Отъезд Фридриха не означал прекращения императорского вмешательства в дела Латинского Востока. В 1231 году сподвижник Фридриха Ричард Филанжиери пытался овладеть Бейрутом, но бароны отстояли город.[16] Тем не менее Ричард сохранил за собой Тир, и королевство разделилось на две части.
Оппозицию Ричарду возглавляли Ибелины. В Тире Ричард лишил венецианцев нескольких статей дохода, и венецианские купцы перешли на сторону его врагов. Генуэзцы и так были враждебно настроены по отношению к императору, и представители этих двух итальянских торговых общин предложили Ибелинам передать им Тир. Летом 1242 года купцы и франки решили объединить свои усилия и выгнать Ричарда из города. Это требовало юридического обоснования, и юрист Филипп Наваррский (ум. 1265), близкий к Ибелинам и оставивший нам описание событий того времени, сочинил доказательства в оправдание прекращения регентства Фридриха. Он аргументировал это тем, что регентство прекратится, как только Конрад достигнет совершеннолетия (а это должно было случиться в апреле 1243 года), а поскольку Конрад не приезжал на Восток, чтобы заявить свои притязания на трон, нужда в регенте сохранялась. Ближайшей родственницей Конрада в Палестине была Алиса Кипрская, и ей-то поручили регентство. Сторонники императора вскоре потеряли на Востоке всякое влияние.
Политические бури бушевали не только в Иерусалимском королевстве. В 1201 году на правление Антиохией стали претендовать армяне и триполийцы, и только через много лет междоусобиц и споров победа досталась Боэмунду IV (1219–1233). Он правил Антпохией и Триполи, хотя административная и юридическая системы обоих поселений оставались раздельными. Боэмунд жил в Триполи, и в его отсутствие в Антпохии возросло влияние большой греческой общины. Политическая жизнь северной Сирии усложнялась еще и действиями военно-монашеских орденов, центрами которых были хорошо укрепленные замки – Маргат, Баграс, Тортоса, Крак-де-Шевалье и Шастель-Бланк. Время относительного благополучия истекло я 1240-х годах. Поселенцы нарушили перемирие с египетским султаном, и оказалось, что этим они разворошили осиное гнездо. Мусульмане призвали на помощь хорезмпнцев (жителей Хорезма, согнанных со своих мест монголами) и с их помощью в августе 1244 года захватили Иерусалим. Два месяца спустя христианская армия потерпела сокрушительное поражение в битве при Ла-Форбье, в которой было убито более тысячи рыцарей.
Новые обращения о помощи к Западной Европе привели на Восток первый крестовый поход Людовика IX. короля Франции. После поражения его армии в Египте Людовик пробыл несколько лет и Палестине и потратил огромные средства на улучшение защитных укреплении Акры, Сидона, Яффы и Кесарии.
Вторжение Людовика в Египет привело к замене Эйюбидской династии правлением мамлюков. Примерно в то же время на сиене появились монгольские армии. В 1258 году они разграбили Багдад, а два года спустя атаковали Алеппо. Боэмунд VI, князь Антнохии и Триполи (1252–1275), стал их союзником, но правители Иерусалимского королевства, зажатого между монголами и мамлюками, разрешили египтянам пройти через Палестину. Египтяне разбили монголов в 1260 году в битве при Айн-Джалуте. Мамлюкским султаном стал могущественный Бейбарс. вскоре распространивший свою власть и на Сирию.
Военный ответ поселенцев был обусловлен нехваткой людских ресурсов. Основной элемент оборонительной стратегии франкской территории заключался в удержании во что бы то ни стало отдельных хорошо укрепленных пунктов, часто находившихся под контролем военно-монашеских орденов. У христиан не было возможности организовать большую единую армию и в то же время содержать в замках соответствующие гарнизоны, хотя нововведение Людовика IX – основание постоянного французского полка на Востоке – было вполне многообещающим. Этот полк финансировался французской короной и состоял примерно из ста рыцарей вдобавок к лучникам и конным и пешим солдатам. В отличие от военно-монашеских орденов, это войско не должно было защищать одну отдельно взятую крепость и могло по необходимости направляться в наиболее уязвимые места.
Начальник войска стал занимать должность сенешаля[17] Иерусалимского королевства.
Но в конце концов оказалось, что этот полк был создан слишком поздно и что был он слишком малочислен. Наступательные действия франков сводились обычно к быстрым набегам, потому что для долговременных территориальных захватов у них не хватало ресурсов, и они избегали решительных сражений. Между крестовыми походами силы поселенцев были настолько слабы, что шансы выиграть такое сражение практически сводились к нулю. Бейбарс, талантливый военачальник и стратег, видел слабые стороны франков и успешно ими пользовался, методично отвоевывая у противника территории. Поселенцы, не имевшие возможности активно бороться с султаном, могли только с болью и ужасом наблюдать, как разоряют их земли. Даже такие укрепленные по последнему слову техники крепости, как Маргат и Крак-де-Шевалье, не могли устоять перед огромными армиями захватчиков. Под ударами Бейбарса падал очередной замок или город, и франкская территория становилась еще меньше. Монгольское вторжение в Ирак и северную Сирию перерезало торговые пути, н вместо Леванта центром восточной торговли стало Черное море.
Финансовые тяготы легли на все слои населения. Гуго III Кипрский столкнулся с тем, что Иерусалимское королевство стало неуправляемым, когда Карл Анжуйский купил корону на иерусалимский трон у одного из претендентов и стал добиваться ее для себя. Гуго решил тогда сконцентрировать все свое внимание на Кипре. Его преемник король Генрих II вернул Акру, и его коронование было отпраздновано пышными турнирами, но мамлюки уже стягивали свои войска вокруг оставшихся франкских территорий. В 1287 году пал Триполи, а 5 апреля 1291 года начался штурм Акры. Огромная армия пробила себе путь сквозь городские стены. Король и его приближенные бежали на Кипр, но многие защитники города погибли. 28 мая сопротивление было окончательно сломлено, н через три месяца пришел конец христианскому присутствию на материке. В восточном Средиземноморье ни одна территория, когда-либо бывшая мусульманской, больше не контролировалась христианами. Движение, которое раньше было религиозной колонизацией, теперь эксплуатировало ресурсы территорий, издавна принадлежавших христианам.
