– Ну давай, пробуй еще.

Юп от боли разозлился. Он не стал выпрямляться и, даже не подняв головы, просто прыгнул на сержанта, сбивая его плечом. Легкий противник отлетел и больно упал на спину. Юп попытался прижать его к земле, но тот встретил его согнутыми ногами, отпихнул, а затем перекатом встал на ноги.

Юп снова бросился вперед, но в этот раз сержант его ждал и быстро провел захват на встречном движении. Доля секунды, и рука парня надежно зафиксирована болевым приёмом.

От боли выступили слезы, но Юп пытался высвободиться. Сержант подержал его пару секунд и отпустил.

– Я легко мог сломать тебе пальцы. Сила и скорость у тебя есть, но драться ты толком не умеешь. Придётся подучить. Но за науку удержу из жалования. Боль терпеть ты можешь, это уже многое упрощает. Пойдем, покажу тебе твою койку в казарме.

Юп понял, что сержант собирается на нем нажиться, но возмущаться не стал и послушно пошел следом. Тем более, его самого раздражало, что в рукопашную он против обученных бойцов был слаб. Кернеры с детства много боролись и дрались, но готовили их сражаться с топором или копьем. Юп знал, как уклоняться от ударов, если останешься без оружия и щита. Умел перехватить и вырвать знакомое оружие у атакующего противника. Он давно потерял счет тому, скольких он зарубил топором. Но хитрым приёмам с пустыми руками его никогда не учили. Кренер хорошо умел рубить насмерть, а вот брать пленников живыми, не проливая крови, было для него непривычно.

Казарма была сложена из грубо обтесанных бревен. Швы законопачены синим мхом, который отгоняет дурных духов, но не клопов. Койки стояли вдоль стен. Рядом с изголовьем стоял сундук, который можно было использовать как столик за счет плоской крышки.

– Слушай сюда, новичок. Каждому патрульному в казарме закрепляется койка и сундук. Замок на сундук купишь сам. В казарме не воруют, но подшутить над новеньким могут.

– Это место Ярго – указал сержант на кровать рядом с окном – левее теперь твое. Тебе еще полагается подушка, одеяло, панцирь и оружие. Я сейчас схожу к интенданту, чтоб тебе все выдали. А ты пока осмотрись тут.

Сержант специально оставил Юпа в казарме, чтобы самому сходить к интенданту. Новичку помимо обмундирования и оружия из казны полагалось выдавать подъемные в размере месячного жалования.

Новичкам об этом часто не говорили, а просто делили эти деньги между сержантом и интендантом. Сержант считал такую практику справедливой, учитывая что возиться с новичком ему, а приживается на службе только один из трех новобранцев.

Юп послушно осмотрел свою новое место для сна. Койка была достаточно широкой и длинной. Их делали по одному размеру с запасом, чтобы поместился любой богатырь. Грубые доски обходились казне дешево. У кронпринца своя лесопилка, а леса в Пограничье много. На изголовье был выжжен герб кронпринца. Такой же герб выжигался на панцире кулиса, если его покупали у кренеров для армии или стражников.

Сундук был под стать кровати. Толстые деревянные стенки и крышка на двух медных кольцах. На крышке то же казарменное клеймо. В сундуке лежала глиняная миска. Из таких мисок патрульные ели в те дни, когда дежурили в городе и могли на обед попасть в казарму. Кормежка здесь были не ахти, но все равно горячая пища всегда лучше сухого пайка.

Миска была слеплена из желтой глины, которую добывали прямо в городе. Юп взял миску в руки и немного удивился тому что на нее не поставили клеймо.

– Эй, парень – окликнули сзади – отдай-ка мою миску.

Юп повернулся и увидел высокого толстяка с бегающими глазками. Он вошел, пока Юп осматривал свое нехитрое имущество.

– Мне чужого не надо, – ответил Юп – но почему она лежит в моем сундуке?

– А кто тебе сказал, что это твой сундук?

– Сержант Марк. Я теперь служу в его отряде.

– Так ты новобранец этого урода Марка! – на лице толстяка заиграла нехорошая улыбка и он крикнул, обернувшись через плечо – Парни, у нас в казарме новенький!

Двое стражников, игравших в кости на сундуке в противоположном конце помещения, встали и неспешно пошли на призыв толстяка.

Один из них был низкорослым и худощавым, второй был почти таким же высоким, как толстяк, но жира в нем почти не было. Здоровенные кулаки гармонировали со сломанным носом и несколькими неровными шрамами на коротко стриженном черепе.

– Харис, с кем ты нас хочешь познакомить? – живо начал коротышка. – У нас в блоке пополнение?

– Это новобранец из шайки этого шулера Марка! – ответил толстяк. – И его еще не просветили о правилах проживания. И, в частности, о правилах для новичков!

– Ну насчет шулерства, ты, Харис, не шуми лишний раз. – ответил коротышка – Если ты продул Марку жалование за два месяца, то это не значит, что он шулер. Ну или может это значит, что ты худший шулер, чем Марк. Хе-хе!

– Да Харис всегда жулит, я поэтому с ним больше и не играю – вклинился здоровяк неожиданно тонким голосом с нотками почти детской обиды.

– Ладно, крях с этим жуликом Марком. – продолжил толстяк – Но с новенького причитается. Как тебя зовут, новобранец?

– А кто ты, чтобы меня спрашивать? – толстяк нравился Юпу все меньше.

– Кто я? – ухмыльнулся он. – Я тот, кто может устроить тебе неприятности. И никто мне не помешает это сделать, если ты не возьмешься за ум. Так что, я спрошу еще раз. Как тебя зовут?

Толстяк сделал шаг и навис над сидящим Юпом так близко, что что тот сразу почувствовал букет ароматов, в котором сильнее всего выделялись запах чеснока и дешевой браги.

– Там где я вырос, чтобы спросить чужое имя вначале называют свое. – не спеша ответил Юп, немного повернулся и поудобнее уперся ногами – Но учитывая, что я уже услышал что висящую над моим ухом жирную и пьяную бочку зовут Харисом, могу представиться. Я Юп и я кренер!

Последнее слово было сказано твердо и с вызовом. Но толстяка это не остановило.

Ах ты, наглый рыбоед! – Ан схватил Юпа за ворот куртки – ты на кого…

Договорить он не успел. Терпение Юпа уже лопнуло. Он резко оттолкнулся ногами, одновременно вскидывая левую руку в челюсть Хариса. Толстяк от удара больно прикусил язык, но ворот Юпа не выпустил и подняться ему с кровати не позволил. Он был не намного выше крекера, но по весу превосходил почти в полтора раза.

– Ах ты, кряхов выкидыш – Зашипел Харис сквозь зубы. – Я тебя прикончу.

Толстяк навалился сверху всей тушей и дважды ударил по голове кулаком. Юп оказался зажат между брюхом противника и спинкой кровати. Харис не отпуская левой рукой ворот куртки, надавил правым локтем на шею.

– Я тебе кадык сломаю, сука! – лицо толстяка налилось кровью.

Юп прижимал подбородок вниз, пытаясь защитить горло. Правой рукой он не мог пошевелить, а левой безуспешно пытался отжать локоть, стремящийся лишить его возможности дышать. Кровь пульсировала, с каждым ударом разжигая в кренере ярость, но единственное, что он мог, это рычать в лицо пьяного жирного урода.

Стараясь найти опору для рывка он наткнулся левой рукой на ту самую глиняную миску. Зажав ее край, он ударил керамический прибор о край кровати и получил черепок с острым краем.

Этим черепком Юп со всей силы надавил сбоку на живот Хариса и протащил его сверху вниз, продирая рубаху и кожу. А когда противник замычал от боли, он быстро повторил движение несколько раз, раздирая плоть все глубже. Если бы не толстый слой жира, он уже выдрал бы толстяку потроха. Тот испугался и попытался встать, чтобы разорвать дистанцию. Но координация у подвыпившего была не очень, и он тут же плюхнулся задом на противоположный конец кровати.

Юп, не выпуская черепок ударил кулаком по дуге и попал по переносице. Харис зажимал правой рукой разодранный живот и прикрыть лицо не удосужился. Черепок оставил на нем рваную рану. А Юп зажал в правую руку еще один черепок и начал бить поплывшего противника по лицу и шее поочередно справа и слева. Через пару секунд лицо превратилось в месиво, пускающее кровавые пузыри.

Харис был уж, практически, в отлучке, когда Юп сгреб оставшиеся осколки миски и с силой затолкал их в разбитый рот, кроша зубы и протыкая язык.