— Дамы, доброго дня, — вежливо поздоровался я, теряясь в догадках, что случилось.

— Здравствуйте, — почему-то пристально разглядывая мою спутницу, хором ответили подруги.

— Добрый день, — склонила голову целительница, а потом у меня уточнила: — Господин Воронов, могу ли идти и готовить пострадавшего к операции?

— Ступай, — согласился я, а уже в спину, попросил: — Все взвесь и реши, как пулю будем извлекать. Если считаешь, что с помощью рунных плетений все пройдет лучше, то так и скажи.

— Не справлюсь, — оглянувшись призналась Оксана Игоревна.

— Ты будешь мне ассистировать, совместно с госпожой Сухаревой, — пояснил ей и посмотрел на компаньонку: — Ты же не откажешь?

— Нет, — без раздумий кивнула Натали.

— Да, а чего вы здесь вдвоем-то делаете? — спохватился я. — Случилось что-то или обе собрались присутствовать на операции?

— Минако сейчас подойдет, она в дамскую комнату отошла, — холодно произнесла княжна.

Хм, в больнице есть только уборные, правда, раздельные по половому признаку. Никаких дамских комнат и в помине нет! Но воспитание Софи не позволяет называть вещи своими именами. Зато спешащая к нам японочка явно такого не придерживается.

— Где она⁈ — чуть ли не кипя от гнева и злобно на меня смотря, поинтересовалась принцесса другой страны.

— Кто? — уточнил я, наблюдая, как баронесса пытается охладить порыв Минако, показывая знаками, чтобы та успокоилась.

— Господин врачеватель, у меня о вас сложилось другое мнение! — припечатала принцесса.

— Да что не так-то⁈ — возмущенно спросил, догадываясь откуда ветер дует.

Кто-то им нашептал, что мы с Лисициной утром шли вдвоем от ее дома в университет. Оксана Игоревна предлагала, чтобы ушел первым, но я отказался. Ведь ничего предосудительного не сделал, а если бы что-то и случилось, к обоюдному удовольствию, то это наше личное дело и никого другого! Одна беда, на Софи почему-то смотреть не могу кроме как ощущаю тоску и вину. Это все последствия магической привязки, следовало от нее ночью раз и навсегда избавиться.

— Все нормально, вы пропали, и мы переживали, не случилось ли чего, — каким-то сухим и надтреснувшим голосом произнесла Софи.

— Ну, я нашелся, цел и невредим, — развел руками, а потом продолжил: — Если кто-то желает присутствовать на операции, то прошу за мной.

Прошел в палату и некоторое время придерживал дверь, но девушки остались в коридоре, а потом и вовсе их стук каблучков возвестил, что они ушли.

— Обиделись? — задала вопрос Лисицина и печально улыбнулась.

С кровати за мной со страхом наблюдает раненый. Диагностика показывает, что Макар испытывает нешуточную боль в ноге, но виду не подает. Яд по его организму и не думает распространяться, но кость не пытается срастись, как и не заживает входной канал от пули.

— Они не обязаны тут присутствовать, — я неопределенно ответил целительнице, мысленно попеняв компаньонке, что та морально отказалась меня поддержать.

Ничего, позже с Натали переговорю и выясню, из-за чего она так поступила. Ну, скорее всего отправилась успокаивать подругу и перемывать мне косточки. Как бы во время операции икать не начал.

— Ну-с, Макар, что вы решили? Хотите остаться калекой или как прежде бегать на своих двоих? — обратился я к рабочему.

— Доктор… — начал тот, но договорить ему не позволил, перебил:

— Я врачеватель, являюсь ректором университета, врачом меня не следует называть, подходы разные.

— Простите, господин ректор, не поймите неправильно, но ни в чем не виноват, — твердо ответил парень.

— Твоя аура эти слова не подтверждает, — спокойно сказал я.