Артем отвернулся, демонстрируя мне широкую спину. Тогда я развернулась и пошла обратно в свою комнату. По дороге ругала себя последними словами. За то, что пошла с Артемом в сад, вместо того чтобы заниматься. Лучше бы Олесю послушала! За то, что мне понравилось с ним целоваться. А за то, что я вытворяла в комнате у него на глазах, мне стало нестерпимо стыдно. Зачем я так? Вот зачем?

Зайдя в комнату, я рухнула на постель и принялась изучать потолок. Рассматривала я его долго и пришла к выводу, что это хорошо, что Артем так отреагировал. Зато все сразу стало понятно. Хуже было бы, если бы получилось так, как он говорил. Не хватало только, чтобы за меня кто-то заступался, как будто я не в состоянии сама решить, что хорошо, что плохо, что можно делать, а что нельзя. Стоило представить вереницу родственников, осуждающе качающих головой, как я была готова согласиться с Артемом - ни к чему это. Ни про какую женитьбу и речи не могло быть. Такие, как Артем, раньше сорока не женятся. А если и женятся, то не на таких, как я, уж точно.

Единственное, за что я себя похвалила, это за то, что не стала плакать. Логика логикой, но в груди по-прежнему цвела буйным цветом горечь. И хотелось назад - в кольцо теплых, сильных рук. Прижаться в мимолетном поцелуе к таким вкусным, как оказалось, губам.

Я же говорю - дура.

Чтобы избавиться от наваждения, я взяла самый толстый учебник и принялась готовиться к последнему тестированию. Вот пройду его. И никакой Артем мне не будет нужен. Да у меня таких Артемов будет... Вагон и еще тележка.

Содержание было сложным, поэтому постепенно, пересилив себя, я полностью сосредоточилась на учебе. И снова превратилась в добровольную узницу. Но была этим довольна - мне не хотелось видеть Артема и пускать на него слюни.

Поздно вечером в день, предшествовавший тестированию, раздался осторожный стук в дверь.

Решив, что мне что-нибудь принесли, я крикнула, не вставая с кровати:

-Войдите! - и сразу же пожалела об этом.

На пороге комнаты стоял Артем. Хмурый и растерянный, будто не понимающий, что он здесь вообще делает.

Я порадовалась, что сегодня вполне прилично одета. И огорчилась, что у меня нет возможности захлопнуть дверь перед его носом.

-Злишься? - задал он вопрос без всяких приветствий.

-Нет! - зарычала я, даже не думая о том, что для "не злящейся" у меня совсем неправильная интонация.

Вскочив с постели, решительно направилась к парню, чтобы избавиться от его общества, пусть даже придется разораться на весь дом.

-Это - тебе, - наткнулась я на коробку малиновых "Рафаэлло", которую Артем держал в руке, выставив ее вперед, будто щит.

Мои любимые конфеты. Он, что, помнит?!

Глава 7

Саша

Потом я вспомнила его слова про "пломбу" и злость охватила меня с новой силой. И то, что он помнит, какие конфеты я люблю, ему ничем не поможет.

-Зачем?

-Тебе же они нравились, - глаза парня вспыхнули.

Ах, да! Он же не терпит ни малейшего противоречия. Как я могла забыть!

-От сладкого портятся зубы. А от людей, которые сами не знают, чего хотят - нервы. Я дорожу и тем, и другим. Поэтому не мог бы ты уйти? И по возможности больше не приходить? - процедила я, стиснув зубы, косясь на коробку конфет.

Синие глаза на красивом лице гневно сузились.

-Ты не могла бы просто взять коробку конфет и не выносить мне мозги? Я был груб. Я тебя обидел. Мне очень жаль. Но я не думал, что ты...

Только бы он ни слова не говорил про то, что у меня еще никого не было!

Артем, кажется, понял мой молчаливый посыл.

-Я не должен был тебя провоцировать. В конце концов, я в состоянии найти себе девушку. Опытную и не обремененную заморочками.

У меня сложилось впечатление, что он не извиниться сюда пришел, а еще раз меня задеть. Либо, если Артем так всегда извиняется, то как часто ему бьют морду?! Хотя это я зря. Против воли я прошлась по четким и правильным чертам лица мужчины. У него не морда.

Я снова на нем залипаю! Да что же это такое?! Я чуть не топнула ногой.

-Артем! - начала я говорить нежнейшим голоском, на который была способна, - Я тебя услышала в прошлый раз. Все поняла. Ни на что не претендую. До моих чувств тебе не должно быть никакого дела. Поэтому, очень тебя прошу - ступай. У тебя полно дел. Нужно девушек искать. Опытных. И без заморочек.

Теперь, кроме клубящегося на дне глаз пламени, парень сжал челюсти.

-Да что б тебя! - рыкнул он. плюхнул коробку конфет на комод. И вышел из комнаты, не забыв хлопнуть дверью.

Мне этого показалось мало. Мне хотелось, чтобы он на коленях ползал передо мной и просил его простить. А потом еще также на коленях клялся в вечной любви.

Это вряд ли было возможно. Что бесило сильнее всего.

Я выскочила следом, схватив злосчастную коробку и крикнула вслед:

-И конфеты свои дурацкие забери! Они тебе понадобятся.

Он удалялся от моей комнаты быстрыми шагами. Даже не повернулся. Что уязвило меня еще больше. Куда ж еще-то?

И я бросила в него коробкой... И попала... Прямо по затылку. Это было ужасно. Так по-детски! Да еще и коробка была жестяной. Удар получился не слабым.

Вот здесь Холодов обернулся, схватившись рукой за голову.

-Ну, всё! Пи*дец тебе, коза, - вылетело у него.

Я сделала шаг назад, собираясь захлопнуть дверь перед его носом, потому что безоговорочно ему поверила.

Артем сделал рывок в мою сторону. Молниеносный. И можно было бы поспорить, успею ли я закрыться.

Если бы он не врезался в своего отца.

-Что здесь происходит? - он внимательно оглядел меня, потом Артема.

Мы оба упорно хранили молчание, сжигая друг друга взглядом.

-Саш, что случилось? - это мужчина спросил уже лично у меня.

Я надсадно дышала, как после быстрого бега.

-Подарок вернула Вашему сыну. Неудачно, - все, что пришло в мою бедовую голову на тот момент.

Владислав Сергеевич нашел взглядом коробку рафаэлок, сиротливо валяющуюся на третьей ступеньке лестницы, ведущей вниз. Потом перевел взгляд на руку Артема, которой он продолжал держаться за голову. Снова посмотрел на меня, прошел к коробке, поднял ее и вручил мне.

-Съешь. Вкусные.

Артем молчал, никак это не комментируя.

Ситуация по своей глупости достигла кульминации. Я судорожно вздохнула, желая Артему провалиться сквозь землю. Ведь из-за него я попала в такое дурацкое положение.

-Спасибо, - пискнула неуверенно, - Мне надо заниматься.

После чего благополучно скрылась у себя в комнате, сжимая в руке конфеты. Прислушалась к тому, что происходило за дверью, но ничего не услышала. Звукоизоляция тут была хорошая. Повернула замок на двери в положение "закрыто". И прислушавшись еще раз и нечего не услышав, решила, что отец и сын Холодовы ушли. Затем сползла спиной по дверному полотну вниз. И наконец-то, разревелась. Ну, как так-то? Я в гостях. Швырнула в голову человеку тяжелый предмет. Хорошо, что он не пострадал. Не пострадал же? И не просто человеку - а сыну хозяина дома, который позволил мне у них пожить. Владислав Сергеевич все ведь понял! Как глупо! И стыдно! И почему? Потому что Артем сказал, что будет искать других девушек, чтобы развлечься. На этой мысли я заплакала горше. Она была неприятной. Разъедающей пространство в груди в области сердца. А от картины, как он кого-то целует, захотелось стукнуть его еще раз. Ему нужна "опытная" и "без заморочек". А я - я не нужна.

Плакала я долго. От несправедливости. От жалости к себе. Потом, когда нос уже опух так, что стало невозможно дышать, я поднялась и пошла в ванную. Отражение в зеркале меня не порадовало. Зареванная, с распухшим носом и красными от слез глазами, я вызвала сама у себя острое желание надавать себе подзатыльников.

И принялась умываться, пробормотав:

-Чтоб ты триппер подцепил, козел!

После вернулась к учебникам. Дверь я стала закрывать. И всегда спрашивала, кто ко мне пришел. Артема больше не видела. Холодова- старшего тоже. Пару раз пересеклась с Олесей, которая одаривала меня странными взглядами.