По дороге я зашел аж в две булочные, потому что кренделя это круто, а круассаны просто огонь. И незачем себя искусственно ограничивать.
В магазине «Промтовары» за прилавком меня встретила красотка. Прошлый раз был какой-то скучный пыльный хрен. Сейчас там стояла симпатичная, лет двадцати двух — двадцати пяти, девушка в белой рубашке и темно сером комбинезоне. Брюнетка с короткой прической и карими смеющимися глазами. Я бы не назвал ее красавицей. Но она была полна необъяснимого обаяния и шарма. Жалко, что этот обаятельный флер обычно рассеивается, едва девица из подобного Качалке квартала открывает рот.
— Приветствую, барышня, меня зовут Олег. Я, наверняка, стану вашим постоянным клиентом.
— Привет, Олег, а я про вас знаю! Я Оксана. Пойдете дальше или у меня расторгуетесь?
ОКСАНА ДМИТРИЕВА
Мелодичный, сильный голос. Правильная речь. Да она просто милашка! Так воу, воу, Олег, тормози! Как я только что себя назвал? А, ладно!
— Давайте, посмотрим, что кот принес, — проговорил я, выкладывая на прилавок всякую ерунду, реквизированную у покойников. Включая «Бизон» с золочеными щечками рукояти и долами ствола.
— Котик видимо изрядно пошалил. Плохая киса!
— Мяу, — смотрю на нее умильными глазами, склонив голову. Принимая и тон, и словесную игру.
— Сила, какой взгляд! Все, котик прощен!
Не прекращая разговаривать, она ловко рассортировала товар по принадлежности.
— Так-так. За все тысяча сто, — как бы извиняясь, она пожала плечами. — Тут не очень много толковых вещей.
— Продано! Кстати. О, великая повелительница прилавка! О, сиятельная начальница всего вот этого вот! — обвожу рукой пыльную обстановку. — Не снизойдет ли прекраснейшая к бедному сироте и не проведет ли с ним один вечер?
— Кхм, какой быстрый котик. Вы мне так вежливо предлагаете перепихнуться разик по-быстрому?
— Сначала поесть в приличной обстановке и познакомиться. А потом как пойдет, — развел руками. — Может и не один разик. А может и «останемся просто друзьями».
Тут я сморщился, как будто откусил лимон.
— Я для вас старовата. И у благородного не может быть друзей среди простецов.
— Мои сверстницы — скучные малолетки с пустой головой. Мне больше нравятся женщины вашего типа. Возраст не так важен, как вам, Оксана, кажется. А друзей я себе выбираю сам.
— Значит вечер, еда…
— Все что угодно.
— В среду в «Деммени» будет Король и Шут. Достанете билеты, я пойду с вами.
— Театр? Ммм… Нет, я не имею ничего против, буду счастлив сопроводить вас.
— Давай на ты, идет? Не против?
— Только за! А почему театр? Не придираюсь, правда интересно!
— Эх. Мне самой туда никак не попасть. Билеты продают только благородным, ты в курсе? Я иногда смотрю пиратские съемки из зала в локе. Там играют крутые ребята. Ставят интересные вещи. В кафе я и сама, знаешь ли, могу сходить. И что, если я живу в Качалке, то не могу интересоваться театром?
— Я живу на первой линии и не интересуюсь. Дело не в том где мы живем, а в том, кто мы такие. Сам не понял, что ляпнул сейчас. Нужен твой номер комма, если ты не против. Чтобы утрясти детали.
Она с улыбкой протянула мне визитку. «Оксана Дмитриева. Юрист» и код комма.
Внутренняя дверь открылась. На пороге стоял Барыга, и глаза его метали молнии.
— Олег, можно тебя пригласить внутрь?
Глава 18
Распродажа и закупки
Барыга сверлил меня тяжелым взглядом. В моих же глазах можно было разглядеть полное безразличие. Я не очень понимал чем вызвал его неудовольствие, но в целом мне было наплевать. Никакой вины за собой я не чувствовал. Наконец, не прекращая смотреть мне куда-то в район переносицы, Барыга заговорил:
— Оксана раньше имела отношения только с ребятами из нашего района. Я никогда не вмешиваюсь в ее жизнь. Но ты — другое дело. Вы, ограненные, обычно относитесь к нам, простецам, как к мусору. Максимум как к игрушкам. Ты поиграешься и бросишь ее, а девка бог весть что себе навоображает. Тебе что платных шлюх недостаточно?
Тут есть два варианта. Резко его обломать. Или все же объясниться. Поскольку я собираюсь вести с ним дела придется объясниться, обломав вежливо. Или как говорят в этих местах «с уважением».
— Уважаемый… Кстати, как твое человеческое имя? Мне не очень нравится называть человека, с которым состоится личный разговор, собачьей кличкой.
— Фрол.
— Фрол. Оксана твоя дочь?
— Мххх, — он вздохнул, как носорог на водопое. — Я подобрал ее на улице, сам не знаю зачем. Доходила она, совсем плоха была, ну я оплатил целителя. Ей было лет пять или семь… Ну вот и прижилась. Но я ее не удочерял, если ты об этом.
— Короче, ты приемный отец. Твое беспокойство понятно. Но мне неприятно, что ты заранее считаешь меня подонком, опираясь лишь на классовый инстинкт.
— Он меня не подводит обычно.
Что характерно, что такое «классовый инстинкт» не спросил. А разговоров-то было: «Слам… чиксы… гусь…». Хехе. Не прост мужик.
— Но подонком не считаю, — продолжил он. — Я считаю тебя тем, кто ты есть. Благородным мелким пацаном с ветром в голове. Ты не хочешь ничего плохого. Просто развлечься. Но по моему опыту такие вот «развлечения» плохо заканчиваются для простецов.
— Я тебя понял. А теперь попытайся услышать меня. У меня нет намерения «просто развлечься». Оксана мне понравилась как человек. Я не знаю насколько далеко зайдут наши отношения. Может вообще никуда не зайдут. Но, если они хоть куда-то пойдут, это будут отношения. Равноправные. Не хмурься, я отвечаю за свои слова, хоть я и сопляк с ветром голове. И еще. Я признаю твое право беспокоиться за Оксану. Но не терплю, когда мне указывают что делать и что не делать. Не надо так. Я бы хотел сохранить с тобой деловые отношения.
— Речь, конечно не мальчика но мужа. Ты пойми, — он сжал кулаки. — Это не угроза. Но если ты все же сделаешь Оксане больно. Я найду способ сделать больно тебе, будь ты хоть сто раз ограненный-благородный.
Вообще-то это именно угроза, причем серьезная. Меня ничего не защищает от пули из подворотни. Ну пока. Ладно. Спишем на отцовские чувства. Я ведь и правда выгляжу как пацан.
— Я рад, что мы с тобой другу друга поняли, Фрол. Перейдем к нашим делам?
— Дела у прокурора. У нас делишки.
Ну вот слегка расслабился. Вернулся к своему сленгу.
Я протянул ему карты второго отряда наемников. Всяких кредиток, кстати, набралось аж 8 штук. Дальше я высыпал на верстак их коммы.
— Интересно, ты что охотник за головами? Или серийный убийца? С такой грязью я не связываюсь, учти, — сказал Фрол-Барыга.
— Ни то, ни другое. Ты же в курсе как погиб мой отец?
— Все в курсе. Уважаемый человек был. Даже среди нашей братии. Ну, по большей части. Соболезную.
— Спасибо. Первая часть товара, от людей которые его убили. Но враг не успокоился и прислал вторую порцию наемников. Ребята попытались захватить меня с братом, но обломались. Вчера мы с ними по новой побеседовали, и они решили выплатить мне компенсацию. Вот и все. Не думаю, что подобные ситуации будут повторяться часто. Тем более, что теперь я знаю кто заказчик.
— А, так это те жмурики с первой линии. Кипиш у полицаев знатный стоит. Там говорят вовсю грани использовали. Кровь-кишки, мертвые зомби по всей хате, — он критически осмотрел меня с ног до головы. — Мутный ты, Олег. Но вроде неплохой парень. Это, — он указал на карты и коммы, — возьму. За коммы двести, за все. Крутые и дорогие модели. Можешь кстати свой заменить. Карты сейчас гляну.
Процедура с банкоматом повторилась. На последнем чеке он присвистнул.
— Так. Вот тут, — он передал мне семь чеков, — миллион сто двадцать тысяч в общей сложности. Десять процентов, передам по старой схеме. А вот здесь, — он протянул восьмой, — двадцать пять миллионов с мелочью. С таких сумм твои пятнадцать процентов. Но безналом такие переводы делать опасно. Привлечет ненужное внимание казначейства. Золотыми империалами возьмешь? Их можно обналичить в любой момент. И объяснить кладом из старых развалин, или бабкиным наследством. Возьмешь?
