Вскоре вернулся Риан, забрал плату и указал на повозку, в которой ей предстояло преодолеть дорогу до столицы.

Как и обещал юноша, они покинули Меккин почти в полдень. Миисса делила повозку с молоденькой девушкой по имени Нирэ, державшей на руках младенца. Она оказалась очень болтливой, не переставала щебетать целыми днями, чем заставляла Мииссу сбегать всякий раз, как они останавливались. По тому, с какой нежностью и теплом Нирэ отзывалась о Риане, можно было предположить, что она его жена или возлюбленная, однако юноша навещал их нечасто, да и привязанности к девушке не показывал. Только Нирэ, казалось, не замечала его прохладного отношения.

– Утром прибудем в порт, – сообщил Риан спустя три дня беспрерывного движения. Они остановились, потому что у одной из повозок возникли проблемы с креплением.

– Надолго мы там задержимся?

– На пару часов, просто загрузим новый товар.

– Хорошо, – кивнула Миисса и задумалась о своих дальнейших действиях. В повозке под нескончаемую болтовню Нирэ невозможно было размышлять и уж тем более строить планы.

– Не переживай, – произнес Риан, неверно расценив ее задумчивый вид, – через пять дней отец доставит тебя в столицу.

– Да, хорошо, – улыбнулась Миисса. Она чувствовала, что юноша не против пообщаться, поэтому задала вопрос, который давно не давал покоя: – А почему мне отказали все торговцы до вас?

Она успела заметить, как изменился в лице Риан, но тот быстро справился с эмоциями, вернув безмятежный вид. Однако тревожное чувство успело пустить корни в душе Мииссы.

– Последнее время передвигаться стало сложнее, – последовал уклончивый ответ.

– Почему?

Он взглянул на Мииссу, а затем бросил взгляд на стоявшего вдалеке отца.

– Риан? – нерешительно произнесла она, возвращая его внимание.

– Айтал нынче неспокоен, – Риан отвел взгляд и беззаботно пожал плечами. – Все боятся потерять товар, если вода выйдет из берегов – слишком близко к ним проложена дорога. Прости, я должен помочь отцу.

Он ушел, оставив Мииссу в растерянности. Где-то совсем близко защебетала Нирэ, что заставило Мииссу отойти подальше. Приметив высокое дерево, под тенью которого можно было скрыться от палящего солнца, она быстрым шагом направилась к нему. По привычке, сумка находилась при ней, бережно прижатая к груди – сложно отвыкнуть от чувства, что все вокруг хотят тебя обокрасть и обмануть.

Они остановились в красивом месте, окруженном высокими липами и низкими кустами. Лесной воздух всегда казался Мииссе каким-то особенным: он имел свой запах и даже вкус, оседал на одежде и волосах. Она вдыхала его с удовольствием, присев прямо на мягкую землю. Достав из сумки яблоко, которое напомнило о путешествии в компании хисэ Яркая, питавшего к ним слабость, она бездумно крутила его в руках. Мысли постоянно возвращались к маме и Тияру. Тоска царапала изнутри, и иногда Миисса просыпалась в ночи от того, что плакала во сне. Ее тяготила разлука, не хватало близости Тияра и каждый момент – мамы.

– Миса! – звонкий голос Нирэ напугал так, что яблоко выпало из рук. – Вот ты где! Я тебя потеряла.

«Потому что я хотела потеряться», – кисло подумала Миисса, натягивая вымученную улыбку. Нирэ, словно не замечая этого, уселась рядом и подняла яблоко. Она слегка потерла его о рукав, а затем вгрызлась в сочный плод.

– Я спряталась от солнца, – ответила со вздохом Миисса, мысленно прощаясь со своим перекусом и завидуя непосредственности девушки.

– Не стоит далеко отходить от повозок.

– Почему?

Нирэ перестала жевать и бегло посмотрела по сторонам. Убедившись, что никто не слышит, она заговорила, понизив голос до шепота:

– Потому что в последнее время эти дороги неспокойны.

– Из-за Айтала?

– Нет. При чем здесь Великая река? – спросила Нирэ, нахмурившись, и отбросила недоеденное яблоко, будто оно потеряло вкус.

– Тогда о чем ты говоришь? – поторопила ее с ответом Миисса, нетерпеливо сжимая в руке ремешок сумки.

Ответить Нирэ не успела. Она резко поднялась, оглядываясь по сторонам. Миисса сделала то же самое.

– Что случилось?

– Мне нужно найти сына, – бросила Нирэ, срываясь с места.

Тревога достигла предела, когда раздались громкие крики. Они зазвучали со всех сторон, и невозможно было понять, что происходит. Миисса увидела, как люди торговца начали разбегаться в разных направлениях, бросая все, что было у них в руках. Нирэ металась от повозки к повозке, выкрикивая имя сына. Не до конца понимая, что происходит, Миисса решила помочь и собиралась сделать первый шаг, но замерла как вкопанная.

Нирэ успела добежать до последней повозки, как вдруг дорогу ей преградил крупный мужчина с разрисованным черной краской лицом. Одним резким движением он полоснул по хрупкой девичьей шее. Кровь Нирэ яркими брызгами покрыла грязную одежду убийцы, затем девушка кулем упала на землю.

Тошнота подкатила к горлу Мииссы с такой силой, что пришлось закрыть рот руками. Сумка выпала из дрожащих пальцев, а желудок пронзила острая боль, от которой она еле устояла на ногах.

Вокруг творилось настоящее безумие. Страх паутиной оплетал тело Мииссы, мешая двигаться. Она ничего не видела – перед взором висела картина жестокого убийства Нирэ. Нужно бежать, спасаться! Но ноги неожиданно потяжелели настолько, что она не могла сделать ни шагу. Стояла, пока кто-то со всей силы не врезался в плечо.

Вспышка боли помогла прийти в себя. Миисса подняла сумку и побежала в лес, не оглядываясь. Ее терзало чувство вины за то, что она бросила всех, даже не попытавшись помочь. Но страх, до этого обездвиживший, гнал как можно дальше от страшного места и от ужасных людей, напавших на повозки.

Рядом бежал мужчина, едва не сбивший ее несколькими мгновениями ранее. Миисса узнала его – с ним в повозке ехал Риан. На руке виднелся глубокий порез, но мужчина не сбавлял скорости, даже когда ветви с силой хлестали по незащищенному лицу.

Решив, что шансов выжить будет больше, если разделиться, Миисса рванула в другую сторону. Она убегала от убийц из последних сил, одной рукой прикрывая лицо от веток. Помогало мало: одна из них сильно хлестнула по щеке, оставив глубокий порез. Миисса упрямо бежала по неровной земле, запинаясь о вывороченные корни и шипя от боли, наступая на шишки и гнилые толстые ветки.

Она остановилась, только когда легкие загорелись настолько сильно, что новый вдох приходилось отвоевывать с болью. Ноги дрожали, а тело, не привыкшее к физическим нагрузкам, ныло. Уперевшись одной рукой в ствол ближайшего дерева, второй Миисса принялась оттирать кровь с щеки. Она дрожала, пытаясь справиться со страхом, который пропитывал все тело.

Первый всхлип был тихий, сдерживаемый, но затем Миисса не выдержала и зарыдала. Боясь, что ее могут услышать, до боли зажимала себе рот, сотрясаясь от рыданий. Она оплакивала бедную Нирэ, убитую со звериной жестокостью, и терзалась от неизвестности, что случилось с остальными путниками. Стыдясь своих же чувств, она пыталась отогнать мысли, что где-то там остался маленький мальчик – сын Нирэ. Это вызвало очередной приступ неконтролируемых слез.

Остатки сил ушли на попытки успокоиться. Стоять на ногах Миисса больше не могла. Опустившись на колени там же, где и остановилась, она с трудом открыла сумку и принялась искать успокоительное, изготовленное для нее Ривой. Пальцы не слушались, от чего простое действие превратилось в невыполнимое. После долгих мучительных попыток вожделенный пузырек оказался в руках – чтобы тут же упасть на землю. Чьи-то руки грубо схватили Мииссу за шею и прижали к стволу дерева.

– От нас не убежишь, рыбка, – оскалился молодой мужчина.

Миисса затравленно смотрела на него, замерев от ужаса. Ногти с болью врезались в ладони, когда она с силой сжала кулаки. Боясь пошевелиться, она следила за каждым движением незнакомца.

Его пальцы причиняли боль, но не перекрывали дыхание. Мужчина осматривал ее с хищной улыбкой, словно зверь, поймавший добычу. Вздрогнув от страха, Миисса почувствовала, как его пальцы скользнули вверх по шее. Прикосновения казались неуместно сокровенными, из-за чего к страху добавилось еще и отвращение. Мужчина очертил линию ее челюсти, коснулся уголка губ. От ее рваного вдоха его улыбка стала шире.