Да, я не святой Иов, и далеко не архангел Михаил, но раз мне дана попытка переписать грозную «Книгу событий», то я не упущу свой шанс.
– Две ужасные грозы идут. Первая с Востока, вторая с Запада. Останови их, Николай Александрович, останови, а я буду истово молиться за тебя и нашу вечную православную Русь.
ГЛАВА 3
ПОДГОТОВКА К ПЕРВОЙ ГРОЗЕ
Не вижу глубокого смысла описывать более-менее спокойные годы уходящего девятнадцатого столетия. В целом всё было более или менее удачно.
14 июня 1899 года Александра Фёдоровна родила третью дочь, названную Марией. Все три наших дочки были совершенно разными. Ольга с первых дней жизни была окружена заботой и любовью и, признаться, являлась моей любимицей. Она часто приходила ко мне в кабинет и тихо играла в дальнем уголке, если не было посторонних посетителей. Татьяна была более близка с матерью, хотя внешне более похожа на отца. Что касается Маши, какие-либо выводы пока делать было рано, но девочка родилась крупной, сильной и довольно спокойной.
Старшие сёстры, как вы, наверное, уже догадались, были названы нами в честь персонажей романа Александра Сергеевича Пушкина сестёр Лариных. Имя Мария очень нравилось Аликс. Думаю, в его выборе сыграла важную роль религиозная составляющая, ведь именно Марией была мать Иисуса Христа. В основе воспитания детей Александра Фёдоровна полагала религиозное воспитание: «Бог впервые приходит к детям через любовь матери, потому что материнская любовь как бы воплощает любовь Бога». «Религиозное воспитание – самый богатый дар, который родители могут оставить своему ребенку, ведь духовный стержень – это основа нравственно здоровой личности», – писала она в своём дневнике.
Следующим принципом воспитания – было воспитание послушания. «Учись послушанию, пока ты еще мала, – писала Государыня своей дочери Ольге, – и ты научишься слушаться Бога, когда станешь старше». Она не сомневалась, что послушание – это христианская добродетель и одно из условий спасения. Всякое свое распоряжение Александра Фёдоровна давала обдуманно и сознательно, никогда не требовала от детей невозможного и всегда твёрдо помнила свои слова.
Что касается дел государственных – они явно шли на лад. Многочисленные реформы, поддержанные, а зачастую и инициированные мной, давали свои плоды. Совместно с Правительством Витте нам удалось заметно укрепить армию, пополнить государственный бюджет и поднять средний уровень жизни в стране.
Одной из моих новых идей стало создание института микрофинансирования. Вы вздрогнули? Нет, конечно, он ничего общего не имел с той дикостью, которая была в моём предыдущем времени. Размер процентов по кредиту был строго ограничен тройной ставкой рефинансирования. Залога не требовалось, но, прежде чем выдать такой кредит, специалист внимательно знакомился с образом жизни и доходами претендента. В своё время я изучал опыт «Bank Rakyat Indonesia (BRI)» в Индонезии, благодаря деятельности которого удалось вытащить широкие слои населения из нищенского существования. А теперь я решился опробовать свои знания на практике. Параллельно мы задействовали ещё две государственные программы – ипотечного кредитования для рабочих и служащих, и частного коммерческого кредитования крупных покупок магазинами. Всё это было новым, а потому встречало поначалу яростное сопротивление, однако, законы рынка диктовали свои правила и нововведения постепенно приживались.
Неплохо обстояли дела и в сельском хозяйстве. Крупные фермеры стали российской реальностью, и эта форма аграрного производства была намного эффективнее колхозов, так как руководил не наёмный директор, думающий больше о своём кармане, а хозяин, собственник, руководствовавшийся интересами дела. Постепенно технический прогресс приходил не только в промышленность, но и в сельское хозяйство. И это меня не могло не радовать. Прежде всего тем, что зарождался новый, невиданный в России средний класс, состоящий не только из мелких и средних собственников, но и из квалифицированных рабочих и ответственных крестьян.
Это в корне подрывало все теоретические идеи Владимира Ульянова, но, будучи человеком умным, он видел, что мои преобразования идут на пользу стране. Конечно, личные амбиции давали о себе знать. О его буйных речах в Сенате ходили легенды. Это бодрило и остальных, ранее спокойно дремавших сенаторов, а потому мной не осуждалось.
Что касается олигархов, которым я посвятил первую часть своей книги, были они последние годы тише воды и ниже травы. Я не давал и не отнимал, но, с помощью оперативных изменений законодательства, мы с Витте деятельно регулировали их деятельность. Также мне удавалось в непринуждённой обстановке подбрасывать оригинальные идеи.
Индустриализация общества, появление новых видов транспорта (пароходов и железных дорог), постепенный рост доходов населения – всё это привело к заметному развитию массового туризма в России. Для затравки я дал зелёный свет для строительства отелей в крупных городах страны и на берегах Азовского, Чёрного и Каспийского морей международной сети отелей «Ritz Carlton», основанной Цезарем Ритцем и Огюстом Эскофье. История «Ritz-Carlton» началась в 1898 году, когда швейцарский предприниматель Цезарь Ритц открыл свой первый отель в Лондоне. Буквально за пару лет сеть «Ritz-Carlton» стала одним из символов роскоши и комфорта в индустрии гостиничного бизнеса.
Так вот, глядя на это, знакомые нам с вами олигархи также начали активно инвестировать в развитие отечественной туристической инфраструктуры. Бурное развитие туризма повлекло за собой бум дорожного строительства. И хотя официальная пальма первенства в изобретении асфальта отдаётся французскому профессору Эдварду де Смеду, который запатентовал асфальтовое покрытие 31 мая 1870 года, широко известен факт, что первая асфальтовая дорожка в Санкт-Петербурге появилась уже в 1839 году. Рабочие под руководством инженера Ивана Федоровича Буттаца на дорожку, уложенную кирпичом, вылили разогретую смесь природного битума с гранитной крошкой. В 1873 году в России открылся первый асфальтовый завод неподалёку от Сызрани, а при моём деятельном участии сеть асфальтовых заводов окутала всю страну. Параллельно с этим пришлось строить три завода по производству асфальтовых катков, а лучшим инженерам страны разрабатывать для серийного выпуска модели, работающие на дизельном двигателе, а не паровом, как это было в это время в Европе. , а
Результатом этой кропотливой работы стало создание новых трасс, постепенно соединяющих крупнейшие города России. Как вы понимаете, это, в свою очередь, привело к резкому росту спроса на автомобили. В стране было заложено сразу три крупных автомобилестроительных предприятия, в которых 51% акций принадлежало государству, а 49% – крупным иностранным автогигантам, банкам и частным лицам. Автомобили требуют топлива. Как грибы вдоль трасс начали расти заправочные станции с маленькими магазинами и уютными гостиницами, а так как для страны всё это было ново, новым собственникам пришлось искать охранников для своего рентабельного бизнеса. Рост потребления топлива способствовал росту добычи нефти и совершенствованию технологий нефтепереработки. Керосин постепенно вытеснялся бензином и дизельным топливом. Нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие заводы активно росли и развивались. Масса рабочих мест ежедневно возникала в огромной стране. А главное – дороги, как артерии связывали крупнейшие промышленные и сельскохозяйственные центры, улучшали и ускоряли снабжение, способствовали резкому росту производимой продукции, модернизации предприятий, повышению зарплат и поступающих в бюджет налогов.
Не отставали и железные дороги. За достойный гонорары нам удалось вернуть в Россию Карла Генриха Сименса, брата и продолжателя дела выдающегося немецкого учёного и инженера Вернера Сименса, который изобрёл и представил миру 31 мая 1879 года первый электропоезд. Сам Карл Генрих, кстати, к этому времени не переставал быть российским подданным и купцом первой гильдии, несмотря на то, что уже 30 лет жил за границей. Брат Вернер, к моему огромному сожалению, оставил наш мир ещё в 1892 году. Зато живы были многочисленные братья, дети и племянники, но я старался иметь дело с кем-то одним.
