Когда потухшие глаза Лестрейда остановились на деланно-невинном лице Холмса, несчастный инспектор впал в бешенство. К счастью для Шерлока, наручники на Лестрейде оказались прочными. Они, а также удары дубинками от конвоиров, спасли Холмса от поединка на звание чемпиона мира по таиландскому боксу без правил. Приковав Лестрейда к двери туалета, чтобы он успокоился, конвоиры пошли покурить. Тем временем, другие два конвоира втолкнули в комнату для допросов наших героев.

На двери висела страшная табличка «Инспектор Фулки», забрызганная для вида красными чернилами.

- Ну что, ублюдки, вашу мать, хреново у Вас дела обстоят! – это были первые слова инспектора Фулки. – Вас всех надо, конечно же, повесить, это по вашим лицам видно, но сами понимаете, это все надо оформить, как полагается, осудить, бросить в урну прошения о помиловании, а уж затем… - он изобразил в воздухе петлю.

- Очень приятно! Я инспектор Холмс из отдела внутренних расследований, а это мой коллега, инспектор Ватсон, - заявил Холмс, тряся руку Фулки. Когда он отнял руку, у инспектора с руки исчезли золотые часы.

- О, сэр, очень рад сэр! Чем могу помочь сэр, и Вам сэр? Всегда чем смогу, - залебезил свирепый Фулки, незаметно смахивая со стола груду человеческих зубов, которые должны были вселять ужас в преступников.

- Так, последние нормативные акты, протоколы допросов, ключи от наручников, ящик пива, копченую рыбу, икру, шампанское… - начал было Холмс.

- Он шутит, - криво улыбнулся Ватсон. – Мы на самом деле заключенные.

- Идиот! – завопил Холмс.

- Ну, Вам точно конец, мрази! – заорал Фулки. – Мой отец завтра Вас судить будет, так что молитесь!

- Я хочу адвоката, - заявил Ватсон.

- Я хочу пива, икру, шампанское, девочек на ночь… - вновь начал Холмс.

- А я хочу вас обоих пристрелить прямо сейчас! – заорал Фулки, нацеливая на наших героев большой пистолет.

- В чем все-таки нас обвиняют? – обиженно спросил Ватсон, не испугавшись пистолета (дуло было направлено на Холмса).

- Хе-хе! – загоготал Фулки. – Видите эту полку? – он указал на большой стеллаж в углу комнаты. – Это все нераскрытые преступления. Теперь на несколько папок меньше будет, ха-ха! Увести!

Оказавшись в камере, Холмс за три шиллинга подкупил надзирателя и тот принес учебники по адвокатскому делу, свежие газеты и журналы по юриспруденции.

- Что Вы делаете? – спросил наш доктор у своего друга, лихорадочно листавшего газеты, книги и журналы. – Надо бежать отсюда, пока нас не повесили. Подкоп надо рыть! – заключил он. – О, идея! – он развязал двоих сокамерников, так и лежавших у двери камеры и, попинав для разминки, заставил рыть подкоп.

- Делайте все, что хотите, Ватсон, только заткнитесь и не мешайте мне! – сердито отозвался Холмс. – Завтра нас будут судить и я хочу подготовиться к защите.

На следующее утро, наших героев бесцеремонно разбудили, тыкая кончиками дубинок под ребра, и повели на суд. Проходя мимо туалета, они с удивлением заметили все еще прикованного к двери Лестрейда, возле которого копошился слесарь с инструментами, а двое конвоиров обвиняли друг друга в том, что «это ты, козел, ключ потерял!». Лицо Лестрейда приобрело оттенок мученичества, а на его лбу химическим карандашом кто-то успел написать «Не хлопайте дверью, пожалуйста!».

Холмса и Ватсона ввели в комнату суда и посадили в клетку. Вошли также трое судей в мантиях. Журналисты сразу оживились. В костюме для гольфа, в зал вбежал прокурор с клюшкой в руках. Слово взял судья в идиотской шапочке.

- Именем Ее Величества, начинаем, аминь! – сказал он и, размахнувшись, ударил молотком по столу. При этом, он ухитрился попасть по пальцам другого судьи, который настукивал пальцами по столу неприличную ирландскую песенку. Крик поклонника ирландских песен приятно разрядил обстановку.

- Сегодняшний матч, то есть суд, сужу я, главный судья Фулки! – заявил судья с молотком. – Судьи на линиях – судья Думпи, - тот кивнул, - И судья Срумпи, - тот на секунду перестал махать ушибленными пальцами и тоже кивнул.

- Обвиняемые, познакомьтесь с прокурором Скунси, - скомандовал судья, свистнув в свисток. – Если у вас нет адвоката, суд назначит вам его из первого встречного.

- Я сам буду защищать себя и этого придурка рядом со мной, - заявил Холмс. Ватсон дернулся было, услышав про придурка, но промолчал.

- Аут! – заорал судья и пронзительно засвистел. – Прокурор, ваш удар!

Прокурор Скунси подбежал к обвиняемым и ударил Ватсона кулаком в ухо.

- Эти козлы, мать их, обвиняются в нарушении правил дорожного движения, взломе телефонных аппаратов в течение последних десяти лет. Требую их повесить! – без единой паузы произнес прокурор. – И, пожалуйста, побыстрее, Ваша честь, у меня сегодня партия в гольф с Вашим сыном, - нетерпеливо добавил Скунси.

- У Вас все? – спросил старый судья и пердун Фулки.

- Да, все, чего еще ждать, пора их повесить! – ответил Скунси.

- Протестую, Вашу честь, то есть Ваша честь! – заявил Холмс.

Фулки опять свистнул в свой свисток. У всех заложило уши.

- Штрафной удар! За протесты! – заявил Фулки и еще раз громко свистнул.

Прокурор Скунси сделал знак охраннику и тот нанес штрафной удар дубинкой по спине Холмса. Тот охнул и поклялся про себя, что судья Фулки не доживет до завтра. Заметив, однако, как сверкнули глаза «адвоката», судья свистнул еще раз.

- Повторить удар! Бить только по моему свистку! – грозно предупредил главный судья. – Срумпи! Следить за порядком в зале! – прорычал главный рефери.

Раздался свисток и во взгляде охранника появились радостные садистские тона. В этот раз Холмс успел уклониться и дубинка огрела Ватсона. Тот завопил что-то типа «рога поотшибаю, козлы!» и тут же получил желтую карточку за нарушение.

- За разговоры с судьей! – после очередного свистка заявил судья, предъявляя желтую карточку. _ Пятьдесят лет ты уже заработал, ха-ха!

- Слово представляется защите, - милостиво повелеть соизволил лайнсмен Думпи.

Все журналисты, наконец, проснулись и с надеждой уставились на Холмса. По их мнению, он должен был хотя бы попытаться прервать победоносную серию Думпи-Фулки-Срумпи из ста тридцати трех смертных приговоров подряд.