«Нет, он не может не желать этой власти! Он должен обойти брата и занять трон!» – подбирал слова Уолт.

– Но, ваше высочество, смерть никогда не бывает вовремя и приглашения на порог не дожидается, – весомо проронил Мановер, оглаживая короткую тёмную бороду. – Мы в любом случае будем поддерживать вас. Даже если в завещании король передал корону вашему брату.

– Завещание огласят через семь дней. А пока нужно объявить церемонию прощания. По традиции народ может проститься со своим королём за то время, что пишут погребальный портрет, – Бодар старательно утёр платком вспотевший широкий, как у быка, лоб.

– Божество озера! Что может быть отвратительнее, чем портрет трупа! Для чего эта мерзкая живопись? – брезгливо поморщился Элвин.

– Этому обычаю не первый век, вы же лучше меня знаете, ваше высочество. Я сообщу старейшинам, люди будут посещать столицу, чтобы последний раз взглянуть на короля и отдать ему дань уважения, признания и народной любви.

– Не волнуйтесь, ваше высочество, жаркой погоды не предвидится, ночами уже довольно холодно, и тело долгое время будет в сохранности! – мелко закивал недалёкий Ильм.

– Министр! Что вы городите? – зло рявкнул на него Мановер и обернулся к принцу, со стоном схватившемуся за голову. – Простите, ваше высочество, мы вовсе не хотели…

– Подите прочь, – резко махнул Элвин и, отвернувшись, уставился в окно.

Хранитель библиотеки знал, что к нему это не относится, поэтому не двинулся с места. Принц дождался, пока стихнут шаги в коридоре, встал и нервно прошёлся по гостиной.

– Что мне делать, Гэри? – обернулся он.

– Я бы на вашем месте избавился от брата, пока он первый не нанял убийц для вас.

– Божество озера! – воскликнул принц Эл и снова уселся в кресло, опустив голову и зарываясь пальцами в светлые вьющиеся волосы. – Как ты можешь…

– Я не могу. А вот ваш брат вполне способен, – невозмутимо отвечал Уолт, расправляя полы серой мантии. – Тогда, может быть, хотя бы публично обвините его в убийстве?

Гэри потёр ладони и хрустнул пальцами. Мерзкий звук! Знал, что это вредная привычка, сколько раз пытался оставить, но пока безрезультатно. Помощник советовал ему носить кольцо, чтобы проворачивать на пальце в моменты замешательства или смущения. Но Уолт не мог себе позволить драгоценности и неубедительно оправдывался, что украшения ему мешают в работе.

– Нет, это ужасно! Эдвин не мог, он не… – Эл на миг замолчал, поймав какую-то мысль, выпрямился в кресле. – Они ведь поссорились позавчера, ты знаешь?

– Об этом в замке разве что глухой не слыхал, – кивнул хранитель библиотеки. – И вы не ведаете, о чём они спорили?

Собеседник сокрушённо покачал головой. Уолт видел, как у того подрагивают руки от сдерживаемого волнения. Надо немного отвлечься от обстановки и скорбных мыслей. Как же мрачно и холодно. Гэри оглядел гостиную и сосредоточился на потухшем камине, запекло правую ладонь, будто бы пирожок из печки схватил. Даже рта раскрывать почти не понадобилось, немного огня – это не сложно. Лёгкое движение пальцев, бросок невидимого жара в сторону, и в очаге ярко вспыхнули дрова. Эл вздрогнул и несмело улыбнулся.

– Наверное, никогда не привыкну к твоим фокусам, дружище.

Тепло и потрескивание поленьев в камине успокоило. В гостиной, отделанной белым мрамором и увешанной вышитыми гардинами, стало уютнее.

– Вам не о чем переживать, – Уолт успокаивающе коснулся плеча будущего короля. – Трон завещан вам, я точно знаю, закон и Совет будут на вашей стороне.

– Почему ты так уверен?

– Король писал о последней воле в моём присутствии год назад. Я подписался доверенным советником и свидетелем.

– И ты ничего не рассказал?

– Ваш отец взял с меня слово молчать. Теперь, после его смерти, я могу говорить.

Завещание короля такая же древняя и покрытая мхом традиция, как и этот погребальный портрет. Документ непременно составлялся монархом, завещание торжественно оглашали на площади. Но все и так знали, что власть перейдёт к старшему сыну, часто единственному. Дочери никогда не правили.

В сложившейся ситуации намечалась интрига: наследников впервые двое, и при жизни король ни в чём не выделял одного из сыновей.

«Неудивительно, что в Совете началась паника, вельможные остолопы уже готовы броситься к ногам и присягнуть в верности, только не знают, кому. Ничего, всего несколько дней, и завещание огласят. Они больше не смогут не замечать меня! Станут низко кланяться и заискивать!» – Уолт сжал губы, чтобы спрятать самодовольную ухмылку. – «Будущее королевства неразрывно связано с возвращением магии! Слишком долго я сносил издёвки этих индюков, теперь-то они у нас попляшут!».

Колдовство не было под запретом. Просто о нём давно уже никто не вспоминал. Казалось, перевелись на этой земле маги. Много веков назад ведьм преследовали, они подвергались гонениям, жили в приграничных землях у самой Пустоши. А в эпоху войн король Элара попросил их о поддержке в обмен на возвращение и полное прощение. Войны прошли, границы неизменны. Колдовство помогло. В те времена придворные маги были как никогда сильны и обладали влиянием. Ведьмы пользовались уважением, странствовали, лечили, учили. Но их становилось всё меньше, дети, способные к магии, перестали рождаться.

Последний придворный маг много писал об этом, вёл что-то вроде дневников, стараясь беспристрастно отмечать факты новейшей истории для потомков. Отцовские записи Гэри тщательно разобрал по датам, чтобы иметь перед глазами стройный ряд событий. Колдун много лет искал обладающих даром, описывал сторонние миры, сокрушался о настоящем и верил, что волшебство в будущем вернётся, размышлял о взаимосвязи между силами природы и магией.

Уолт унаследовал способности от отца. Слабый колдовской дар перешёл к нему вместе с должностью и библиотекой, расположенной в северном крыле замка. Гэри, успев немногому научиться у своего родителя, изучал древние заклинания и обряды по книгам. С детства практиковался самостоятельно в своих почти пустых комнатах, пользуясь тем, что посетители у него бывали редко. Он видел, что до сих пор недостаточно искусен, но верил, что стоит в начале пути к могуществу и величию.

2. В Храме Божества. Эд

Эдвин посетил Храм Божества озера. Самое большое святилище располагалось под защитой замка Элар. В деревнях и мелких городках были устроены алтари скромнее, но во всех непременно имелся кусочек бесценной реликвии – осколок сине-голубого мрамора с бирюзовыми и белыми прожилками.

По легенде именно этот камень вручило Божество озера первым поселенцам на этих холмах, где тогда стояли густые непроходимые леса. Божество разрешило строить человеческие жилища из валунов, известняка, которыми всегда были богаты речные берега. Люди расселялись, передвигались дальше в страну, от озёр протянули каналы, в долинах устроили пастбища и поля.

Когда-то Божеству озера приносили жертвы, чтобы задобрить, проявить уважение и покорность. Раньше верили, что только после жертвоприношения можно без опаски передвигаться на лодках и плотах, рыбачить и охотиться. Теперь же, по обычаю, крестьяне подкармливали Божество свежеиспечённым хлебом или топили куриц, а не бросали в воду рабов из иноземных пленников.

«А жаль, хорошая была традиция,» – размышлял Эд, рассматривая фрески храма.

Высокое строение из серого камня, грубое и неприметное снаружи. А изнутри белоснежные стены сияют и светятся от бесчисленных дрожащих бликов. Ряд окон под скатом крыши устроен так, что солнечный свет с рассвета до заката падает в узкие полосы зеркала. Здесь всегда светло, пахнет речной водой и свежо даже в самый жаркий летний день.

На стенах воссозданы сцены явления Божества озера, совершённые чудеса, его помощь людям. А вот изображение эпохи войн. Междоусобицы разозлили Божество, тогда озёра опустели, из рек ушла вода. После трёх кровопролитных битв народы заключили перемирие, король Элара, князь Горного края и правитель Пустоши тогда принесли в жертву Божеству своих младших детей. Но это не помогло. Время страшного голода и засухи закончилось только с пришествием ведьм. Их ворожба вернула воду, но Божество озера не простило вмешательства и отомстило, лишив почти всех колдунов потомства.