали другие пассажиры, мне не хотелось. Связи на моем телефоне не было, видимо у других пассажиров тоже. Кто-то из мужчин в начале вагона крикнул, что скорее всего, на линии авария и рельсы обесточились. Я думала, что у поездов должно быть хоть какое-то резервное питание.

Кто-то пытался успокоить пассажиров, сказав, что за нами придут и выведут по рельсам из туннеля, но меня эта перспектива совсем не радовала, на ногах у меня лакированные дорогие туфли на шпильках. Ну почему я не поехала домой на такси, как всю неделю до этого?!

Через минут пять-семь включилось аварийное освещение, оно зажигалось от вагона к вагону, поэтому мы видели, как поезд постепенно освещается, включая огоньки, как гирлянда на новогодней елке. Психологически стало существенно легче. Только сейчас я осознала, что у нас поезд нового образца со сквозными проходами между вагонами.

Лица людей выражали недоумение и скрытый испуг, наконец, появилась связь с машинистом, который объявил об аварийном отключении электричества. Жаль, только он не сказал как долго это все продлится. Не то, чтобы я куда-то сильно торопилась, но оказаться в пятницу вечером глубоко под землей без видимых перспектив, было как-то неприятно.

Вскоре я устала стоять на каблуках, но все места были заняты. Прямо за моей спиной сидел мужчина, смотрел что-то в планшете, графики, таблицы, похоже на отчеты, а дальше – несколько женщин. Из всех, кто стоял в поле моего зрения, кроме меня была еще одна дама, но она не просила ни у кого, чтобы ей уступили место. Я посмотрела на часы в телефоне, было уже без двадцати девять, а значит мы провели уже около двадцати минут не двигаясь. Кошмар. В итоге я все же решила обратится к мужчине рядом:

– Простите, вы не уступите мне место, я устала стоять на каблуках.

Мужчина даже не повернулся в мою сторону, я подумала, может быть он в наушниках.

– Прогуляйся в конец поезда, может там есть места.

Вот хам! От удивления я немного наклонилась, чтобы посмотреть в его глаза, но он не стал отрывать взгляд от планшета.

Ну хорошо!

Обойдя поручень, я встала прямо перед ним, носками туфель упираясь в его обувь. Между прочим, на нем были свежие кроссовки премиального бренда, но это ничего не значит в наше время. Скользя взглядом выше, меня посетил когнитивный диссонанс, на фоне дорогой обуви красовались протертые коленки на трениках и растянутый черный худи без опознавательных знаков. На вид этому типу лет за тридцать, может ближе к сорока, непонятно, потому что возраст скрывает небольшая щетина, а одет он как школьник старших классов.

– А если там мест нет? – я немного наклонилась к нему корпусом, так что мои длинные волосы почти коснулись планшета.

– Значит присядь на полу.

В его планшете я разглядела медиа отчет, прекрасно знаю этот шаблон, потому что его разработала наша компания. Мы присылаем такие клиентам, когда они подписывают контракт и заказывают рекламу, это отчет по расходам. Ничего себе! Раз этот бомжеподобный невоспитанный тип – клиент нашей компании, то лучше мне держаться подальше, чтобы не испортить репутацию. Это как раз очень хорошо, что он ни разу не посмотрел на меня.

Выпрямившись, я уже развернулась, чтобы уйти, морально была готова пройти хоть весь поезд, чтобы найти себе место, как вдруг электричество снова погасло. Это что, закончилось резервное питание? Глаза адаптировались и пытались хоть что-то разглядеть в кромешной тьме, но видны были только мрачные лица людей, освещенные экранами телефонов, картинка больше напоминала фильм ужасов. Послышалось шуршание сумок и почти сразу кое-где загорелись фонарики. Мужчина, который отказался уступить мне место, наоборот выключил планшет, а так как рядом с нами никто так и не включил фонарик, то было совершенно темно. Я с ужасом представила, что мне придется снять туфли и, действительно, сесть на пол в своем дорогущем платье. Когда это все уже закончится?

Сделав шаг в сторону, я хотела занять свое привычное место, хотя бы поясницей упереться в поручень, но увидела вдали мощный свет. По направлению от хвоста поезда шли люди с яркими фонариками, они по громкоговорителю давали инструкции пассажирам, что следует перемещаться в конец поезда и идти по путям до ближайшей станции. Это были спасатели. По мере их приближения, я испытывала тревогу, как далеко нужно будет идти по путям?