– Кирилл, у нас радость! Евгений Аркадьевич выбрал Максима для участия на всероссийском первенстве юниоров в Москве летом! В июне! Дети поедут на командно-личные соревнования в Москву после дня Независимости! Максим сможет получить разряд в кандидаты мастера спорта!

– Это отлично! – Беркутов улыбнулся, раздел ветрозащитную парку, утепленную мехом енота, шарф и шапку. Разулся.

– Привет, пап! – Мальчик, сидящий за столом, вскинул вверх руку, когда отец перешагнул порог в столовую. В сравнении с высоким, под метр восемьдесят четыре, сероглазым брюнетом – отцом, сын сейчас больше напоминал невысокую мать, доставая ему до плеча. Атлетически сложенный, Максим вел очень активный образ жизни. Поглощал калории и тут же их расходовал. В данную секунду он всецело сконцентрировался на скворчащем на плите ужине.

– На ужин мама приготовила рыбные котлеты с бурым рисом. Я пью шоколадное молоко. Ты долго. Мама сегодня со мной домой пришла.

      В коридоре затрезвонил телефон, Мария Александровна подняла трубку и в ее голосе раздались сочувствующие нотки. Звонила жена его двоюродного брата. Ее звонки всегда длились часами. О депрессии несчастной матери и её печали о судьбе маленького Паши Чижикова, больного анемией Фанкони, семья Беркутовых оповещалась регулярно. Родственница жила в Москве и часто звонила.

– Ну, неужели, неужели Паше никак нельзя помочь. Как же ему помочь? Он же не может быть слишком крохотным для лечения?

– Не знаю, сынок. «Он в руках врачей», – Обычно отвечал Кирилл Андреевич. В отношении Паши Чижикова, да и все остальных, он придерживался тактики отстраненности. Чужая помощь вносила бы в его жизнь определенные нежелательные перемены. Испытания и проблемы посылались человеку для развития. В мире у миллионов людей существовали миллионы проблем. Разбираться с чужими проблемами он не хотел, у него доставало своих.

– Папа, а к нам в класс сегодня пришла новая девочка. Даша Фролова. Ей очень нравиться Гретта Тумберг. Кто это такая?

– Шведская экологическая активистка.

– По сайту в интернете Гретта самая известная девочка на планете. Она трансформирует мир.

– Желаю успехов в ее начинании, но давай вернемся в родную столовую. Мы заговоримся и не уследим за нашим ужином. На огне, котлеты и рис, имеют тенденцию подгорать. Ты, как и я, не захотим есть горелое блюдо? – Кирилл Андреевич с порога подошел к плите, выключил конфорку и накрыл рис с котлетами крышкой. К ужину Мария Александровна вдобавок приготовила в стеклянном салатнике салат, лук, огурцы и помидоры с оливковым маслом.

– Мама похвалилась, да? Меня отобрали на Первенство России по тайскому боксу в Москве от нашей школы. Всего двенадцать кханов. Десятый требует достижения мастера спорта и статуса спортсмена-инструктора. Если я завоюю кандидата в мастера спорта, я поборюсь за седьмой, восьмой и девятый кхан. Одиннадцатый и двенадцатый и вовсе профессиональные спортсмены. Они мне не нужны.

– А ты хочешь стать инструктором по тайскому боксу?

– Ну, мама предлагает оставить этот вариант как запасной. Буду спортсменом-инструктором и выбирать профессию не надо. В школе у них это прямо больная тема: Максим, какие профессиональные области ты рассматриваешь? Я пока не думал об этом на самом деле, но я бы хотел закончить школу и попытаться достичь девятого кхана. Красный Пратьят – десятый кхан стоит двести долларов и об этом рано думать.

Мальчик помолчал, выразительно смотря на сковороду на плите. Вздохнул. Кирилл Андреевич улыбнулся. Он знал, что молодой организм хочет есть. Ему звонки кузины порядком надоели, но он ничего не мог сделать. Жена исполняла родственный долг в их

понимании. Сын опять помолчал и не выдержал:

– Папа, если мама наслушается стенаний Тамары Федоровна, то за ужином будет сидеть грустная. У меня же событие как никак! Я не хочу, чтобы она плакала за столом. Сколько можно говорить? Сходить за мамой, а? Я есть хочу! Ма-ма, – Закричал в коридор Максим. В ответ в прихожей Мария Александровна распрощалась с Чижиковой и положила трубку.

– Бегу-бегу-бегу, – Мария Александровна легонько прикоснулась к сковородке. На пару минут включила конфорку заново, подогрела и подала на стол.

– Я извиняюсь за задержку. Паша, не выслушать нашу родственницу, кузину твоего папы, я не могу. Не поднимать трубку или прерывать с ней разговор недобросовестно. Это самое малое, что я могу для нее сделать. – Слабо улыбнулась Мария Александровна и открыла крышку со сковороды.

– Мы понимаем. Все хорошо, – Кивнул Максим. – Я голоден.

– У Паши жуткое заболевание. Один случай на триста пятьдесят тысяч рождений! Оно может быть как врожденным, так и приобретенным. Нарушения кроветворения, формирование злокачественных новообразований, пороки развития, глухота, шесть пальцев на руках и ногах, карликовость, ломкость хромосом. Какое горе. Маленький Паша…

– Маш, давай обойдемся без подробностей. Пожалуйста. Наш ужин окончательно остынет, – Кирилл Андреевич придвинул к себе сковородку и стал накладывать еду по тарелкам.

– На самом деле в случае Паши не все так катастрофично, но Тамара опасается регресса.

Благотворительный фонд организовал субсидирование их лечения и частично оплатит операции и лекарства.

– Приятного аппетита, – провозгласил Кирилл Андреевич. Отчасти он сожалел об участи дальнего племянника, но за рабочий день он порядком устал. Его больше тревожил его ребенок.

– Лечение Паши – это отличная новость! Приятного аппетита, – подхватил Максим.

– Приятного аппетита, сынок. Какие у тебя назревают четвертные отметки? Тройки прогнозируются? – поинтересовался Кирилл Андреевич.

– Троек нет. Я написал контрольную на четыре. Ольга Захаровна посулила четыре с минусом по математике за четверть. На каникулах для сдачи экзаменов созывают на бесплатные дополнительные. Мне на бокс пойти или на математику? – Мальчик почесал затылок.

– На математику. Четыре с минусом – оценка на грани. Нам бы с папой хотелось, чтобы ты добился хорошей отметки по математике. Боксом ты занимаешься в свое удовольствие, – Наставительно сказала сыну Мария Александровна. Его жена знала, что он радел за хорошие отметки сына, а ей хотелось, чтобы Максим не дружил с «опасными» элементами.

Кирилл Андреевич подождал, пока сын дожует рис с котлетой и пригубит шоколадного молока.

– Ты должен отдавать себе отчет, что влезаешь в последний вагон уходящего поезда со своей «неблагонадежной» четверкой. Может быть ты хочешь иметь два минуса? Я не знаю, ставятся ли подобные отметки. Четверть балла, половина балла, провал? Если ты Максим хочешь завоевать девятый кхан, то будь добр сдать ОГЭ на четверку. Потому что оплачивать твой допуск на бой в этом случае я не буду. Я не прошу тебя становиться чемпионом или отличником. Я тебе строго рекомендую, иди на математику. Сам посуди, боксер-инструктор не должен быть глупцом. Мой сын в число боксеров-неучей входить не будет. Если ты не умеешь считать, тебя обдурит самый глупый мошенник. В спарринге ты проиграешь, не рассчитав силу.

– Хорошо, папа. Я пойду на математику.

– Ты меня услышал. Спасибо. Рад, что ты со мной согласен. К твоему сведению, я построил карьеру в Североморском управлении, потому что получил высшее образование и много работал, – Кирилл Андреевич положил себе в тарелку стрелку лука и стал доедать рис с рыбными котлетами.

В субботу Беркутовы пригласили в квартиру клиннинг, а сами отправились в торговый центр за покупками. В воскресенье утром с десяти до трех часов, пользуясь укороченным днем, они съездили в парк Победы к обелиску мемориал «Защитникам Советского Заполярья в годы Великой Отечественной войны». «Памятник Алеше», в народе, озирал окрестности с высокой сопки. Клубились сумерки, лежащий пышным покрывалом снег серебрился в свете фонарей. Воскресные походы всей семьей куда-либо Мария Александровна почитала неукоснительными для укрепления семьи.

В понедельник после обеда в его кабинет на работе вприпрыжку прибежал Соколов с известием о не нахождении ООО «Акропус» по заявленному в Едином государственном реестре юридических лиц адресу.