Его брат производил двоякое впечатление. В первую встречу он показался мне довольно серьезным и надменным, хотя держался Дрэвис безукоризненно вежливо. А вот в последующие разы жениха сестрицы словно подменили. И моему взору явился несносный, самовлюбленный и наглый тип.

И как двое таких разных мужчин умудрились вырасти в одной семье?

Так, стоп. Похоже, я не заметила зеркало, висящее прямо перед носом. Точно такими же были и мы с Сарой. И вот уж кому надменности не занимать. Надеюсь, им с женишком будет вместе очень хорошо.

– Освоились в лавке? – спросил Марк.

– Там негде осваиваться. Кладовка с дверью.

– А вы, похоже, не в восторге от новой работы, Дейзи.

– А вы были бы в восторге, если бы суд вместо работы следователем отправил бы вас в подмастерья к модистке?

– Пожалуй, нет. Но знаете, я с детства искал в любой ситуации положительные стороны. Да, вы наказаны, подмочили свою репутацию, поставили под угрозу будущее и вынуждены работать в тесной лавке совершенно не по специальности, но… Дейзи, почему вы так на меня смотрите?

Очень хотелось ответить, что сейчас одним Фолкритом в мире станет меньше. Оставалось лишь повторять себе раз за разом, что если прибью младшенького, то окажусь в «лавке», откуда не выпускают на прогулки.

– Я говорю о том, что вы все же не в тюрьме, а среди вкусностей. Разве это не захватывающе – дарить людям сладкое удовольствие?

«А он хорошо бы смог рекламировать бордель», – подумалось мне.

И тут, к моему полнейшему ошеломлению, Марк Фолкрит произнес:

– Не хотите вечером куда-нибудь сходить? Поужинать, выпить вина, полюбоваться закатом?

Я так и открыла рот, не сумев справиться с шоком. То есть его брат сунул меня к себе работать подавальщицей, а я с ним пойду бокальчик вина распивать?! Да я вчера уже распила, и далеко не бокальчик, до сих пор голова раскалывается!

Наверное, он почувствовал, что я от идеи не в восторге и на свою голову добавил:

– А что в этом такого? Когда Дрэв женится на Саре, мы практически станем одной семьей!

А вот это он вообще зря сказал. Я из семьи ушла, а про Сару так вообще слышать не желаю.

– Вот и выпьете на свадьбе, – отрезала я и развернулась. – А мне пора. Много заданий в академии, надо купить ингредиенты.

На счастье, впереди виднелась золотистая вывеска алхимического магазинчика.

– Сейчас же каникулы! – полетело в спину.

– А я очень ответственная ведьма! – И уже себе под нос пробурчала: – Скоро на личном опыте поймете.

Я со всех ног припустила вперед, почему-то зная, что Марк не последует за мной. Не похож он был на человека, который опускается до беготни за девицами на глазах у всего честного народа.

А то, что на меня все удивленно посматривали… так это я еще новенькую шляпку не надела!

В лавке алхимика приятно пахло свежескошенной травой и книгами. Почему такое странное сочетание запахов, я не знала, но всегда любила сюда приходить. Конечно, цены кусались, так что большую часть оборудования я брала с рук у выпустившихся студентов, но вот за ингредиентами и элементами ходила только сюда, хоть и говорили, что к востоку от ратуши имеется лавка подешевле.

Алхимик – седой старик с пышными кудрявыми усами – заметил меня и радостно улыбнулся.

– Дейзи, ведьмочка моя ненаглядная, чего изволишь? Ах, какие я недавно получил сарацильские рубины! А может, хочешь быстроногих опалов? Или радужных карлитов?

– Мне стандартный набор для базовой алхимии, – начала перечислять я. – Потом продвинутый набор для внутренней алхимии и начальный – для внешней. Еще, пожалуйста, набор отдушек и вкусовых улучшителей. И грибов. А еще дайте набор колбочек и большую корзинку для хранения.

Обалдевший с такого заказа алхимик мигом растерял старческую мудрость, выкинул накладную бороду и принялся носиться по залу, собирая все нужное. Я только посмеивалась: всегда говорил, что бизнес идет куда лучше, если им заведует умудренный старостью маг.

Тем лучше. Значит, в шоколадную лавку Фолкрита никто не придет.

Все же стоило поблагодарить отца за деньги. Тратить все сразу не нужно, но вот от того, чтобы купить наборы, особенно сейчас, когда на них скидки, я удержаться не смогла. И уже через полчаса с трудом тащила милую плетеную корзинку с расшитой бисером крышкой. С виду мы смотрелись вполне пристойно, и мимо проходившие жители Градда и не подозревали, что в этой корзинке хранится столько элементов алхимика, что хватит превратить половину столицы в мерзких квакающих жаб.

Судя по тому, что я снова начинала злиться, вернулся голод. Пришлось еще и во фруктовую лавку заскочить, закупиться бананами и виноградом. Работа предстояла долгая и кропотливая.

У лавки стоял задумчивый Дрэвис, а чуть поодаль – коробки. Штук двадцать, большие и с виду тяжелые. И это только те, что стояли на улице! Пара крепких ребят споро заносила коробки в лавку, отнимая у меня и без того небольшое жизненное пространство.

– Позволь уточнить, леди Гринвильд, – заметив меня, встрепенулся мужчина, – почему тебя нет на рабочем месте?

– Потому что леди Гринвильд изволила обедать. И, между прочим, воспользовалась статьей из трудового права Градда.

– Впредь постарайся не покидать лавку в рабочее время, а если нужно пообедать – бери еду с собой. Это из того же трудового права, к слову.

– Бери еду с собой, – под нос себе передразнила Фолкрита.

Заглянула в лавку и присвистнула. Коробки стояли везде: на прилавке, на полу, даже на лестницу умудрились пару штук взгромоздить!

– И что это? – спросила я.

– Товар, – совершенно невозмутимо и с плохо скрываемым удовольствием ответил Дрэвис. – А еще продукты для того, что ты будешь готовить.

– Я – готовить?!

– А ты как думала? Лавка будет заниматься не только продажей, но и изготовлением на заказ.

– М-м-м… чудненько. А повара вы наняли?

– Зачем? – на голубом глазу удивилось чудо-юдо шоколадное. – Я ведь нанял тебя.

– Эй! – Я не выдержала и помахала рукой перед лицом мужчины. – Я ведьма, а не кухарка! Я не умею готовить торты и кексики.

– Я же сказал – изучай рецепты, тренируйся. Будешь плохо работать, вылетишь из академии. Не забывай.

Я задохнулась от возмущения, но что ответить не нашлась. Тем временем рабочие занесли все коробки, получили от Фолкрита-старшего оплату и умчались восвояси, совершать новые подвиги во имя погрузок.

Преисполненная мрачных предчувствий, я вошла в лавку.

– Здесь сахар, мука и прочие расходники, – радостно сообщал Фолкрит. – Здесь печенье, здесь всякий шоколад, вон там орешки, а тут… не помню, но тоже что-то сладкое. Вон те две коробки – это посуда для прилавка. Выложи все красиво, чтобы привлекало!

– Хорошо. А эти два стола здесь зачем? Чтобы, если что, баррикадировать дверь от недовольных покупателей?

Дрэвис посмотрел на два хиленьких фанерных стола, словно забыл, для чего их купил.

– А, точно! Мы с Сарой подумали, что не мешало бы устроить лавке презентацию товара. Завтра к открытию подготовь бесплатную дегустацию для всех желающих, прямо на улице. И зазывай в лавку.

При упоминании Сары я непроизвольно сжала зубы. Прилив ярости был такой сильный, что едва удавалось сдерживаться. Фолкрит делился идеями, а я вдруг заметила справа от него какое-то движение. Скосила глаза и поняла, что по полу ползет шляпа! Изо всех сил ползет, старается, едва ли не пыхтит, если шляпы вообще умеют пыхтеть! И ползет она в мою сторону, ничуть не стесняясь свидетеля.

– …с орехами, но не сильно много.

Шляпа мужественно преодолевала последний метр до меня.

– Гринвильд! – рявкнул Дрэвис. – Ты вообще меня слушаешь?

– Эм… да.

– И что я сказал?

Шляпа подползла ко мне и настойчиво тыкалась в ногу. Кончик у нее был острый, нога чесалась, я стояла и пыталась судорожно вспомнить, что там этот враг народа вещал.

– Я говорил, что нужны напитки! – Дрэвис закатил глаза. – Чай найдешь в этих же коробках. До чего ты безответственная ведьма, Гринвильд! Брала бы пример с сестры.