– Не торопись. Сейчас обещали зажарить баранью ногу, оставь места для нее.

Соболь смутился, поняв, что Корад заметил его голод.

– Давно мяса не ел, – пояснил он.

– Похоже, ты, вообще, давно не ел, – усмехнулся Инспектор. – Из каких ты мест, Соболь?

– Я с Севера, из лесов, – проглотив очередной кусок, ответил тот.

– А похож на степняка. И оружие у тебя соответствующее. Такие сабли у кочевников, что живут за землями орков.

Парень остановился, отложил нож, которым отрезал мясо и посмотрел в глаза собеседника. Черные живые глаза Соболя, казалось, стали еще чернее.

– Я не буду говорить про своих родных, про свою семью. Вы хотели предложить мне какое-то дело, вот давайте об этом и поговорим.

– Не спеши. Вон как раз несут баранину, давай еще выпьем и перекусим.

Корад Славуд официально числился при Королевском Интендантстве и занимался вопросами поставок в армию всего, без чего она жить не может: от сала, вытопленного из павших свиней, для смазки сапог, до выплавки стали для изготовления всех тех штук, которыми солдаты разных армий любят калечить и убивать друг друга.

Кем он был на самом деле, знал только его непосредственный начальник Лорд Коолисе, и еще несколько человек, составляющих его немногочисленную команду. Даже сам король Дугавик, который не раз подписывал указ о награждении Корада за специальные заслуги перед Престолом, не знал его в лицо. Хотя был наслышан о его подвигах и не раз просил главу разведки представить Славуда ко Двору. Ему и в голову не приходило, что тот напомаженный и не очень умный интендант-инспектор, который иногда появлялся при дворе и есть знаменитый агент.

Городок Коровард стоял на выгодном месте, там, где сливались две реки – Белая и Яргунь. Отсюда шел самый короткий путь по суше к эльфам в Хаарканоэль, и дальше к Синей Горе. Отсюда же можно было по суше быстро добраться до пограничных княжеств. Так что город являлся одной большой перевалочной базой, где товары перегружались с малых речных барж в большие, которые шли дальше, к морю; или в телеги караванов, идущих в княжества или к эльфам. Правда путь к остроухим нынче был заказан, черная кошка после начала войны пробежала между людьми и эльфами.

То, что Корад Славуд сейчас находился в этом городишке, было совсем не связано с интендантством. Война, которая так долго нависала над этими землями, наконец, началась и Славуд должен был своими глазами увидеть, что творится там за рекой, и скоро ли ждать полчищ Хорузара Разрушителя на землях Короны.

Всех своих агентов Корад выбрал и воспитал сам. Он отбирал их на улицах в городских окраинных трущобах, в приютах, в тюрьмах для малолетних преступников и в других столь же романтичных местах. У него было несколько правил и одно из них гласило – у агента не должно быть родственников. Горький опыт, полученный еще в молодости, убедил его, что это необходимое условие.

Корад поставил бокал на стол.

– Прости еще раз, но я все-таки вернусь к твоей семье. У меня только один вопрос – они живы?

Соболь толчком отодвинул доску с мясом. Губы его сжались в прямую щелку. Он прищурил глаза. Ощущение было такое, что он опять сейчас кинется в драку. Однако, через мгновение он расслабился и негромко ответил:

– Хорошо. Я ваш должник, поэтому скажу. Но больше, никаких вопросов о них. Вся моя семья умерла.

Парень замер, глаза его потухли – он словно забыл, где находится.

– Извини, Соболь. Я только это и хотел услышать. Теперь я готов рассказать тебе про свое предложение.

– Я слушаю, – глухо ответил тот, возвращаясь в корчму.

– Видишь ли, я связан с армией и иногда занимаюсь вербовкой новобранцев.

– Если, вы хотите, чтобы я пошел в солдаты, то вы не по адресу. Я не могу.

– Ты погоди, не отказывайся сразу. Мне нужны люди для специальной работы. Их, конечно, можно назвать солдатами, но воюют они, чаще всего в одиночку. При этом они неплохо зарабатывают, – Славуд улыбнулся. – Столько, что могут есть мясо даже на завтрак.

– Вы из Тайной Службы?

– Тише, тише, – инспектор оглянулся. – Не надо упоминать это ведомство всуе. Я не буду подтверждать или опровергать твою догадку. Обо всем узнаешь, как только примешь мое предложение.

– Я, действительно, не могу быть солдатом, – парень смело глядел в глаза агента. – Я трус.

Корад поперхнулся и прикрыл рот платком.

– Прости, не расслышал. Кто ты?

– Я трус, – снова повторил Соболь.

– А вот это, то, что я видел полчаса назад? Когда ты ввязался в драку с голыми кулаками с тремя подонками? При этом они ведь тебя не трогали, я видел – они пристали к тому крестьянину с детьми.

– Да, это так, – юноша замялся. – У них же не было оружия. И просто нельзя же давать зажравшимся скотам грабить честного человека. Он все лето горбатился на своем поле, сейчас продал свою кукурузу, а эти заберут его деньги? Нет, это не честно.

– Молодой человек, – агент смотрел на парня как на диковинку. – Я прожил жизнь и знаю, что эти, как вы правильно их назвали, скоты, убили бы вас за милую душу и никто здесь не вступился бы за вас. Даже тот крестьянин, я видел – как только вы сцепились с бандитами, сразу сбежал из корчмы. И, кстати, а почему вы не воспользовались своей саблей?

– Я же сказал, у них не было оружия. Не буду же я рубить безоружных.

– Юноша, вы меня удивляете все больше и больше, – инспектор удивленно качал головой. – Значит, говоришь – трус.

Соболь кивнул. Корад не выдержал и засмеялся.

– Мне бы с десяток таких трусов и, тогда, я бы никого не боялся.

Увидев, что парень снова готов обидеться, он остановился.

– Все, все, прости, давай серьезно. Я, все равно, готов тебя взять. Скажем так – с испытательным сроком – если ты вдруг, действительно, окажешься тем, кем себя считаешь, что ж – мы расстанемся.

– Можно я подумаю?

– Думай до конца ужина. Ответ мне нужен сегодня, так как, возможно, завтра меня здесь уже не будет.

– Хорошо. Я скажу.

– Тогда давай навались. Нога великолепна.

Соболь устал, но попросить отдых, было выше его сил. Раз Корад может, значит и я могу, он вскинул саблю и опять бросился в атаку. Агент улыбнулся, шагнул в сторону, и, вдруг, его прямой узкий меч уперся острием в горло юноши.

– Черт! – выругался тот. – Да как же это?

Славуд казался Соболю очень старым – хотя тому едва минуло сорок лет. Для девятнадцатилетнего парня сорок казалось концом жизни. И то, что он никак не может победить этого старика бесило его.

– Я тебе уже говорил – ты слишком увлекаешься. Я тебя обманываю, показываю, что открыт, ты веришь и опять нарываешься. Включай мозги.

Корад подошел к дереву, где лежали снятые с лошадей сумы, достал тряпку и протер меч.

– Все. Хватит на сегодня. Давай, пообедаем, вечером еще занятие по основному делу.

Он спрятал меч в ножны и положил оружие возле сум. Соболь тоже убрал саблю и занялся делами: расстелил плащ, заменявший им стол, и выставил немудрящие закуски. Насколько привередлив был Славуд, попадая в очередной город и обедая в дорогом заведении, настолько же неприхотлив он был в походе. Обходился тем, что было у них в этот раз. Надо отдать ему должное, голодать, как во время своего прежнего одинокого странствия, Соболю не приходилось.

Казной инспектор был не обижен, в городах они ели и ночевали в гостиницах, которые лесному жителю казались не беднее дворца. Попадались даже такие, где в комнатах вода шла из крана в стене, а помыться можно было в специальной комнате прямо в номере. Юноша не представлял даже, сколько стоит такой номер. Ему и в голову не приходило, что его работодатель специально селится в таких гостиницах, чтобы приучить его к подобному уровню комфорта – работать придется в разных условиях, и везде надо быть своим.

Тогда, после драки и совместного ужина, Соболь согласился на предложение Корада. По сути, он ничего не терял – имущества у него не было, только то, что на нем и трофейная сабля. Где-тов глубине души он и сам склонялся к тому, чтобы вступить в армию. Стрелять из лука он умел с детства – учили и отец, и мать. С саблей, как ему казалось до встречи с Корадом, тоже умел обращаться. Армия – это, все-таки, постоянный кусок хлеба. Единственное, почему он до сих пор не подошел ни к одному из многочисленных вербовщиков, встреченных по дороге, было то, о чем он признался Инспектору – его трусость. Юноша боялся опозориться.