Если здесь кто-то кому-то что-то должен… то это я.

— Позволь нам сделать это для тебя. — Дживре снова обращает свой взор ко мне. — Положись на нас хоть раз. А когда мы вернемся, мы все вместе придумаем, как получить остальное. Вместе. Кто знает, может быть, мы соберем столько, что у тебя останется немного, чтобы поехать в отпуск с Эмили.

Я откидываю голову назад и смотрю на небо. Я не могу плакать, я их сильный и стоический капитан. Но это был долгий, долгий день. И я устала.

Отпуск с Эмили… если бы только. Я так много должна была сделать для нее, когда у меня была возможность. Сделать вместе с ней. Сделать для всех них. Если я собиралась задолжать Чарльзу немыслимую сумму, мне следовало просто задержать платежи, чтобы у Эмили были новые платья. Мне следовало чаще брать Мать в плавание, а Отца — на ужины, чтобы он мог попробовать больше блюд и почерпнуть новые идеи для своих собственных рецептов. Мне следовало бы почаще задерживаться в экипаже и узнавать больше их историй.

Теперь у меня нет времени. Но впереди еще один заезд. Я должна сделать последнее дело, прежде чем меня предадут забвению.

— Спасибо всем, — говорю я, подчеркивая каждое движение в надежде, что они почувствуют мою искренность.

Команда расходится, и я смотрю, как они расходятся по своим делам. Мои плечи прогибаются под тяжестью их жизней. Я старалась заботиться о них как можно лучше, как будто они были моей собственной семьей. Но достаточно ли этого?

Покачав головой, я вернулась в свою каюту. По меркам большинства капитанов это мелочь. Но я зарабатываю деньги не на своей жилплощади. Я зарабатываю на своей команде и грузе, поэтому я позаботилась о том, чтобы корабль, на котором я буду плавать, отражал это. У моей команды столько удобств, сколько я могу себе позволить.

И все же, как бы ни было здесь тесно, он всегда был и остается моим. Блаженно, полностью моим.

За три с лишним года жизни здесь она захламлена десятками жетонов и безделушек, которые я собрала в своих путешествиях. На полке стоит коробка с благовониями от мастеров из Лантона. Баночка с травами от морской болезни — почти пустая — получена от молодой, но очень талантливой травницы, которая только что закончила обучение и открыла свою лавку в Каптоне, когда я проплывала мимо. Есть конфеты из Харшама, ближайшего города к странному окруженному стеной городу на юге, который всегда заказывает больше серебра, чем могут добыть шахты. И редкий витраж в рамке из равнинных районов, расположенных рядом с темными лесами фейри, подаренный мне моим начальником во время одной из его знаменитых вечеринок.

— Каждый уголок суши и моря откроется для тебя, — пробормотала я, перефразируя слова, услышанные в ту ночь. Они запечатлелись в моей памяти, как отметины на моей коже. Мне никогда не было трудно куда-либо идти. Я никогда не встречала бремени, стены или ворот, которые не могла бы преодолеть.

За исключением одного.

Есть одна привязь, одна ниточка, которая удерживает меня. Она продолжает взывать ко мне криками, воплями и зловещей тишиной. В моем сознании звучит тревожный звон, громче, чем колокол маяка, проносящийся над водами Денноу.

Но эта связь наконец-то разорвана. Все кончено. Ты можешь отпустить его, Виктория.

Нет, еще нет… Я все еще должна заплатить цену за свою свободу, прежде чем меня не станет.

Никто из них не знает, что я скоро уйду. Я так и не смогла заставить себя рассказать об этом никому, даже Эмили. Если бы хоть шепот дошел до них, моя семья оказалась бы под угрозой. Я уже однажды справилась со слухами Чарльза о том, что я в сговоре с сиренами. Второй раз я рискую меньше всего. Я и так причинила им слишком много риска и душевной боли.

Неужели я ненавижу их за то, что скрываю это от них? Разве это делает меня плохой дочерью? Сестрой? Другом?

Эти вопросы тяжелым грузом лежат у меня на душе. Тяжелее, чем когда-либо прежде. Гамак провисает подо мной, раскачиваясь вместе с кораблем.

Была ли я дурой, когда покончила с Чарльзом? Нет, я должна была это сделать. Если не ради себя, то ради защиты своей семьи… Но что было бы, если бы я никогда не начинала с ним отношения? Возможно, это самый главный вопрос моей жизни… того немногого, что от нее осталось.

Начал бы я свои приключения раньше? Открыла бы я великие тайны мира, не привязанная к нему и свободная? Нашла бы я свою единственную настоящую любовь, как в рассказах Эмили?

Я горько усмехнулся.

— Не забегай вперед, Вик.

Нет на свете человека, который бы полюбил меня не такой, какая я есть. Нет человека, который бы одним прикосновением воспламенил мою душу. Человека, который любил бы меня — всю меня, хорошую, плохую и уродливую, несмотря ни на что. И даже если бы он был, было бы жестоко добиваться чего-то с ним. Я магнит для несчастья. Я отмечена смертью.

Я тихо вздыхаю в ожидании, проводя кончиками пальцев по цветам, закрученным на моем предплечье. Даже из водной пучины, где обитает моя сирена, я слышу, как он поет мне почти каждую ночь. Зовет.

Но сегодня мой разум молчит. И единственные звуки в моем сознании — это мои собственные мучительные мысли.

Глава 3

Позади нас вдали виднеются шахты, а в трюме моего корабля лежит столько серебра, сколько я никогда не видела. Ветер сегодня, как и во время всего путешествия, в нашу пользу. Все идет своим чередом. Нужно только, чтобы магия продержалась до моего возвращения.

Я стою на носу судна и смотрю на далекое серое пятно на горизонте. Возможно, это последний раз, когда я выхожу в море. Интересно, как сирена придет ко мне… Приползет ли она из моря? Или песня в глубине моего сознания станет настолько громкой, что я буду призвана в его логово, уйду в пену, чтобы никогда больше не быть услышанной?

Больно ли будет умирать? Фантомные боли обжигают легкие, ощущая привкус холодной морской воды.

Пытаясь отвлечься, я возвращаю свое внимание на палубы внизу. Все занимают свои места, делая то, что должно быть сделано перед тем, как мы отправимся в Серый Проход. Что получится из всего, что я построила за эти четыре года? Чувство, что я подвожу Кевхана, после всего, что этот человек сделал для меня, такое же тяжелое, как серебро под палубой.

— Капитан, — подает знак Кевхан, останавливаясь рядом со мной. Его уши заложены ватой. На них надеты муфты. Те, кто работал в Торговой Компании Эпплгейт много лет назад, говорят, что раньше его редко можно было увидеть на борту. Но, сколько я здесь живу, он всегда настаивает на том, чтобы почти всегда садиться на корабль своего флота и куда-то плыть. Наверное, море — такой же его дом, как и мой.

— Все выглядит хорошо, сэр, — послушно докладываю я. — Ветер в нашу пользу. Мы должны добраться до Серого Прохода в течение ближайшего часа.

— Будем надеяться, что на обратном пути будет так же легко, как и на пути туда.

Я хмыкаю, но держу свои руки неподвижными, а мысли при себе. Даже с капитаном, охраняемым и направляемым магией сирен, проход никогда не бывает «легким». Я просто повторяю его движения.

— Будем надеяться.

— Я хотел бы кое-что обсудить с тобой… ну, две вещи.

Я жестом приглашаю его продолжать.

— Первое — это вопрос о твоем вознаграждении. — От этих слов у меня защемило сердце. Мысли уже бегут. Я знала о слухах, что его постигли трудные времена из-за задержки сухопутного маршрута, но если ему придется вычесть мое вознаграждение за проезд… где я смогу компенсировать разницу? — В шахте оказалось больше серебра, чем мы предполагали. Моя жена будет счастлива.

Леди Эпплгейт — проницательная деловая женщина. Все чувства Кевхана с удвоенной хитростью и наполовину меньшим сердцем — если это вообще возможно. Именно она унаследовала рудники от своего бывшего покойного мужа, что делает ее союз с Эпплгейтом заметным в регионе Тенврат. Средства производства объединились со средствами передвижения.