– Вы же знакомы с Юхи-саном из научного отряда? Его работа связана с искусственным оплодотворением и суррогатным материнством. Все, что от вас потребуется – стать донором генетического материала. Возможно, несколько раз. Юхи-сан утверждает, что процедура несложная и неопасная.

Ублюдки умеют удивлять! Это звучало уже совсем иначе. Никаких измен, никаких настоящих Хьюга в моей постели. А ребенок… можно ли будет его считать моим? Я даже в устойчивости своего генома не уверена.

– Что насчет… – я указала себе на лоб, намекая совсем не на Бьякуго.

– Все зависит от результатов эксперимента. Если ребенок будет обладать потенциалом пробуждения бьякугана, то попадет в главную ветвь. Если нет, то в побочную.

– Мне надо подумать над вашим предложением и посоветоваться с Цунаде-самой, – не стала я пока давать ответа.

Идея Хьюга смотрелась вроде бы разумным компромиссом, особенно если доверить медицинские манипуляции наставнице, а не Юхи-сану и его научным вивисекторам. Вот только на фоне рассуждений об “энергетической реинкарнации”, геном мой может оказаться совершенно мусорным. И ждет в этом случае маленького человечка, неспособного обзавестись дальнозорким додзюцу, незавидная судьба раба при клане рабовладельцев. От таких перспектив меня буквально мутит. Это неподдельно мерзко. Хм, как говорит Дей.

А нельзя ли смухлевать и заменить мой материал на яйцеклетку какой-нибудь Хьюга из побочной ветви? Тогда ребенок получится полноценно бледноглазым и не будет иметь ко мне никакого отношения, не придется считать себя с ним роднёй. Хорошо же придумала?

– Я пока не знаю, как отвечу. Мне нужно посоветоваться с наставницей, все-таки на кону вмешательство в мой организм, знаете ли. Но сохранить хорошие отношения с Хьюга я хочу в любом случае. Я планирую нанять представителя вашего клана для поисков тайников Узумаки на Узушио. Защиту от невидимой смерти я вам гарантирую.

– Это вопрос, в котором клану также стоит изучить риски, – ответил Хиаши. – Для супруги одного из нас ответ был бы однозначно положительным, но статус партнерства слишком неопределен.

– Да нет там никаких рисков. Уверена, сандайме за меня впишется и даст вам гарантии, что не съем я вашего шиноби, – ни в чем таком я уверена не была. Но в целом не одному же хокаге меня эксплуатировать, должна и с его стороны какая-то польза для моего королевства быть. Вон, пусть гарантом выступит.

– Клан обсудит и выставит вам свои условия, – закрыл тему Хиаши. – Сейчас же прошу меня простить, через несколько часов все главы кланов должны присутствовать на церемонии встречи делегации Кумогакуре.

– Что, йондайме Эй приедет? – загорелась я. Пусть у меня есть мой собственный идеал мужской красоты, но райкаге все еще нереально крут. Я фанатка.

– Нет, их делегацию возглавит всего лишь один из старших ниндзя.

По пути к выходу на меня выбежала маленькая трехлетняя девочка с короткими темными волосами. Увидев чужаков, малышка смутилась и покраснела. Поспешила скрыться за полами кимоно вышедшей следом няньки. У ребенка печати на лбу нет, главная ветвь. У женщины есть – побочная. Эта кроха вообще в курсе, какие ублюдки ее окружают? Очень сомнительно.

Глава 18

Больше нигде не задерживаясь, вернулись в дом Сенджу. Хатиро, видимо, решил, что я уже достаточно ориентируюсь в обновленной Конохе и потому провожать не стал. Да, собственно, так и есть. Не страдаю топографическим кретинизмом.

По пути мы почти не общались, зато много обнимались, наплевав на прохожих, не одобряющих публичного выражения чувств. По правилам приличий поцелуи и объятия следовало бы оставлять за закрытыми дверями. Угроза… нет, обещание убить любого конкурента меня проняла. В хорошем смысле слова. Поняла, что стопудово не ошиблась в выборе. Хьюга наверняка мысленно посмеивались над Фумито, считая, что он впустую воздух сотрясает. А вот нифига. Они попросту не знают, как он крут и насколько быстр с катаной. Никакой мягкий кулак не помешает разрубить какого-нибудь ублюдка, который на меня позарится, пополам. Ну или это во мне гормоны говорят.

В небольшом внутреннем дворике особняка Сенджу мы нашли любопытную картину. Братишка Дей и Шизуне вместе занимались скульптурой. Притащили откуда-то большую кучу чего-то белого и липкого, похожего по консистенции на тесто, и лепили фигурки, выставляя их на поднос. У каждого уже получилась целая армия маленьких солдатиков. Так увлеклись, что забыли все вокруг.

– Сенсей, привет! – не сразу, но заметил меня мальчишка. – А мы тут, хм, печенье лепим. Это сложно, тесто не глина, расплывается. Но очень хорошая тренировка.

Шизуне красотка. Во всех смыслах. Нашла способ направить неуемную энергию мальчика в мирное, ничего не взрывающее русло. Я даже рискну и попробую съесть то, что они тут вылепили.

– Привет, Дей. Ты ведь ничего не взорвешь к биджу, если мы оставим тебя одного на часик? – в общем-то, можно было бы и при ребенке посовещаться, но для него новая информация пока лишняя. – Сделаешь мне за это время побольше твоих взрывных фигурок, не наполненных чакрой? Ну или печенек, я их сама смогу испечь пирокинезом.

Когда мальчишка пообещал, что сделает и то, и то, в голову пришел глупый лозунг “Переезжайте на Узушио, у нас есть вкусные печеньки”. Сама не знаю, почему он показался мне забавным.

Уединились втроем в выделенной нам с Фумито комнате. И я попросила Кацую о разговоре с наставницей. Всего несколько часов без улитки и я уже начала чувствовать себя немного неполноценной, неспособной быстро связаться с кем-то из своих.

– Вы слышали, что сказал этот самодовольный индюк Фугаку-кун? Слышали, да? – последняя из Сенджу явно была не в духе. – Клан, из которого осталась одна бездетная женщина, да? Не ровня великим Учиха. Так ведь он сказал? Напыщенный болван, которому самомнение отключило мозги! Ублюдок! Мудила!

Кажется, я дурно на нее влияю, раз Цунаде-химе начала перенимать мой лексикон.

– Оками, ты совершенно правильно ему всё сказала! Надо было его еще и по носу щелкнуть, показать, что весь их клан не стоит и ногтя Сенджу и моих учениц!

– Цунаде-сама, вы слишком горячитесь, – Фумито оставался невозмутимым. – Фугаку-сан не имел права вас оскорблять, но не стоит показывать, что его слова вас ранили. В кодексе сказано, что самурай, поддавшийся гневу на оскорбление, уподобляется ветру, который теряет силу, гонимый бурей. Спокойствие – вот сила воина.

– Будут еще меня мальчишки учить, – раздраженно бросила женщина. – Знаешь что, Оками? Забирай у Фугаку-куна братьев Чико, если сможешь. Клан все равно воспитает из них непонятно кого! И вообще неясно, такие ли они лояльные, как изображают. Очень непонятно, что там с их влиянием на Девятихвостого. Клановый квартал ведь не пострадал, не так ли? И не надо сказок про Мадару, его еще мой дедушка убил.

В Сенджу-химе явно говорил гнев. Рациональнее было бы не трогать малых, которые не помышляют о дезертирстве. Но все еще есть шансы решить вопрос через голову упрямого мудилы, возглавляющего полицию. Тоже мне, честь и совесть Конохи. Напрямую врали хорошей девчонке, чем буквально вынудили ее сбежать.

С другой стороны, Цунаде права. Что-то шита версия с древним злом Мадарой белыми нитками. Логичнее выглядит вариант, в котором нехороший человек Фугаку считал, что следующим хокаге наверняка станет он, достаточно того, чтобы Минато ромбовидную шляпу освободил. Но все планы спутал сандайме, который решил выйти с пенсии. И теперь Учиха стоит перед выбором – ликвидировать Хирузена-саму или подождать, пока тот сам шапку не уступит в силу возраста. А заодно и иных кандидатов скомпрометировать. Джи, например. Хотя тот сам с этим делом шикарно справляется.

– Оками, ты в порядке? – окликнула меня Шизуне.

– Задумалась. Так что нет, не в порядке. Мне это несвойственно. Ну, подолгу думать. Я импульсивная, знаете ли. Забираем мелких. Хорошо, если получится легально через сандайме. А если нет – то не знаю что делать, они считают, что не дезертиры. Обманом или силой нельзя, не поймут потом. Да и как-то это стремно будет выглядеть. Я пытаюсь по поводу парней договориться, мне отказывают, они пропадают. Виновный ясен. Да и нельзя никого спереть в деревне так, чтобы Хьюга не увидели. Кстати о них…