— Мы должны отвезти тебя домой, забрать вещи, пока не стало слишком поздно.

Тема неожиданно изменилась?

Я обреченно вздыхаю. Это не первый раз, когда у меня складывается впечатление, что они что-то скрывают от меня, но поскольку Зей сказал, что девушка как-то связана с его утехами, я решаю оставить это без внимания.

— Не думаю, что все будет так легко, если я просто войду и соберу вещи, — говорю я ему, возясь с молнией на куртке. — К тому же, в это время все уже дома. — Я выдыхаю. — Может было бы лучше, переночевать сегодня здесь, а завтра в обеденный перерыв или сразу после школы забрать свои вещи, когда в доме будет только моя тетя, потому что она будет только рада выгнать меня к чертовой матери. — Нервничая, я грызу ноготь на большом пальце. — Хотя дядя настаивает, чтобы я жила с ними пока мне не исполнится восемнадцать. Не знаю в чем причина.

— Возможно у него есть своя выгода, — говорит Зей, откидываясь на спинку кресла, скрестив руки на груди, с выражением глубокой задумчивости на лице. — Иногда, когда люди становятся опекунами, особенно по завещанию, они получают компенсацию. Может быть, у твоих родителей было завещание, в котором было что-то подобное, и они беспокоились, что твой дядя не будет заботиться о тебе бескорыстно. И они могли указать, что тебе должно исполниться восемнадцать, прежде чем он получит свои деньги. — Я морщу нос.

— Что ж, тогда это реально проблема. Он ни за что не позволит мне съехать, пока мне не исполнится восемнадцать. — Я колеблюсь прежде, чем продолжить. — На самом деле у моих родителей было не так уж много денег. Во всяком случае, я так думаю.

— Они могли застраховать свою жизнь, — предполагает Зей, нахмурив брови и склонив голову набок, о чем-то размышляя. — Если это так, мы должны попытаться отыскать информацию в интернете.

— Правда? — Я удивлена. — Завещания размещают в интернете, где их может увидеть любой желающий? — Ухмылка искривляет его губы.

— Нет. Только те, кто знает, как взломать систему, смогут это увидеть.

— Точно. Вы, ребята, хакеры. Я и забыла. — Я заправляю прядь волос за ухо.

Проходит мгновение тишины, а затем Хантер начинает хихикать, Джекс улыбается мне, как будто я самое забавное существо на свете. Даже Зей выглядит так, словно изо всех сил старается не рассмеяться.

Я смущенно ерзаю.

— Что тут смешного? — спрашиваю я, глядя на них троих.

— Ничего. — Хантер сдерживает смех, но улыбка остается на его лице, когда он поднимается и пересекает комнату по направлению ко мне. — Ты просто очаровательна, вот и все.

Я устраиваю небольшое шоу, драматично закатывая глаза.

— Нет, это не так. — Уголки его губ приподнимаются еще больше.

— Тем не менее, ты такая.

— Разве… — Он прикладывает палец к моим губам.

— Прекрати спорить. — Я прищуриваюсь, глядя на него, но на самом деле я не злюсь. Честно говоря, на него трудно злиться.

Кажется, он находит мое молчание забавным, на его губах появляется улыбка. Затем он убирает палец с моих губ и широко улыбается.

— Думаю, в этот раз я выиграл, — надменно замечает он.

Я открываю рот, готовясь показать все, на что способна, но Зей перебивает меня.

— Думаю, если она планирует остаться здесь, то нужно позвонить и предупредить родственников. Тогда, Хантер, завтра ты займешься завещанием и попытаешься узнать, что в нем написано. Сейчас я предлагаю сосредоточиться на игре, которую вновь затеяли семьи, и составить план на завтра, потому что, если все действительно вовлечены в это, в школе начнется чертовщина.

Хантер моргает, как будто забыл об игре.

По правде говоря, я тоже. Однако теперь, когда он заговорил об этом…

— И вообще, что это за игра? — Я перевожу взгляд с Хантера на Джекса и, наконец, на Зея. — Все, что я об этом знаю, из-за этого вчера меня сбросили с моста, так что очевидно, что здесь нет ничего хорошего.

Джекс вздрагивает при упоминании о мосте, затем пристально смотрит на меня.

— Проходи, садись, и мы попытаемся все объяснить.

— Да, это хорошая идея, — бормочет Хантер, больше не улыбаясь. Затем он поворачивается и направляется к дивану, хватая меня за руку и ведя за собой. Дойдя до дивана, на котором сидит Джекс, он садится, увлекая меня за собой, так что в итоге я оказываюсь зажатой между ними.

Запах одеколона и сигаретного дыма касается моих ноздрей, и я теряюсь в догадках, кто из них курит. Я знаю, что Зей этим грешит, но запах исходит не от него.

— Я все еще не могу поверить, что они вообще возобновили игру, — говорит Хантер, протягивая руку за кружкой на кофейном столике. — Прошло столько лет, и они просто решили: эй, давайте сделаем это снова, только заставим наших детей в нее играть… В этом нет никакого смысла.

— Разве? — Зей подает голос. — Мы говорим о наших родителях. Им нравится наблюдать за тем, как мы страдаем. К тому же, это не первый раз, когда они заставляют нас играть в игру, — последние слова он невнятно бормочет, бросая взгляд в мою сторону.

У меня появляется ощущение, что он пытается прочесть меня. Но зачем? Не похоже, что это все как-то связано со мной. Ну, за исключением того факта, что из-за этой игры меня столкнули с моста в ледяную воду…

Ладно, может быть, это действительно как-то связано со мной.

— Какая цель в этой игре? — спрашиваю я, осторожно одергивая рукава куртки и еще раз проверяя, прикрыта ли повязка, поскольку и Джекс, и Хантер сидят достаточно близко, и могут ее заметить.

— Уничтожить друг друга, — как ни в чем не бывало говорит Зей. — Причинить боль. Победить и стать самой могущественной семьей в городе.

— Что ж, звучит увлекательно. — Мой тон сочится сарказмом.

— Знаю-знаю, — бормочет Хантер, и делает глоток чего-то похожего на кофе, но я чувствую исходящий от кружки жгучий запах виски.

Зей начинает подергивать коленом вверх-вниз, уставившись в пол.

— Нам нужно выяснить, кто сбросил Рейвен с моста, и принять ответные меры как можно скорее. Если мы этого не сделаем, то будем казаться слабыми, что не позволительно, если мы хотим победить.

— Ты хочешь победить? — удивленно спрашиваю я. Судя по тому впечатлению, которое у меня сложилось, все они, казалось, ненавидели мир, в котором выросли. С другой стороны, они изо всех сил стараются сделать так, чтобы все в школе их боялись, явно поддерживая свой имидж. — Зей переводит взгляд на меня.

— Пока мы живем здесь, это касается и нас. Потому что в тот момент, когда нам станет все равно, все дерьмо выйдет наружу. — Он откидывается на спинку кресла. — Подобное тому, что случилось с тобой на мосту, будет происходить все чаще и чаще. А потом, вдобавок ко всему, мы получим взбучку от наших отцов за то, что позорим свои фамилии. — Мускулы на его челюсти напрягаются при упоминании об отцах. — Вот почему действительно важно нанести ответный удар как можно скорее. Но для того, чтобы сделать это, мы должны выяснить, кто скинул тебя с моста. — Он смотрит на меня так, словно ожидает, что я тут же дам ему ответ.

— Я хотела бы помочь, но уже говорила, что не видела их лиц.

— Но ты же узнаешь их голоса, верно? — спрашивает он, и я киваю. — Итак, нам просто нужно, чтобы ты сопоставила голос с лицом.

— И как мы это сделаем? — интересно мне. — Я здесь почти никого не знаю.

— Ну, более чем вероятно, что завтра мы встретим их в школе, так что я думаю, будем ко всем приглядываться и держать ухо востро, — говорит он, закатывая рукава своей рубашки. — Знаю, это может быть довольно сложно, но важно, чтобы ты справилась с этим.

— Ага… — это все, что я говорю, потому что не знаю, получится ли у меня. Ведь я даже не могу вспомнить большую часть своего прошлого, так как же мне заставить свой разум связать голос с лицом, когда такого рода вещи явно не моя сильная сторона?

Взгляд Зея пронзает меня насквозь.

— Если только ты не захочешь умыть руки.

— Я уже вовлечена, — напоминаю я ему. — И дело не в этом. — Я прикусываю нижнюю губу. — Я просто волнуюсь, что у меня не получится. Мой мозг плохо работает, когда дело касается воспоминаний.