— Так и было, он был сломлен, но потом восстал и писал он эту песню, чтобы другие понимали, что за каждым сложным моментом ты возрождаешься уже новым. Хочешь еще одну песню тебе потом скину?

Я посмотрела на него удивленно, так уверенно говорил. А ещё получается он знает этого артиста. И записала ответ.

— Значит он делает важное дело. Буду ждать песню.

Нам как раз принесли блюда, и мы стали кушать и немного переговариваясь между собой. Он был очень элегантным, и его движения были расслабленными, даже совершенно в чуждой ему обстановке он оставался уверенным. И мне было с ним комфортно, как будто сидела с собой.

— Когда у тебя день рождение? — спросила у Давида.

— 5 мая, а у тебя? — бесхитростно ответил он.

Я удивленно посмотрела на него ошарашено, этого просто не может быть.

— Что случилось? Тебе не нравится этот день? — взволновано улыбнулся нет.

— Нет. — отрицательно качнула головой. — Мой день рождения тоже 5 мая.

Теперь Давид округлил глаза, и его брови поднялись в изумлении.

— Надо же какое совпадение. — хлопнул он ладоши и улыбнулся. — И ты 1999 года?

Тут я рассмеялась, и махнула на него рукой.

— Ошибся. Я родилась в 1996 году.

Он закусил губу в улыбке.

— Значит ты меня старше на целых три года.

Я поперхнулась едой, пыталась откашляться. Я думала он наугад произнес год. Черт он младше меня, а ощущение что старше. Что за напасть то такая, почему мне попадаются мужчины, которые мне нравятся младше меня.

— Ты беспокоишься? — спросил он озадачено, а я не поняла его вопрос за своими мыслями. — То, что я младше тебя, Тебя это беспокоит?

— Немного. — покачала я рукой.

Мы еще долгое время разговаривали, обсуждали наши увлечение, оказывается мы вдвоем любим музыку, активные виды спорта, рассуждали на тему духовного роста. И самое забавное, что нам даже не мешало, что мы общаемся практически через телефон.

Но то ощущение от нахождения рядом, словно ты погружен в кокон, в котором только вы вдвоем, и больше никого нет на целом свете. Он задавал много вопросов о Еве, и рассказывал, что очень всегда любил детей и дома у него живут два кота, которые всегда встречают его после поездок. А путешествует он очень часто.

Нам так было интересно друг с другом, что мы уже практически сидели рядом друг с другом, меня мучало дикое желание прикоснуться к нему, но было так страшно, что если прикоснусь, то уже оторваться от него не смогу.

А руки так и тянулись прикоснуться, что приходилось себя сдерживать, было ощущение, что меня как метал тянуло сильно к магниту рядом со мной. Давид положил руку на спинку моего стула показывая мне свои фотографии с путешествий, и свою семью тоже показал. И получилось, что, рассматривая фотографию, я повернулась к нему спросить, кто это с ним на фотографии, как его лицо оказалось в нескольких сантиметрах около моего, что я почувствовала его дыхание на своих губах.

Вздрогнув, я отвернулась, и потянулась к чашке чая, а Давид что-то пробормотал по-итальянски, где я и слова не понимала. Этот язык был такой эмоциональный и чувственный, что мне хотелось его слушать и слушать, тем более, когда говорил Давид.

Вдруг он просто взял и накрыл мою руку, а меня будто током прошибло, я посмотрела ему в глаза, в которых бушевал шторм, в них просто кружил калейдоскоп из различных эмоций. То же самое происходило у меня внутри, меня как будто закружило в водовороте разных ощущений.

— Я давно хотел это сделать. — хрипло прошептал он и мягко зажал мою руку в своих ладонях.

— Мне тоже. — мягко улыбнулась.

И я не хочу, чтобы эти прикосновения закончились, его тепло и сила рук, казались мне тем самым необходимым воздухом, чтобы жить.

А внутри появилась просто непоколебимая уверенность «Мой». И в этом нет сомнений, ни капли.

Я осторожно высвободила руку возвращаясь в реальность, это невозможно мы живем в разных странах, у меня есть ребенок, мы не сможем быть вместе. Сердце сжалось от тоски, стоило только представить, что его не будет в моей жизни.

Его глаза тоже посмотрели с тоской на его пустые ладони. Появилось ощущение будто, то, что чувствую я усилилось в несколько раз, соединяя мои чувства и его в единое целое.

Я потерла грудную клетку пытаясь усмирить это слишком сильное чувство, и посмотрела на время уже прошло практически три часа, а я говорила маме, что пойду на пару часов.

— Прости, но думаю, что мне уже пора. — улыбнулась я.

Он понимающе кивнул, я нашла официанта глазами, и он сразу же направился к нам.

— Ещё чего-то желаете? — улыбнулся он.

— Можно счет пожалуйста.

— Да, конечно, сейчас принесу. — парень удалился.

Я посмотрела на Давида. Он судорожно бегал глазами по моему лицу.

— Мы завтра встретимся? — с волнением произнес он.

У нас завтра снова экскурсия, но после неё можно.

— Можно, вечером. — кивнула я, ощущая это тянущее чувство в груди.

Он кивнул, поджав губы, а потом с такой надеждой посмотрел на меня.

— А утром?

Да ты зачем меня мучаешь? Была б моя воля я бы вообще с тобой не расставалась, но мы всё равно расстанемся.

— А когда ты уезжаешь? — спросила осторожно я, облизнув губу.

Его взгляд проследил за моими движениями, и стал горящим, он поднял взгляд смотря в мои глаза, я видела, как ему сложно сдерживать свои порывы, мне самой было сложно. Но так нужно. Я была не из тех, кто сразу готов на всё в первую встречу, может быть, и работала сейчас рациональная часть меня, но я считала, что она права.

— Завтра в 10 часов вечера. — глухо произнес Давид.

Мне стало так грустно, что в глазах появились слезы. Я отвернулась от него, как раз подошел официант и положил книжку с чеком на стол. Я незаметно вытерла слезу, которая скатилась по щеке.

А Давид снова, что-то эмоционально проговорил по-итальянски и прижал меня к себе гладя по голове и шепча по-итальянски, из огромного потока фраз я поняла только bella(красивая), mia(моя), ragazza(девочка). А моей душе было так тепло будто она попала домой, а всё это время скиталась в поисках дома.

— Давай завтра встретимся утром в 9 часов? — спросила я отстраняясь.

— Хорошо, я буду тут утром. — просиял он.

24

Когда он меня провожал до лифта, то смотрел на меня до тех пор, пока двери лифта не закрылись. У меня было бешенное желание развернуться и броситься к нему, но я остановила себя, это не нормально. Вдруг это просто порыв какой-то, который быстро пройдет.

Потом я зашла в номер к себе, поставила цветы, и направилась в номер к маме, забрала спящую дочь и перенесла её к нам. Мама шла за мной.

— Ну так что? — спросила она.

Я пожала плечом, а потом у меня потекли слезы из глаз.

— Дочь, ты чего? — озадачено спросила мама, обнимая меня и гладя по спине. — Всё было так плохо? Негодяй да?

Я отрицательно покачала головой.

— Я не хотела с ним расставаться. И сейчас хочу к нему. Я, наверное, какая-то странная, что влюбилась в человека, которого увидела первый раз в жизни. — всхлипнула я. — А я знаю, что влюбилась. И теперь понимаю, что Максима совершенно не любила.

— Ну ну Вер, все с тобой нормально, такое тоже, наверное, бывает. Ну не скажи, что ты Макса не любила, любила. — продолжала она гладить меня по голове приговаривая.

— Нет не любила, я не знаю, как это объяснить, но теперь понимаю, что в Максе я искала отголоски Давида, хотя не знала его. Но взгляд именно этот я всегда искала в Максиме, и внешний вид и все повадки, я же пыталась его переделать под образ в моей голове, который считала идеальным. Мама это очень странное ощущение, будто Давида я знала всю жизнь и Макса подгоняла под этот образ, неосознанно. — я вытерла слезы и присела на кровать.

— Дочь, прости, но я не понимаю, почему ты так решила. — непонимающе смотрела на меня мама.

— У тебя было иногда чувство, что ты знаешь человека всю жизнь, едва взглянув на него? — спросила я.

— Иногда да, подруга у меня была, мне казалось, что мы с ней одинаково думаем, я только подумаю, а она уже продолжала, и мы с первых минут с ней нашли общий язык, будто были знакомы с детства, хотя это было не так. — окунулась в воспоминания мама.