Блузка была приятная, белоснежная, но…
– Это же сорок четвёртый…
– Да, сорок четвёртый, – резко сказала Жанна и усмехнулась. – Ты – помощница генерального директора Fly Media groups, а не доярка в колхозе. Этот размер – максимум, который ты можешь себе позволить. Если ты сама не понимаешь, куда пришла работать, я тебе объясню. Fly Media groups – крупная медийная компания, которой принадлежит несколько крупных печатных изданий, радиостанций и телевизионных каналов. Твоя обязанность не только кофе Каменскому приносить, но и сопровождать его, когда это нужно. Ты встречаешь людей, которые к нему приходят, а вот это, – она ткнула наманикюренным пальцем в булавку, – отвратительно.
Она процокала каблуками к двери, оставив меня сидеть с блузкой, влезть в которую для меня было больше, чем восьмое чудо света.
Грудь сдавило от накативших слёз. Чтобы не зарыдать, я прикусила изнутри губу. Засунула блузку в пакет и затолкала в нижний ящик стола.
Стерва! Куда я пришла работать?! В серпентарий, судя по всему! С красивыми ядовитыми змеями.
***
В обеденный перерыв я позвонила маме. Долго говорила с Соней, и это помогло мне продержаться до конца дня. Из приёмной я вышла только раз, чтобы отнести подписанные документы. Слышала смешки за спиной и ловила на себе взгляды. Уже возвращаясь на своё место, услышала очередной смешок и порывисто повернулась. Две сотрудницы даже не попытались сделать вид, что это не они. На языке у меня много чего вертелось, но я ничего не сказала – зашла в приёмную и… налетела на Каменского.
– Простите, пожалуйста, я…
– Вы меня не заметили. – Он улыбнулся.
– Я… – Я тихо и уныло засмеялась. – Я не такая неловкая, не подумайте. Но… – Вспомнила нашу первую встречу и замолчала.
– Я и не подумал. Давайте я вас подвезу, Тая.
– Но ещё без пятнадцати.
– Считайте, что я вас отпустил пораньше в честь первого рабочего дня.
– Я бы сама могла…
– Ваша блузка, – показал он. – Будет лучше, если вы поедете со мной, согласитесь.
Как бы неловко мне ни было, согласиться пришлось. Он, вроде бы, не издевался. Я вернула ему пиджак, и он забрал его без каких-либо комментариев. К лифту мы пошли вместе, и на этот раз вслед мне никаких усмешек не было.
– Как вам кофе? – спросила я, чтобы как-то заполнить тишину.
– Кофе хороший, только не кладите столько сахара.
– Простите. Ваша помощница сказала, что вы пьёте сладкий кофе, и я…
– В три раза меньше сахара, Таисия. А ещё лучше – в четыре.
Он показал мне на открывшийся лифт, и мы вошли внутрь. Лифт был пустым – никого, кроме нас, даже удивительно.
– Завтра у вас… – начала было я, и тут свет в кабине мигнул. Лифт дрогнул и остановился, а лампочка выключилась окончательно.
– Таисия, всё-таки вы – женщина-катастрофа, – сказал Андрей и дотронулся до моего локтя.
Мурашки, разряд, и мы наедине в тёмном лифте…
– Со мной не всегда так, правда, – виновато ответила я, подавив желание в который раз извиниться.
Лица Андрея я не видела, и всё равно почувствовала, что он улыбается. Он опять прикоснулся ко мне, благо к ладони. Причём так, словно бы видел меня.
– Вы боитесь темноты? – Его голос заполнял крохотное пространство и, отражаясь от стен, рикошетил в меня.
– Нет, с чего вы взяли?
– Показалось, что вы дрожите.
– Нет, я… Просто не люблю застрявшие лифты. Висеть в железной коробке без света – сомнительное удовольствие. Ну… как мне кажется. Это и правда немного пугает.
– Не бойтесь, я же с вами. – В его голосе снова звучала улыбка.
У меня вырвался смешок. Женский, кокетливый, какого я от себя не ожидала.
– Хотите сказать, с вами можно ничего не бояться?
– Застрявших лифтов – однозначно. Кстати, о застрявших лифтах.
Он подошёл ко мне вплотную и нажал кнопку на панели управления лифта.
– Диспетчер слушает, – раздалось из динамика.
– Добрый вечер. Это генеральный директор Fly Media groups. Буду вам благодарен, если лифт всё-таки довезёт нас с помощницей до первого этажа.
– А что случилось? – забеспокоилась диспетчер. – Ой…
– Именно, «ой». Насколько мне известно, дежурство у вас посменное. – Голос оставался мягким, но не дай бог, чтобы Каменский так со мной разговаривал. – Вы уже давно должны были узнать о проблеме и позаботиться о её решении, но по каким-то причинам этого не сделали.
Диспетчер извинилась и пообещала вызволить нас как можно скорее, только оправдания прервались – мой генеральный отпустил кнопку связи.
– У меня есть ещё одно правило, – сказал Каменский уже мне. – Если взялся за дело, делай его. Оправдания ни к чему не ведут.
– Есть оправдания, а есть объяснения, – осторожно возразила я.
– Да, есть. Объяснения – это когда ребёнок объясняет матери, почему разорвал новые штаны. На худой конец, когда сотрудник не появился вовремя на работе из-за того, что оказался в больнице без сознания. Вот эти случаи и подобные им – объяснения. Всё остальное – оправдания. А оправдания бессмысленны и никого не волнуют. Это пустые слова и трата времени.
Мозг среднестатистического человека устроен так, что примеряет всё на себя. Мой был не исключением. Да уж, кого волнуют мои оправдания, почему я пять лет назад разожралась на четыре размера и до сих пор не сбросила вес. Да никого. Факт остаётся фактом, а килограммы – килограммами. И почему я ни дня не проработала, хотя высшее образование получила, тоже никого не волнует.
Раздумывая над его словами, я молчала. Может, это намёк такой с его стороны? Коснулась булавки на груди, благо та оказалась на месте.
– У вас завтра интервью, – сказала я, вспомнив, что собиралась сказать ещё когда мы ждали лифт.
– Хорошо.
Он больше не улыбался. Я опять коснулась булавки, и в этот же момент мигнула лампочка. Лифт поехал вниз, а я наткнулась на взгляд Андрея и отдёрнула руку от груди.
– Вот видите, я же говорил, что со мной вам бояться нечего, Тая.
Я не поняла, он пошутил или серьёзно сказал. Похоже, серьёзно. Может, и правда нечего, только интуиция шепнула: «нечего, кроме него самого».
***
Почти всё время, что мы ехали, Каменский разговаривал по телефону. Судя по тому, что я слышала, звонки были исключительно по работе. Ко мне он обратился дважды: в первый раз спросил, куда меня везти, во второй – не против ли я, если он откроет в машине окно. А я-то уже напридумывала, что ответить ему, если он начнёт задавать мне какие-нибудь вопросы, как себя вести…
– Здесь? – только и спросил он, когда мы остановились ровнёхонько напротив подъезда.
Это был второй вопрос за всё время нашей поездки, не считая вопроса про адрес.
– Да. Спасибо вам, Андрей Алексеевич.
Он кивнул. Я нажала на ручку, но дверь оказалась заблокирована. Повернулась и хотела попросить разблокировать, но наткнулась на пристальный, буквально въедающийся взгляд. Слова забылись, я сглотнула. Мне стало холодно и сразу – горячо.
– Дверь, – не своим голосом шепнула я и кашлянула. – Заблокирована.
– Уже нет.
Я снова нажала на ручку, и на этот раз дверь поддалась. Я вышла на улицу с чувством, что вот-вот свалюсь. В воздухе пахло приближающимся дождём, голова кружилась. Машина проехала позади меня, и я повернулась, проводила её взглядом. А чего я ждала? Что он дождётся, пока я в подъезд зайду? Пожалел меня, только и всего. И на работу взял из жалости. Может, ему просто интересно стало? Всё приелось, вот и решил жизнь себе разнообразить. У богатых свои причуды, не зря же говорят.
***
Лиза была на кухне. Включённый ноутбук стоял на столе, рядом – чашка с чаем, который, я бы могла поспорить, давным-давно остыл. На стуле, где обычно сидела я, лежал пакет, до ужаса похожий на тот, что вручила мне сегодня рыжая.
– Ой, привет! – Лиза оторвалась от работы. – Я не слышала, как ты пришла.
– Да я только что… Ты не отвлекайся. Я только воды налью.
