– Он пришел в себя, когда мы с Олегом зашли к нему. И своего брата он сразу узнал, а вот на меня посмотрел как на чужую.

Я отворачиваюсь к окну. Нервы снова сдают, и я не хочу смотреть Марку в глаза в мгновение слабости.

– Врач пока не может ничего прояснить. Говорит, надо ждать до завтра.

– Подожди… То есть Игорь смотрел на тебя и не понял, кто ты?

– Именно так, Марк.

Повисает неуютная тишина. Я не помогаю Марку осмыслить новости (кто бы мне помог!), а просто пережидаю эти мгновения. Меня спасает телефонный звонок. Мой сотовый играет стандартной мелодией, и я вижу на экране надпись “Центр Эко”.

– Черт, – произношу на выдохе, но отвечаю на звонок: – Слушаю.

– Александра, добрый день. Я звоню по поводу вашей записи в клинику “Центр Эко”, вы оставляли заявку на запись к репродуктологу.

– Да…

– Мы нашли окошко на эту пятницу. Вы сможете приехать в три часа дня?

– Уже в пятницу? Так быстро? Прошлый раз я ждала очередь почти месяц.

Менеджер на том конце теряется из-за моего злого тона. Она звонит с радостной новостью, демонстрируя чудеса клиентоориентированности, ведь мне так быстро нашли время, а я почему-то недовольна. Я и сама понимаю, что звучу странно. Но не могу совладать с собой.

Это какой-то сюр!

Именно сейчас они нашли окошко!

Именно сейчас подсуетились, чтобы моя мечта о ребенке смогла сбыться!

Мне становится смешно. Я хмыкаю, а потом не могу сдержаться и заливаюсь. Меня сносит волной наэлектризованных эмоций, я совершенно теряюсь и хоть немного прихожу в себя, когда Марк забирает из моей ладони сотовый. Он сбрасывает звонок и закидывает телефон в карман своей куртки.

– Увидел что-то интересное? – грубо обращается он к мужику, который не может оторвать взгляд от моей внезапной истерики.

Тот молча отворачивается. А я ощущаю, как Марк приобнимает меня за плечи и отрывает от стула. Он так ловко сгребает меня в охапку, что мы всего за пару секунд покидаем кафетерий. Я вроде бы иду сама, но моя обувь едва касается пола. Марк крепко держит меня, а через порожки и ступеньки переносит, как маленького ребенка.

Я поддаюсь ему, проигрывая его мужской силе. В это мгновение мне хочется быть слабой. А Марк просто образец грубой и даже неотесанной мужественности. Еще эта его черная косуха. И татуировки, шрамы…

– Марк, – зову его, когда в голове проясняется и я понимаю, что мы оказались на парковке. – Я не хочу уезжать.

– Посиди в машине. Тебе нужно прийти в себя и чтобы никто не пялился.

Он не дает мне времени, чтобы обдумать свое предложение, и усаживает в просторный салон внедорожника. Сам не садится, а продолжает стоять у раскрытой пассажирской дверцы. Как сторож, честное слово.

Или санитар.

Мои губы вновь кривит нервная улыбка.

– Чья это машина? – спрашиваю его, вынуждая нагнуться и заглянуть ко мне в салон.

– Взял в аренду, – отвечает Марк.

– Крутая. – Я закусываю нижнюю губу и понимаю, что в голове так пусто, что я могу произносить лишь очевидные вещи, например, что эта машина черная. – Марк, ты не думай, я в порядке… Это вообще на меня не похоже…

– Что тебя так триггернуло?

– Что?

– Я о звонке. Что тебе такого сказали?

– А-а-а, это… Меня с Игорем хотели записать к врачу. Мы с ним сейчас проходим обследование, чтобы родить ребенка.

В сумрачных глазах Марка что-то происходит. Я не могу объяснить это, они то ли темнеют, то ли напитываются неясными эмоциями.

– Ты хочешь родить от него ребенка?

– Конечно, он мой муж, – отвечаю на автомате и следом осекаюсь. – Вообще, это странный вопрос, Марк.

– Почему? Просто я много общался с Игорем в последнее время, и он ни разу не заикнулся, что вы планируете рождение ребенка.

Я щурюсь. Теперь не только взгляд Марка, но и его голос как будто царапает меня.

– И когда вы общались в последний раз? – спрашиваю. – До аварии, я имею в виду.

– Последний раз? Кажется, Игорь прилетал ко мне на виллу в Сочи.

– Когда, Марк?

– В конце апреля.

– Исключено. Он был в командировке в Питере.

– Хм. – Марк продолжает смотреть мне прямо в глаза, а на его волевом лице не дергается ни один мускул. – Тогда, наверное, что-то путаю.

Звучит фальшиво.

Настолько сильно, что можно решить, что он даже не думал добавить своему голосу хоть каплю честности. Он как будто специально путает меня.

А меня сейчас легко сбить с толку. Я отворачиваюсь от Марка и некоторое время просто молчу. Ловлю себя на том, что не хочу уезжать. Словно, если я окажусь далеко от больницы, порвется последняя тонкая ниточка, которая связывает меня с мужем.

– Не сходи с ума, Саша, – приказываю самой себе.

Я провожу ладонями по лицу, сбрасывая наваждение, и ловлю пальцами язычок ремня безопасности.

– Отвези меня в старый офис мужа, – прошу Марка.

– Не проблема, – он кивает, – только я не знаю адрес.

– Я покажу дорогу.

Секунд через тридцать Марк заводит мотор и выезжает с парковки клиники. Он не задает лишних вопросов. Кажется, он рад, что я согласилась уехать, и ему все равно, куда мы направляемся.

Мы покидаем центральную часть города и оказываемся в спальнике, который активно застраивают новыми домами. То тут, то там торчат строительные краны, а рекламные щиты призывают купить квартиру со скидкой.

– Вот тут налево, – я подсказываю Марку последний поворот.

Вскоре над дорогой вырастает кирпичное здание. Я давно не была в нем. Игорь зачем-то продолжает оплачивать здесь аренду, хотя после нашей свадьбы дела пошли в гору и он перевез свою компанию в место намного лучше.

– Я у ворот припаркуюсь, нормально? – спрашивает Марк, когда с трудом находит пустой карман.

– Да, отлично… Я вообще думала, что стоянка будет пустой.

– Почему?

– Здесь никого нет, Игорь давно перенес офис в другое место вместе со всеми процессами.

– Но место не выглядит заброшенным, – сообщает Марк и первым открывает дверцу.

Он прав. Место выглядит так, словно здесь продолжаются рабочие будни. Я выхожу из машины и направляюсь к крыльцу с каменными ступеньками. Нахожу в сумочке паспорт и надеюсь, что охранник пропустит нас.

Я просто хочу пройтись по старым коридорам. Меня тянет туда, где мы с Игорем были беззаботно счастливы. Когда наш роман только начинался, я часто приезжала сюда и пропадала в его объятиях. Он заказывал мне зеленый чай с медом, а сам поглощал исключительно черный кофе. Он так много работал, что мне приходилось закрывать дверь его кабинета на замок и первой расстегивать свою блузку. Тогда он уже не мог сопротивляться, отбрасывал чертовы отчеты и документы и с силой притягивал меня к себе. Я обожала его запах, в котором было больше нот авиационного топлива, чем одеколона. Игорь часто выезжал на аэродром и, кажется, был пропитан каждой успешной сделкой насквозь.

– Запиши: Александра Кирсанова, жена твоего босса, и сопровождающий, – строгий голос Марка выдергивает меня из раздумий.

Марк берет общение с охранником на себя, после чего показывает ладонью, что можно идти дальше. Охранник молча делает пометки в журнале и возвращается усталым взглядом к экрану своего сотового.

– На какой этаж? – спрашивает Марк у лифта.

– На третий. Там у Игоря был кабинет.

– Приступ ностальгии?

– Что?

– С этим местом связаны хорошие воспоминания? – Марк за локоть затягивает меня в кабинку, потому что я до сих пор нахожусь в легкой прострации, как вышла из палаты мужа оглушенной, так не могу до конца прийти в себя. – Я пытаюсь понять, что мы здесь делаем.

– С этим местом связаны разные воспоминания. Мы с Игорем только узнавали друг друга, было много романтики… но он был в процессе развода с первой женой. Так что это накладывало свой отпечаток.

– Влада не хотела отпускать его?

– Она безумно любит скандалы. Она устраивала такие сцены, словно забыла, что их брак распался по ее вине.

Створки лифта открываются, и мы оказываемся в светлом коридоре. Я замечаю сотрудников, которые занимают опенспейс с большими магнитными досками. Здесь почти ничего не изменилось, только добавились рамки с благодарственными письмами на стенах. И стало намного прохладнее, систему кондиционирования явно перенастроили.