– Свадьбы у нас алкогольные, – сказал Матвей, – и сухого закона нет.

– Так в газете же писали, – с вызовом возразил Геннадий.

– Врут в газете. Поехали? – Матвей выпил самогон одним духом. Взял картофелину, кусочек сала.

– И тебе не мешало бы подшиться. – Малехин тяжелым взглядом посмотрел на зятя. – Ты ведь, как говорят, классный сварщик… Засосало тебя.

– Меня? – Геннадий поставил стакан на стол: – Я могу в любой момент бросить. Только стоит ли?

– В Красавку поедем. Жить там будем.

– А мне и здесь неплохо. Правда, тесновато, но годиков через пятнадцать хату получу. И сухого закона нет.

– Слушай, кончай трепаться, – не выдержал Матвей, видя, как хмурится Малехин. – По полста рублей за собачью конуру платишь! Тебе дело говорят, а ты ломаешься как красная девка!

Геннадий совершенно трезвым голосом рявкнул:

– А ты не командуй здесь! Второй раз не промахнусь… Учителя хреновы!

Лада положила недоеденный огурец на стол и вновь отвесила Геннадию хорошую затрещину:

– Не ори!.. Ребенка напугаешь. – И хотела отвесить еще одну затрещину, но Геннадий увернулся. – Чего орать-то? В Красавке, слыхать, всем дома сразу дают?

Несколько минут Геннадий ковырялся вилкой в тарелке с огурцами и молчал. Наконец подцепил один – и целиком в рот.

Матвей прожевал сало и попросил у Лады, ждущей ответа, воды. Она принесла кувшин с холодным чаем. Попил.

– Только специалистам жилье строим, – сказал он, подмигнув Геннадию, безучастно жующему огурец.

– Так мой муж что хочешь может. Мы на большой дом материалов припасли. Собираемся на следующий год строиться. Уже и место углядели.

– Сам-то ты кем работаешь? – спросил Геннадий, прожевав огурец.

– Бригадиром.

– Авторитетный представитель, значит… Так ты серьезно меня пригласить хочешь?

– Нам хороший сварщик нужен, – сказал Малехин.

– А если я пить буду?

– Я же сказал: нам хороший сварщик нужен, а не алкоголик, – усмехнулся Матвей, чувствуя, как хмелеет. Откуда-то и злость появилась. – Нам пить некогда. Детский сад надо пацанам построить, школу… А тут мужики затеялись собственный телецентр в деревне сообразить, чтоб программы со спутника брать. Уже нашли тех, кто аппаратуру обещал продать, но требуют взамен пять тонн свинины или доллары. Где мы валюту найдем?.. Вот и решили фермой обзавестись… Так что собирайся.

– Что?.. Прямо сейчас? – удивился Геннадий.

– Лада, собери ему бельишко на первый случай, – сказал Малехин. – Нас машина ждет.

– Мне собираться – только подпоясаться. – Геннадий кивнул жене: – Попробуем. Где наша не пропадала. – Повернулся к Матвею: – У меня во дворе метров пятьдесят сварочного провода есть. Пригодится в Красавке?

– Это ты брось, Гена. Мы стараемся закон не нарушать.

– Так я ж его со свалки притащил, отремонтировал…

Малехин положил руку на плечо подсевшей к нему жены. Та придвинулась поближе, уткнулась лицом в мужнино плечо и зашлась тихим плачем.

– Ну что ты, – шепнул Малехин. – Заживем с тобой. Семья у нас… Внучата.

– Внук, – поправила жена, продолжая плакать.

– Теперь все хорошо будет. – Малехин погладил жену по голове, как ребенка малого.

– А мне сказали, что ты помер, – прошептала жена. – Мы ведь с Ладкой покойником тебя считали.

– Может, и был покойником, но сейчас… В Красавке покойникам жилье не дают, дают только специалистам. Мне хоть завтра в коттедж можно вселяться, если семьей обзаведусь. А у меня теперь жена, дочь, внук и зять… Крепкий зять. – Малехин потрогал пальцами шишку на затылке. – Молодец Ладка, хорошего мужика себе нашла.

– Боюсь, подведет он тебя – за воротник закладывает.

– В Красавке некогда пить. Там работы много.

– Дай-то Бог, – прошептала она, прижимаясь к мужу.