Я испытал облегчение, когда понял, что выбор, сделанный мной, был верным. Если бы мы вышли в путь в дневное время, то наверняка тащились бы по переполненным улицам в два, а то и три раза дольше обычного. Сейчас, по дороге, уходящей на север, нам попадалось небольшое количество народа. Чаще всего это были обычные охотники, возвращающиеся домой к своим женам и детям, травники и бродячие торговцы, снабжающие товарами близлежащие села и деревеньки.

Изабелла все еще дулась на нас из-за перепалки и предпочитала идти впереди всех в полном молчании. Ник было подоставал меня сортирными шуточками, но умолк, когда я выхватил из ножен клинок Нуаду и погрозил толстяку острым концом. Лишь один Колобок радостно воспринял смену обстановки. Уродец скатился с дороги и исчез в ближайших кустах, направившись на поиски любимых им мухоморов.

Еще через пару часов унылого топанья по пыльной дороге, Изабелла наконец-то остановилась и с пафосным выражением на лице направилась в сторону маленькой полянки, на которой темнел деревянный указатель.

— Почему мы остановились? – спросил я, подходя ближе. Девушка молча ткнула пальцем на пошарпанное дерево, где значилось, что путники, дошедшие до этого места, покидают земли столицы. – Ты со мной не разговариваешь теперь?

— А это необходимо? – ехидно ответила она вопросом на вопрос.

— Даже не знаю. Может, нам следует держаться вместе, как и говорил Мортимер? А может, я просто растерян, очутившись в стране, о которой даже фантасты моего мира слыхом не слыхивали?

— Не злись, — примирительно произнесла Изабелла, доставая из котомки небольшой коричневый квадрат. – Лучше помоги мне разбить палатку.

— А где палатка?

— У меня в руках, — хмыкнула она, показав мне тот самый квадрат. – Когда она трансформируется в ткань, ухватись за желтую веревку и потяни на себя.

— Ладно, — с сомнением согласился я, наблюдая за манипуляциями девушки. Изабелла глубоко вздохнула и, пробормотав тихо непонятные мне слова, воздела руки к небу. Квадрат, лежащий на земле, угрожающе затрещал и принялся увеличиваться в размерах, а я лихорадочно бросился к тонкой желтой веревочке, которая извивалась будто настоящая змея.

— Тяни на себя, — крикнула девушка и засмеялась, когда я не справился с равновесием и пропахал носом зеленую травку. – Каждый был когда-то неуклюжим. Вот, так, молодец.

— Спасибо, — буркнул я, натягивая веревку, так и норовившую вырваться из моих рук. Когда мне это удалось, квадрат, ставший тканью, резко хлопнул, заставив меня закрыть от испуга глаза. А когда я их открыл, то увидел, что на полянке теперь стоит комфортная палатка из темного материала. Изабелла, критично осмотрев ее, в итоге удовлетворительно хмыкнула и повернулась ко мне.

— Огонь разведешь? Или это тоже сложно для тебя?

— Разведу, — ответил я и возблагодарил небеса за то, что было темно, и никто не видел, как сильно я покраснел.

— Вот и славно, — улыбнулась девушка. — А я пока внутри приберусь. Мортимер эту палатку лет десять уже не использовал. А где, кстати, Ник?

— Здесь я, — моментально ответил жизнерадостный толстяк, которого я увидел сидящим на небольшом пеньке в сторонке.

— Мы тут, значит, усираемся, а ты даже помогать не хочешь? – возмутился я, но на Ника это не произвело должного впечатления.

— Тимка, ебанько ты эдакий. Я – волшебный артефакт. Мне пофигу на ваши палатки и прочую лабуду, — сварливо ответил он. – Скажи спасибо, что я вам дорогу показывать решил и вообще отправился в это гиблое путешествие.

— У тебя не было выбора, — буркнула Изабелла, появившись из палатки. Я не мог не зацепиться за ее слова.

— Как так, не было выбора?

— А так, — рассмеялась девушка, наслаждаясь кислой физиономией Ника. – Волшебное зеркало подарил Маланье его прежний хозяин.

— Мрачный Лорд?

— Он самый. А Маланья отправила зеркало с тобой в путь. Получается, что ты теперь хозяин, пока не вернешь его ей обратно.

— Ах вот оно что, — ехидно улыбнулся я и посмотрел на Ника. – Ступай-ка ты, друг, в чащу и собери хворосту для костра.

— Не, ну каков ты гондон, а? – тихо пробубнил толстяк, поднимаясь с пенька. – Вот и делай потом добрые дела. Всегда найдется умная самка и тупорылый самец, притесняющие волшебные артефакты. То сериалы им показывай, то дрова собирай. А у меня, между прочим, блядь, чувства есть. Хуеплеты человеческие, мать вашу ёб.

— Пусть бурчит, — хмыкнул я, когда Ник ушел в лес, продолжая жаловаться на притеснение волшебных вещей. – Оно всегда такое. Или теперь правильнее говорить он?

— И так правильно, и так правильно, — ответила девушка, вновь скрывшись в палатке. – Тимофей, выбрось, пожалуйста, мусор.

— Мусор? – переспросил я и охнул, когда из палатки высунулась рука Изабеллы и поставила возле входа большое ведро, полное всякого хлама, в виде разбитых и пыльных колб, обрывков свитков и поломанных писчих перьев. – Да уж. Мортимер к холостякам-аккуратистам явно не относится.

— И не говори, — откликнулась девушка. – Давай в темпе. Я не хочу всю ночь провести, вычищая за ним мусор.

Спустя еще один час, когда все дела были сделаны, мы расположились полукругом возле небольшого костра, в котором уже поспевала печеная картошка. Изабелла, прищурив глаза, наблюдала за пляской пламени. Ник о чем-то болтал с Колобком, вернувшимся из леса, а я был предоставлен сам себе. И именно в этот момент я осознал, какое опасное приключение затеял, чтобы вернуться домой или, на крайний случай, очистить свою душу от тьмы, как и предсказывали ведьмы.

Мортимер был прав, когда сказал, что у меня нет особого выбора. Этот путь я был должен пройти, чтобы спасти себя или навеки упокоиться в сказочной стране. Даже странные ингредиенты, потребные для сотворения портала, оказались вполне объяснимыми. Число «три» всегда занимало в сказках особое, сакральное место. Три желания, три поросенка, три испытания, три тролля из «Хоббита» Толкина, три ночи, и так далее. Число «три» было священным для этого мира, и ему отводилась особая роль в том, что Мортимер называл магией сказочной страны. Да и сами ингредиенты были вполне логичными.

Посох являл собой обычную палку. Глаз циклопа – шар. А длань назгула – пять пальцев. Семерка. Тоже сакральное число, играющее большую роль в верованиях даже моего мира. А Кольцо, которое должно было появиться после соединения этих вещей, представляло собой круг. Единство. С добротой тоже все было понятно. Все Темные когда-то были светлыми, и частица Света все еще горела в этих злых артефактах. Ник был ярким тому подтверждением. Вещь, созданная Темными и для Темных, тем не менее, служила добру. Те же упыри были когда-то мирным народом, предпочитающим спокойно существовать в своем уютном болоте. Циклопы, на которых открыли охоту все, кому не лень, были вынуждены защищаться и моментально стали врагами всего светлого и чистого. Даже король-чародей Ангмара был когда-то человеком, четко знающим, что такое зло и что такое добро. А жертва, которую необходимо принести для открытия портала, тоже логична. Портал в иные миры наделяет его обладателя невероятной силой и за эту силу нужно серьезно заплатить. Не мирскими ценностями, золотом или камнями. Чужой жизнью или родной душой. Такова она, магия сказок.

— Тимофей, у тебя все хорошо? – тихо спросила Изабелла, подсаживаясь рядом и протягивая мне печеную картошку на плотном листе бумаги.

— Спасибо, — кивнул я. – Все нормально. Просто мысли всякие лезут в голову.

— Насчет задания?

— Да и не только. Почему ты решила рискнуть и отправиться со мной в это путешествие?

— Я же говорила… — начала было девушка, но я поднял руку и улыбнулся.

— Глупости. Я видел твои глаза. У тебя другая цель и Мортимер это тоже понимал, иначе он бы не пустил тебя со мной.

— Ладно. Мне тетки рассказали однажды, что я встречу незнакомца из другого мира, и он изменит мою судьбу.

— Серьезно? – удивился я. Изабелла кивнула и усмехнулась.

— Серьезно.

— Странно.