Литмир - Электронная Библиотека

По спине медленно прокрался холодок. Лохмотья военной формы грязной, рваной, но узнаваемой, заставили душу похолодеть, сжаться, – судя по полевому обмундированию, перед ним сидел кто-то из своих, русских….

Вадим не знал, в каком состоянии находится узник, и, считая, что подкрался к нему бесшумно (подошвы ботинок имели особый звукопоглощающий слой), боялся испугать того внезапным словом или движением, но ошибся…

Не повернувшись и даже не изменив позы заключенный вдруг хрипло со злобой произнес:

– Ну, что встал за спиной, сука железная?! – Он закашлялся. – Думаешь… не слышу?.. Жрать давай… система ваша три дня как издохла… – Он вновь зашелся в мучительном кашле. – Выберусь… отсюда, узнаете как… – Он все же повернул голову и остолбенел, осекшись на полухрипе.

Вадим почувствовал, как медленно что-то сжимается внутри, в голове, не смотря на постоянную работу системы метаболической коррекции экипировки, вдруг зашумело в ушах, еще секунда и он, подняв дымчатое забрало боевого шлема, сдернув дыхательную маску, сумел-таки выдохнуть:

– Дима?!.. Мелех?!

Сколь ни изможден был узник узнать капитана ВКС России, с которым учились на одном курсе, Вадим смог бы и при более страшных обстоятельствах.

Заключенный встрепенулся, в его глазах начало медленно проступать осмысленное выражение, потом он медленно поднялся, цепко схватившись руками за побитую ржавчиной, но еще прочную решетку с прутьями толщиной в палец и тихо, едва слышно, словно не веря в чудеса и призраков, полувопросительно произнес:

– Вадик, ты?!

* * *

Тесен мир и неисповедимы пути твои, Господи…

Вадим, выдвинув манипулятор, воспользовался сервомускулатурой боевой экипировки чтобы перекусить прутья решетки и через минуту они уже смогли обняться, вернее Дима навалился на него, еще видно не до конца поверив, что чудеса на свете еще случаются.

– Так, Димка, раздевайся, наговоримся потом. – Вадим достаточно быстро оправился от потрясения не забывая что они по-прежнему находятся в недрах секретного объекта противника (на самом деле после ядерного конфликта Объединенная Америка не конфликтовала с Россией, на подобную конфронтацию у североамериканцев не осталось ни технических, ни иных средств) но учитывая принадлежность базы к бывшей армии США и творящееся на ней сегодня, Туманов не мог думать об окружающей его инфраструктуре кроме как о «вражеской».

Мелех подчинился без лишних слов.

Сбросив лохмотья, в которые превратилась его полевая форма, какую обычно надевали под боевую экипировку, он встал ногами на кучу тряпья, демонстрируя Вадиму не только жилистую худобу своего тела, но и два рваных шрама от серьезны ранений.

По официальной версии капитан Мелех без вести пропал в Пустошах полтора месяца назад во время разведывательного рейда за Барьером.

– Тебя взяли раненного?

Дима кивнул.

– Кто?

– Не знаю. Андроиды пехотной модификации. Неопределенной принадлежности. – Он сглотнул. – Получил одну бронебойную и две разрывных пули, думал сдохну, но приволокли сюда, выходили.

– Людей видел? – Спросил Вадим обрабатывая нагое тело Мелеха специальным дезинфицирующим раствором из баллончика снабженного пульверизатором. Вещество, попадая на кожу, «вскипало», моментально испаряясь, оставляя после обработки абсолютно чистые участки тела.

– Нет. Только сервомеханизмы. В камерах – он прерывисто задышал, но не закашлялся, видимо сдержался, – в камерах трупы.

– Я видел. – Вадим достал из ранца запасной комплект полевой формы, представляющий собой эластичное трико из специальной ткани, обладающей рядом уникальный свойств, – в зависимости от нагрузки и температуры окружающего воздуха она могла либо сохранять тепло, либо обеспечивать дополнительный приток воздуха ко всем участкам тела бойца. В идеале поверх такой формы надевалась боевая экипировка и тогда универсальная ткань становилась одним из элементов системы жизнеобеспечения и терморегуляции. – Что тебе известно о базе, Дима?

– Мало. Регулярно приходят машины, колонны грузовиков по десять. Я считал по вибрациям. Где-то поблизости расположено производство. Базу патрулировали андроиды, но в последние две недели они куда-то исчезли.

– Плечо. – Вадим достал автоматическую аптечку. – Ты тут провел полтора месяца, Дима. Грузовики приходили все это время?

– Да. – Уверенно ответил Мелех.

– Что-нибудь еще полезное рассказать можешь?

– Сейчас… Погоди, дай очухаться…

После введения стимуляторов и иных метаболических препаратов, в рассудке у Мелеха помутилось. Он смутно воспринимал, как Вадим заставил его выпить две пищевые таблетки дав запить их несколькими глотками воды, затем зрение и сознание начало проясняться, появилась бесконтрольная дрожь в мускулах, но и она прошла, оставляя после себя ощущение бодрости, которой Дима не испытывал уже давно.

– Я… В норме. Физически. – Наконец встряхнув головой, произнес он. – Что полезного тебе рассказать? Есть тут второй ярус, там медицинское крыло, кибернетический узел и центр связи. Стационарных огневых точек нет, только сканеры, но андроиды появятся быстро, и церемонится не станут, можешь не сомневаться.

– База полностью автоматическая?

– Да.

– Ты сказал, что андроиды куда-то исчезли две недели назад.

– Ну, кто их знает, Вадим. Может, просто ко мне перестали заходить. Хотя что-то неладное – система доставки пищи у них забарахлила, вода пошла грязная, и никто не почесался. Раньше тоже случались поломки, так их устраняли быстро.

– Считаешь, что взвод обеспечения базы находится вне пределов комплекса?

– Я могу только предполагать Вадим. Откуда у заключенного взяться точной информации?

– Хорошо, проехали. Ты как?

– Адекватен. Сам знаешь, как стимуляторы действуют, да и сам я себя особо не распускал.

– Вижу. Значит так, Дима, я добыл особо ценную информацию, связанную с этим комплексом. Ее нужно срочно передать за Барьер.

– Захватим центр связи и передадим.

– Все гениальное просто? А взвод сервомеханизмов?

– Отобьемся. Тут должен быть арсенал. Где-то в этом крыле. Раньше база эксплуатировалась людьми, и бежали они отсюда в срочном порядке, побросав пленных.

– Когда тебя доставили, они уже были мертвы?

– Да. Обо мне в принципе заботились. Не думаю, что попади я в руки американских вояк, получил бы и четверть такого обращения. Скорее загнулся бы от ран. А какие у тебя варианты?

– Отсюда можно выбраться. В грузовиках, которые транспортируют грузы за Барьер. Вот только я не смог выяснить, каким образом они пересекают границу.

– Тогда тем более – кибернетический узел и центр связи.

– Руки чешутся?

– Чешутся. Угадал.

– Они же тебя спасли.

– Ага. Сначала изрешетили, потом спасли. И еще есть тут один дройд, иногда захаживал в тюремный блок. Знаешь, что он мне сказал?

– Ну?

– Что года два-три и людей на Земле вообще не останется. Мы, по его мнению, исчерпавший себя, вымирающий вид.

– Ну, допустим, такое я тоже слышал. И не от дройдов, кстати, а от людей. – Ответил Вадим. – Сервомеханизмы, которые тебя подстрелили, как-то обозначили свою принадлежность к определенной стране, или быть может военной группировке? – Снова переспросил он.

– Нет. – Покачал головой Мелех. – Серые, в полном смысле. Никаких маркеров принадлежности, корпусов их я не видел, все были одеты в камуфляж, знаешь такой, как можно купить в любом супермаркете.

– Ясно. Как чувствуешь себя? Головокружение прошло?

– Чувствую себя нормально. – Мелех пристально посмотрел в глаза Вадима. – Понимаю, я полтора месяца провел за Барьером. Не выполнил задания. Побывал в плену у-кого-не-знаю-сам. И к старту, подозреваю, что опоздал.

– Так, Дима, прекрати. – Вадим не отвел взгляда, напротив позволил расширенным зрачкам Мелеха субъективно заполнить все поле зрения, будто растворялся в них, чувствуя, сколько невысказанного таиться за этим дерзким, все еще с мутной поволокой взглядом, сколько страданий, не сбывшихся надежд, дней ожидания, когда Дима говорил сам себе: «меня найдут, вытащат…», он почувствовал все – как тяжело с криком делал Мелех первые подтягивания, ухватившись за ножки поставленной на попа кровати, разрабатывая мышцы после ранения, как искал и не находил способа бежать из тесной клетушки, как насильно заставлял свой желудок принимать отвратительную безвкусную пасту, именуемую «пищевым рационом», и все ради того, чтобы если придет освобождение или подвернется случай не стать обузой для товарищей или не сплоховать самому.

10
{"b":"93017","o":1}