Он напомнил ей одного из гротескных смеющихся человечков, которых она видела маленькой девочкой на благотворительных базарах. Образ мужчины казался ей нереальным. Он начал расстегивать ей блузку. Она наблюдала за ним как бы с некоторого расстояния, безразлично и покорно, зная, что сопротивление бесполезно. Он обнажил сначала одну ее грудь, затем другую. Она закричала только тогда, когда он резко сжал сосок. Он словно насладился ее болью и сразу сделался спокойным.

Потом его руки скользнули по ее грудям вверх к шее. Она застыла, когда пальцы сомкнулись вокруг ее горла. В это мгновение ей стало страшно. Безмолвно она ждала последнего движения его рук. Но одна рука вдруг ослабла и медленно опустилась. Кристина разглядела кольцо – три сомкнутые золотые полоски, которое она подарила Стивену в день их свадьбы.

– Нет, Стивен, нет, пожалуйста! – закричала она…

Проснулась Кристина от собственного крика. Мокрая от пота, запутавшаяся в ворохе простыней. Трясясь всем телом, села на кровати, ухватившись за деревянную спинку, чтобы хоть немного сдержать дрожь, пока перегруженный рассудок сумеет отличить сон от реальности. Она была не на острове, а в Нью-Йорке, куда приехала для встречи с Кингслеем Клейном, адвокатом Стивена.

Через несколько секунд она протянула руку и включила настольную лампу, стоящую на столике рядом с кроватью. Было пятнадцать минут четвертого. Она откинулась на влажную подушку и глубоко вздохнула. Ей приснился все тот же кошмар, который преследовал ее десять ночей подряд. С тех пор, как она вернулась с похорон Стивена в море в свою уютную квартиру в престижном районе Нью-Йорка Саттон Плейс.

Кристина провела ладонью по растрепанным волосам. После стольких мучительных ночей ей так необходим был хороший сон, часов на семь. Кристина хотела принять снотворное, но в последний момент передумала: утром она будет чувствовать неимоверную слабость, а сейчас этого позволить она себе не может. Завтра она должна быть на совещании, которое неожиданно решил устроить Кингслей Клейн для обсуждения вопроса об акциях «Курорты Платинового побережья». Кристину удивило то, что в завещании об этих акциях не упоминалось вообще. В тот момент, когда переполненный благоговением молодой сотрудник компании «Баскомб и партнеры» прочитал ей на Барбадосе текст завещания, она была слишком оглушена свалившимся на нее горем, чтобы задавать какие-либо вопросы. Она знала одно – Стивен оставил огромное состояние. На много миллионов больше, чем она могла предположить. Большая часть состояния должна была перейти к ней, к Кристине, гораздо меньшая доля была завещана Виктории, дочери Стивена от первого брака, и часть средств предназначалась их общему сыну Адаму. Кристина должна осуществлять опеку до совершеннолетия Адама.

Кристина вздрогнула, словно вспомнила свой недавний сон. В нем ее больше всего пугало холодное дыхание реальности.

Она знала, что конфликт неизбежен. Впереди предстоят долгие недели и месяцы, когда ее будут преследовать хищники, алчущие денег. Бизнес вкупе с высокой властью ее всегда пугал своим коварством и безжалостностью. И вот сегодня утром ей предстоит вплотную столкнуться с Антонио Челлини и с падчерицей, которая всегда ее ненавидела.

В случае с Антонио было проще – его интересовал исключительно бизнес. В отношениях с Викторией примешивается много личного, как это было и всегда. Она, несомненно, будет претендовать на акции компании «Курорты Платинового побережья», принадлежавшей Стивену. К тому же нельзя забывать, что Стивен любил Викторию и всегда уделял ей внимание.

«Хотя, – подумала Кристина, поудобней облокотившись на подушку, – дочь Стивена совершенно испорчена, и это следствие того, что Стивен потакал ей во всем».

Кристина горестно покачала головой. Ей никогда не удавалось наладить отношения с Викторией. С самого начала, с их самой первой встречи. В прелестных глазках девочки она увидела что-то, что не вязалось с обликом ребенка. Поначалу она пыталась завоевать душу этой девочки, а позже подружиться со взрослеющей красивой девушкой, очень быстро превратившейся в очаровательную молодую женщину. Но все многочисленные попытки заканчивались неудачей; с годами конфликт между ними усугубился и наполнился взаимным недоверием.

В результате сложились типичные отношения мачехи и падчерицы, со Стивеном в центре их противостояния.

Будучи талантлив в бизнесе, Стивен не замечал вероломства собственной дочери. Он осыпал ее подарками, деньгами, покупал на ее имя земли в Англии, открывал трастовые фонды, в результате чего после его смерти Виктория оказалась наследницей десятков миллионов фунтов стерлингов. К тому же с ее внешностью и мозгами она сумеет найти себе и богатого мужа.

Но для такой девушки, как Виктория, этого было мало. Оставалась компания «Курорты Платинового побережья» – памятник Стивену и его легендарному чутью в бизнесе. Завтра станет ясно, на какую долю капитала в компании претендует каждый из них.

И нет никаких сомнений, что на встрече у адвоката Виктория заявит о своих правах.

Роберт Лейтон проснулся с чудовищного похмелья.

Осторожно встал с кровати, стараясь не шевелить головой, раскалывающейся от боли. В ванной комнате покосился на свое изображение в зеркале. Краше кладут в гроб. Он увидел свою коренастую, обрюзгшую фигуру, тело с дряблыми мышцами и изможденное лицо с тяжелыми веками.

– Стареешь, сынок, – сказал он своему отражению в зеркале.

Осторожно, чтобы не поранить себя, дрожащей рукой он стал медленно сбривать щетину на подбородке. На сегодняшней встрече с адвокатом ему бы не хотелось сиять порезанной физиономией. Как доверенное лицо Виктории, он должен был выглядеть пристойно. Он всегда был готов сделать все для дочери старого друга и партнера Стивена.

Трясущимися пальцами он достал сигарету, закурил и, лениво выпустив дым, смотрел на проливной дождь за окном. С тридцать третьего этажа ему казалось, что дождь смывает грязь с улиц города. Он ненавидел Нью-Йорк. И никогда он не мог понять, за что любил этот город Стивен. Было много всего, чего он не мог понять в своем бывшем партнере.

Роберт еще раз глубоко затянулся и вспомнил слова Стивена, сказанные им за день до смерти. Его голос по телефону был чрезвычайно серьезным. «Роберт, ты должен мне кое-что пообещать. Это для меня очень важно. Если в ближайшие несколько дней со мной что-нибудь случится, ты должен поехать в Цюрих и увидеться с Николасом Вагнером. У него есть письмо. Оно касается дел компании «Курорты Платинового побережья». Он будет знать, что делать, если ты скажешь ему – «время пришло». После этого Вагнер свяжется с Клейном. А дальше все уже предусмотрено».

Роберт был удивлен. Он и не подозревал, что Стивен может быть таким загадочным.

– Но почему ты говоришь это мне? – спросил он тогда.

–, Потому что ты – единственный, кому я могу доверять.

– Что?

– Нельзя позволить этому ублюдку Челлини заграбастать контрольный пакет акций «Платинового побережья»! Он способен на все. И остановить его можешь только ты.

Эта просьба испугала Роберта. Он не знал человека, кроме Стивена, который мог бы остановить Антонио Челлини.

– Ты даешь слово, Роберт? – голос Стивена был настойчивым. – Обещаешь сделать все возможное?

Эта просьба звучала скорее как требование. Весьма озадаченный, Роберт согласился.

– Разумеется, Стивен. Ты знаешь, я выполню любую твою просьбу. Но откуда у тебя такие предчувствия, ты же в прекрасной форме? Ну что может с тобой случиться?

– Надеюсь, что ничего, – резко отчеканил голос на другом конце провода. – Просто предосторожность. Ты же знаешь меня. Лучше предвидеть, чем потом сожалеть.

Это были последние слова Стивена, обращенные к нему.

На следующий день ему позвонила Кристина и задыхающимся голосом сообщила трагическую новость. Виктор, дворецкий, нашел тело Стивена с переломанной шеей у лестницы на их вилле «Хрустальные источники» на Барбадосе.

Местный следователь определил смерть в результате несчастного случая. Роберту было трудно поверить в это заключение, но он помалкивал. Сложные, скрытые от всех приготовления Стивена на случай его собственной смерти вряд ли могли быть простым совпадением.