Никому не нужная кровавая война. И, тем не менее, если жертв с обеих сторон было много, то как их объясняла, как минимум, его сторона? Ведь столько погибших просто так не спрячешь.

Вадим глубоко вздохнул.

- Если бы в моём мире люди постоянно испытывали неудобство из-за того, что с кем-то когда-то воевали, мы бы вообще не общались друг с другом.

- В твоём мире так часто воюют? - с интересом спросила Айюнар.

- Да вроде и не переставали никогда. Пока одни живут в мире, другие кромсают друг друга потихоньку. Потом они меняются местами. Иногда воюют не своими руками, а чужими, - сообщил он. - Пару раз великие державы сходились на поле битвы лично, и вся планета начинала трещать по швам. Да и сейчас не спокойно, того и гляди Третья Мировая начнётся. А у вас были мировые войны?

- Мировые?

- Ну да, это когда воюют все... и со всеми.

- А, да, что-то такое я читала в ваших книгах. Пожалуй, можно сказать, что да, были.

- Понятно, - Вадим облокотился на локти, наблюдая золотисто-красную пустошь. - Извини, а как наши книги попадали к вам? Хотя, я догадываюсь.

Айюнар искоса глянула на него, но ничего говорить не стала. Понятно, что в ходе боевых действий, солдаты с обеих сторон попадали в плен. Их наверняка допрашивали, хотя как допросить человека, который на твоём языке не бельмеса, Вадим не представлял. Опять же, набеги и налёты никто не отменял. Чтобы изучить своего врага, тем более, того, что пришёл из другого мира, можно и нужно собрать для исследования всё, что только попадётся на глаза.

- Но чтобы ты не думал, что у наших народов в прошлом было только плохое, скажу, что довольно продолжительное время мы вполне нормально сосуществовали. Даже торговали. Культурный обмен хоть и был ограниченным из-за взаимного недоверия, но всё-таки имел место.

- Серьёзно?

- Абсолютно. В моей библиотеке в городе даже есть книги ваших авторов, и не только те, что пропустила ваша цензура, и не только на твоём языке. А также фильмы и музыка, правда, большинство оригинальных носителей давно испортилось, пришлось сделать копии.

- А потом?

- А потом вы ушли. Почему – никто не знает. Вот ты знаешь, почему вы ушли?

Вадим замотал головой из стороны в сторону под её одновременно испытующим и шутливым взглядом.

Вадим смотрел, как ветер развивает её волосы, и гонит по пустыне золотистые песчинки. Внезапно он захотел сменить тему.

- А что вы с дайхеддами не поделили? Они захватили ваши земли?

- Дайхедды - кочевники. Они и раньше ходили по нашим землям, но при этом практически никогда даже в самые тяжёлые времена не вступали с нами в союз, скорее уж наоборот, - Айюнар вздохнула, но при этом её голос обрёл стальные нотки.

Ничего себе! Она их что, реально ненавидит?!

- Может, потому что они считают эти земли своими? – неосторожно заметил Вадим.

Айюнар посмотрела на него с таким выражением во взгляде, которое нельзя было трактовать кроме как: "Ты тут вообще кто такой, чтобы о принадлежности земель рассуждать?"

- Хм, - после продолжительного молчания вдруг философски заметила Айюнар. - У наших миров, оказывается, много общего.

- Ну, судя по тому, с чем я уже успел столкнуться, однозначно! - подтвердил Вадим. – Кстати, а как вы вообще отнеслись к появлению чужаков из другого мира, ну кроме того, что мы стали воевать?

- Не вы первые, - пожала плечами Айюнар.

Постепенно горизонт на востоке светлел, сменяя тьму на глубокую синеву, а её - на лазурь и ярко-алый кумач, за которыми уже проглядывалась полоска чистого голубого неба.

- Ты, вроде говорила, что у вас есть города, Айюнар, - Вадим решил поддерживать беседу настолько, насколько это будет возможно.

- Есть, - казалось, она забыла, что они движутся по самому опасному месту, которое только мог представить себе Вадим, и получала удовольствие от общения с пришельцем из иного мира. - И когда ты их увидишь, я хочу, чтобы ты мне рассказал о своих, и мы бы их сравнили. В наших городах всё не так, как здесь, в пустыне, и мелких поселениях.

Если люди выделяют понятие "пустыня", то это ведь может означать только то, что они знакомы и с другими ландшафтами, разве нет? Вадим в уме поставил очередную галочку.

И ещё здесь есть города и поселения поменьше - и снова проставлена галочка.

Где-то в его рюкзаке был блокнот и ручка. Как только он выберется из этих треклятых песков, надо будет улучить момент и записать всё, что он запомнил. Хорошая память это, конечно, замечательно, но закрепить их на бумаге тоже не помешает.

- Почему бы и нет, - Вадим почувствовал себя гораздо раскрепощённее, чем ещё совсем недавно. Нервозность уходила. - Ведь за этим ты и не дала мне сдохнуть в пустыне от жары и жажды.

- Это верно, - Айюнар улыбалась, но делала это как-то по-хитрому.

Тем временем, солнце поднималось над горизонтом, и температура окружающего воздуха повышалась вместе с ним.

Легкий ветерок, дувший до того в лицо, перестал быть освежающим. С каждой минутой он становился всё теплее и теплее. Словно ты попал под работу кондиционера, переключенного в режим обогрева. К тому же он сменил направление и стал дуть в спину по ходу каравана.

Наверное, по причине наступившего утра, и потоки воздуха, свойственные ночному времени суток, сменили направление, решил Вадим, но что-то его всё равно заставляло нервничать. Какое-то несоответствие.

Очередная доза сыворотки прекращает своё действие, и Красные пески опять начинают воздействовать на его психику? Так нет же, наоборот, он стал чувствовать себя гораздо лучше, нервозность и подспудный страх ушли, вернув его психике обычное состояние.

Что-то не так в окружающем мире. Что-то изменилось или что-то не правильно прямо сейчас, не так, как должно быть.

Он посмотрел на поверхность пустыни и вдруг понял: ветер дул в спину, а красный песок, обнажая обычный серо-жёлтый пустынный грунт, лёгкой поземкой уползал в противоположном направлении.

Он не крутился маленькими смерчами, его не сдувало облаками пыли. Песок подобно отливной волне уходил куда-то назад. Единственная аналогия, которая пришла Вадиму на ум, это отлив. Причём отлив, за которым обязательно следует цунами.

Это нехорошо, решил Вадим, это точно нехорошо!

- Айюнар, - Вадим, как заворожённый смотрел на перекатывающиеся потоки красного песка, уходящие от них вдаль.

- Я вижу, - серьёзно ответила она и тут же связалась по рации с Даутом и замыкающими караван погонщиками уат-эйев, которые тащили на себе вышедшие из строя баржи.

- Даут, ты видишь это? - позвала по рации Айюнар.

- Да, уже заметил. Началось недавно. Сначала думали, что обычный ветер песок гоняет.

- А сейчас?

- А сейчас, что времени у нас меньше, чем я рассчитывал.

- Это понятно, Даут! Мы - успеем?! – почти прокричала в рацию Айюнар. В её голосе смешались и тревога, и неопределённость, и досада от принятия неправильного решения.

Но больше всего сейчас Вадима удивлял не песчаный отлив, а то что весь последний диалог с Даутом Айюнар вела на своём родном языке, а Вадим её понимал, как будто говорил на языке сайхетов с детства.

Он даже представил, как произносит слова и понял, что это не будет стоить ему больших вербальных усилий. Даже английский он знал так себе, а тут!..

Он из всех сил пытался не показать, что понимает каждое произнесённое ей слово.

- Нам придётся выжать всё, что есть, Айюнар! Теперь, нам ничего не остаётся, как попытаться.

- Что происходит? – спросил Вадим по-русски. Он нутром чувствовал, как напряжена Айюнар. К тому же водитель вездехода и охранник перекинулись фразами, смысл которых был понятен и без перевода: "Вот же ж ср@нь Господня! Нам всем конец! Нахр@на я на это подписался!"

Айюнар ничего не ответила, а только сосредоточенно смотрела Вадиму в глаза, закусив губу.

Девчонка! Всё-таки ты просто девчонка! Своевольная, властная, богатая, авантюристка… но всего лишь девчонка!