Хорошо так пожрав за счет Ито, точнее, на деньги, выделенные куратору для приема гостей, я потащила Дея и Ши-тян в Долину Судьбы знакомиться с волками. Пусть сами выберут себе призывных щеночков. Точнее, я думаю, что наоборот. Волки посмотрят на глупых двуногих и решат, подходят ли те для их зубастой дружбы.

Багаж пацанчика я сгрузила на кого-то из генинов однорукого. В долину ни Ито, ни его ученики с нами не вошли и это дало шанс поговорить, наконец, без чужих ушей.

– Всё, можно общаться свободно, нас не слушают, – объявила я, когда мы втроем отошли подальше от прохода.

– Оками! Ты что творишь? – казалось, наставница Цунаде только и ждала того момента, когда можно будет на меня наорать, не выдавая наличие Кацую. – Ты хоть понимаешь, какая это ответственность – ученик? Какие могут быть ученики в шестнадцать, пока ты сама еще учишься?

– Сенсей, у тебя эти, хм, штуки что, говорящие? У тебя там тоже рты, да? – опешил Дей. Надеюсь, он не будет просить ему грудь показать, чтобы подтвердить, что нет у меня там ничего говорящего. Так-то не в том еще парень возрасте, чтобы женскими прелестями интересоваться.

– Братишка, поздоровайся с наставницей Цунаде, – сказала я и извлекла из своего не слишком выдающегося декольте Кацую, предъявив мальчишке. Безусловно, предварительно отвернувшись. Так-то я не особо стесняюсь, но развращать ребенка взрослым зрелищем не стоит.

– Эээ… хм… здравствуйте, Сенджу-сама, я почему-то думал, что вы человек, а не… хм… вот это. Что вы такое? – выдавил из себя Дей, после чего Шизуне согнулась пополам от смеха, сумев каким-то чудом сделать свое веселье беззвучным.

Ответом со стороны Цунаде-химе оказался также приступ хохота, транслируемого через слизнефон. Молодец, бро. Сразу разбил стену отчуждения своей детской непосредственностью. А это именно она, а не четко выверенная шутка умелого шпиона, призванная разрядить обстановку. И госпожа мэр тоже красотка, не допустила конфликта.

– Нам всё равно нужны люди, наставница. А братишка Дей клёвый, он такой же, как я. Ну, не точь-в-точь, но совпадений дофигища. Да вы и сами всё слышали. Неужели нет? И да, бро, Цунаде-сенсей человек. А это Кацую, ее призыв. Она умеет передавать голос.

– Ой, простите, Цунаде-сама, – смутился ребенок. – Пожалуйста, не ругайте Оками-саму. Если бы она не согласилась меня взять, я бы сам, хм, сбежал и повторил бы ее путь, пока не доплыл бы до Узушио.

– А за вступление в группу наемников-нукенинов вы на меня орать не будете? – уточнила я.

– Нет. Потому что ты пока никуда не вступила. Обсудим серьезно, узнаем, кто это такие и чем известны. Мне не очень нравится сама идея, но она способна пополнить бюджет деревни. Тут Фумито-кун собирается сказать тебе кучу романтической ерунды. Закрой уши ребенку.

Дей надулся, но никто ему уши затыкать и не собирался. Ничего такого смущающего мой парень все равно через Кацую передавать не будет. Наша улитка-сплетница разумная, а не биологический аналог телефона. При ней всегда нужно фильтровать базар, понимая, что и кому говоришь. Так что получился всего-то милый обмен любезностями, состоящий из банальных фраз о том, как мы скучаем без второй половинки. Казалось бы, пустой трёп, а настроение мне приподнял.

На месте мы не стояли, двигались к пещере, которую я мысленно окрестила волчьим логовом. Именно там впервые повстречалась с детьми Китакадзе-самы. Конечно, оставить наше присутствие без внимания обладающие чутким нюхом хищники не могли. Вскоре с нескольких сторон послышался звериный вой. Взглядов я пока не чуяла. Но глаза не особенно и нужны для понимания ситуации, когда есть офигительно чуткий нос.

Окружила нас стая, то там, то тут многочисленные хищные тени мелькать начали. Ничего так они у меня размножились. Даже как-то слегонца неуютно стало. И Ши-тян и Дей инстинктивно поежились. А уж когда громадный Китакадзе-сама возник перед нами мощным прыжком при приземлении, после которого как будто земля дрогнула, и мальчик и девушка рефлекторно шаг назад сделали. Я – нет. Что мне волк-переросток в сравнение с девятихвостым ублюдком? Не напугать. Я и в первую встречу вполне себя уверенно чувствовала. И для обновления контракта с призывом периодически контактировала.

То, что вожак стаи еще немного подрос, сюрпризом для меня не стало. Нормальный зверь, добравшись до таких габаритов, стал бы больше жалким зрелищем, чем грозным. Но я, походу, раскусила, в чем их секрет. Всех призываемых зверушек. Они отчасти энергетические существа, существующие за счет чакры, а не слабой плоти. Не уверена, каков в них баланс между материей и энергией. Может быть, животные полностью материальны, а чакра нужна для подпитки нестандартного. Разума, например. Или размеров. Уверена, Орочимару в курсе. Как и другие шиноби-ученые, наверняка занимавшиеся вивисекцией призывов. Надо будет по случаю спросить. Да хоть бы и у наставницы. Че она, зря со змеиным ублюдком в одной команде состояла? Наверняка знает.

Из отчасти энергетической природы зверей следует однозначный вывод: контракты – это нечто вроде симбиоза. Без надежного источника чакры, то есть человека, этим громадинам придется поглупеть и скукожиться. Так что пусть и не пытаются сделать вид, какие они тут самостоятельные и независимые.

– Привет, Китакадзе-сан, – несмотря на все мои размышления о вежливости лучше не забывать. – Вот, была неподалёку и решила заглянуть, узнать всё ли у тебя хорошо. Как у вас тут с погодой? Не досаждают ли человеки? А то могу и место получше для вашей стаи поискать, если так, ты только скажи.

– Маленькая самка немного подросла, – добродушно, насколько возможно для такого грозного гиганта изрек волк вместе с рычанием. – Кого ты к нам привела? Еду? – и облизал морду большим, как и он сам, розовым языком. Дей слегонца побледнел. Все-таки ему семь. Вот Шизуне испуга не показала.

– Очень смешно, – усмехнулась я. – Привела к тебе познакомить новых членов моей стаи. Они бы тоже хотели контракт. Принюхайся к ним, хорошо ли у них чакра пахнет?

– Королева слизней тут, – рыкнул зверюга после того, как втянул носом воздух.

– Кацую-сама и правда тут, мы с ней друзья, но контракта между нами нет, – ответила я, мысленно сожалея об этом факте. Волки милашки и в целом полезны, но сравнение с улиткой-колоссом они проигрывают вчистую. Сейчас, правда, я пользуюсь плюсами и тех и других. Но кто знает, как долго еще Цунаде-химе продолжит одалживать жителям Узушио свой призыв? И вообще, она не бессмертная, несмотря на всю свою деланую молодость и офигительную регенерацию, которой мне следует позавидовать.

– Волки и слизни не дрррузья, – прорычал Китакадзе-сан. – Но и не вррраги. Пусть стая посмотрррит.

Как хорошо, что я наконец-то тут побывала. Оценила масштабы шерстяного сообщества, собравшегося тут, и осталась под впечатлением. Уже десятка три особей набралось. Молодняк в основном, потомство тех нескольких волков и волчиц, что изначально поселились в долине.

Шизуне в итоге приглянулась молоденькой волчице с редко встречающейся кудрявой шерстью. Не знаю, насколько это нормально, когда волосы на теле хищника закручиваются прядями, как у барашка. Может быть, из-за таких вот случайных мутаций и появилось выражение про волка в овечьей шкуре? Но смотрится красиво. Имя ей Фувари, то есть “Мягкая”. И тембр голоса, сопровождающего привычное рычание, очень приятный. Я бы сказала, что музыкальный.

– Обычно я не позволяю трогать себя тут двуногим. Но тебе можно, – сказала Фувари-тян, которой ирьенин вдруг начала начесывать за ушком. Кагемару-сан за такое бы руку отгрыз, а тут ноль агрессии. Вот от таких бракованных и произошли, наверное, домашние собаки.

– Мне не нужен призыв! Только, хм, слабаки полагаются на призывы! – объявил Дей, к которому звери подходить не спешили. Выглядело это так, будто мальчишка обиделся на то, что стая не передралась за право дружить с ним.

– Нужен. Вот он будет, – ткнула я пальцем в первого попавшегося молодого, где-то в полгода, волчонка, самого обычного, бурого с серыми подпалинами. Тот в ответ на мой жест ощерился и зарычал.